— Канторе, букмекер, хотел открыть офис в отеле. А у него кто-то из тех, кто работал на кухне, испортил всю приготовленную еду. И вы просили, чтобы я переговорил с Канторе. Так было и сделано. Вопрос сам собой уладился.

—Но вы могли узнать об этом от Виллиса, — упрямился Эдельман. Теперь уже Паркер возмутился — терпение его имеет пределы.

— Дьявольщина какая-то. Попробуй докажи, что ты не верблюд. Я — Виллис. А дальше, как знаете. Могу сообщить, например, что вы не хотите подписываться своим настоящим именем — Мойше, а любите называться Сэмом. Ничего не пьете, кроме пива, но выпьете любое, если поднесут. Мне известно, что вы приобрели яхту под названием “Парадиз”, а меня пригласили на ее освящение. Ну, что теперь?

Эдельман нехотя улыбнулся.

— Прямо, как у Марка Твена: “Сведения о моей смерти слишком преувеличены”. Но, по крайней мере, писатель не менял физиономии.

— Вы удовлетворены, наконец?

— Да, вполне.

— Прекрасно.

Теперь, когда дело было улажено, Эдельман стал приветливым хозяином.

— Поживете у нас немного?

— Пару месяцев, по всей вероятности. Сейчас обоснуюсь, потом уеду на несколько дней.

И неожиданно Паркер отфутболил хозяину офиса свой чемодан.

— Прошу положить его в сейф.

— Конечно. Подождите, я дам расписку.

Они говорили довольно долго, после чего Эдельман окончательно убедился, что Виллис жив. Потом Паркер поднялся в свой номер. Из окна открывался вид на пляж, с яркими зонтиками, пестрыми матрацами и причудливыми купальниками.

Паркер распаковал чемодан, послонялся по комнате без дела, потом спустился вниз купить себе плавки. Снова поднялся в номер. И вдруг устремился в гараж. Он сел в свой “форд” и поехал на юг — на маршрут № 1, а потом на маршрут № 27 — в сторону национального парка Эверглейдс. Там, найдя пустынное местечко, он свернул на проселок, проехал далеко в болотистые места и остановился. Обыскал тщательно свой автомобиль — ничего вроде не было, — снял старый номерной знак, который мог принести беду, закопал его поглубже в землю. Ключ оставил в машине, пусть кто-нибудь воспользуется его автомобилем. А у Чарльза Виллиса нет собственного транспорта. Он пошел пешком, потом нанял такси и вернулся в отель.

Глава 3

Самолетом Паркер добрался до Линкольна. Там в воскресенье утром его уже ожидал арендованный “шевроле”. Паркер спешил. Прошла уже неделя со времени бегства Стабса.

Ночь вступала в свои права. Паркер устал, а уверенности, что его хорошо примут в бывшей больнице доктора Адлера, у него не было. Стабс что-то говорил о поварихе, у которой был то ли муж, то ли сожитель. Вряд ли имело смысл выяснять с ним отношения ночью, с дороги. Паркер решил заночевать в городе, в отеле. Он проспал до десяти часов утра, быстро позавтракал и помчался в больницу. Прошло только три недели со дня смерти доктора Адлера, а кругом царило такое запустение, будто прошли годы. Паркер проехал мимо лужаек, буйно заросших травой, и остановился перед приемным покоем. Дело было деликатное, и лучше всего приехать открыто, ни от кого не прячась.

Паркер вышел из машины и направился к парадной двери. Она была не заперта. На пороге стоял широкоплечий мужик в вельветовых штанах и фланелевой рубашке.

— Что вам надо? — спросил он после приветствия.

— Мне надо поговорить... — Паркер никак не мог вспомнить имени поварихи. — Мне необходимо переговорить с женщиной.

— С Мей, наверное?

— Да, именно с ней.

— Подождите секундочку, — ответил мужик, а сам не сдвинулся с места. Он подозрительно взглянул на Паркера. — О чем будет идти речь?

— О Стабсе, — сказал Паркер. — И о том, что я не убивал его. Привратник нахмурился, отступил на шаг, но не уходил.

— Кто вы такой?

— Позвольте мне побеседовать с Мей, — настаивал гость. Из глубины дома раздался женский голос:

— Кто это, Ленни?

— Не можешь что ли подойти, черт побери! — крикнул ей мужик и снова повернулся к Паркеру.

— Ваше имя, сэр?

— Мне надо поговорить с Мей. Она меня сразу узнает. Женщина была уже на пороге.

— Это один из них, — закричала она, вглядевшись в гостя. — Ансон! Последний пациент!

— Он что-то сказал о Стабсе.

— Не давай ему уйти! Держи крепче! — снова взвизгнула женщина.

—Хорошо.

Верзила схватил Паркера, но тот двинул его под ребро. Мужик с грохотом рухнул.

— Велите ему убираться, — скомандовал гость кухарке. Но Мей не слушала.

— Эй, Блю! Блю! — верещала она.

Ленни подался назад и через минуту попытался напасть снова. Паркер понял, что, если явится подмога, с двумя ему не справиться. Поэтому, не теряя времени, он ударил противника в адамово яблоко, а когда тот упал, то придавил его коленом. В это время появился Блю — коротенький, жилистый, жесткий, со светлыми усами и такой же светлой гривой волос. Паркер сгреб его, ударил по почкам, потом в пах. Тот согнулся от боли.

Теперь оба противника вышли из игры. Мей бросилась в дом. Паркер догадался, что она побежала за пистолетом, пустился за ней вслед и успел схватить за плечо, когда она была уже на пороге кабинета доктора Адлера. Мей начала вырываться. Паркер дал ей по физиономии, Мей потеряла равновесие и села на пол, злобно сжимая кулаки.

— Будешь слушать, или я прибью тебя, дурища?

— Блю! — опять завопила Мей.

— Они оба отключились!

Но Мей не сдавалась. Она вскочила и попыталась ударить Паркера в пах. Пришлось повалить ее и придавить коленом грудь.

— Теперь, — прорычал он, — будешь слушать?

— Отпусти, — жалобно простонала женщина. Паркер отошел. Женщина медленно, с трудом села, будто у нее были поломаны кости.

— Когда Блю придет в себя, — он убьет вас, — пригрозила она.

— Пусть только попробует! Снова ляжет. Мей посмотрела на незваного гостя с ужасом и поняла, что тот не шутит. Поднявшись, она потерла ушибленную грудь.

— Что вам здесь надо?

— Прикажи Ленни и Блю оставить нас одних. Надо поговорить. Паркер вошел в кабинет доктора.

К этому времени мужчины уже пришли в себя, и теперь оба стояли позади Мей на пороге кабинета.

— Говорите при всех, — заявила женщина. Паркер пожал плечами и пригласил их войти.

Мей начала от имени обитателей дома:

— Итак, Стабс взял пистолет и ушел три недели назад.

— Я отобрал у него пистолет, когда он мне все рассказал, — перебил ее Паркер. — Я доказал ему, что во время убийства доктора, я был в Нью-Джерси и не причастен к этому. Стабс меня выслушал и поверил. Потом он решил идти искать убийцу. Подозревал троих. Я попытался отговорить, но он не послушал. Глуповат он, по-моему, этот бедняга. Надо сказать, он здорово мешал нам. Во избежание худшего, я и отобрал у него пистолет. Если бы Стабс с оружием пошел против убийцы вашего доктора, то давно уже был бы мертв.

— Не беспокойтесь, — заметила Мей. — Кулаки у него железные, да и пистолетом владеет неплохо.

— Со мной он поступил неважно. Вот что меня волнует.

— Теперь, может, все кончено. Три недели прошли. Но Паркер не успокоился.

— На две недели я посадил его под арест. Потом хотел привезти сюда, чтобы он оправдал меня перед вами. А в понедельник он сбежал. Прямо незадолго до того, как я закончил свою “работу”.

— Постойте-ка! Повторите еще раз. Вы говорите, что похитили Стабса?

— Нет, просто обезвредил. Было срочное “дело”, и я не мог тратить на Стабса время. Поэтому держал его взаперти. Пока “дело” не кончилось. А он взял да удрал.

— Дьявольщина! Ты, сукин сын, почему так обошелся со Стабсом?

Паркер рассердился. Дело кончено, чего зря ломать копья.

— Мне пришлось сделать операцию, изменить физиономию, чтобы спрятать концы в воду, защититься. Доктора вашего я не убивал. Зачем тогда вы со Стабсом решили помешать мне?

— Хочешь, мы вдвоем скрутим его, — тихонько предложил Ленни.

— Нет, — сказала Мей. — Он еще не получил того, что заслуживает! — взъярилась женщина.