Изменить стиль страницы

— Знаешь, что, — начал Жан А., когда мы побежали в кровать.

— Нет, не знаю. Что? — спросил я.

— Этот твой охотник на крокодилов — полная чепуха!

— Что ты там сказал?

— Показать тебе захват за плечо? — дразнился Жан А.

— А тебя, может, ткнуть носом в мои грязные носки?

Наверное, он просто завидовал, что «Календарь» подарили мне, а не ему. Ведь в нем рассказано, как делать суперсложные морские узлы, как устроен двигатель ракеты, а еще — как огромные осьминоги взаправду топят целые корабли, просто повернувшись вокруг своей оси, и еще много всякого, о чем никогда не напишут в альбомах с марками.

— Ты спишь, редиска? — спросил Жан А., когда мы уже улеглись.

— Нет еще, а ты?

— Конечно нет, редиска, я же с тобой разговариваю!

Я посмотрел на часы: было почти двенадцать. Бабушка Жанет и дедушка Жан тоже ушли спать, и дом погрузился в ти-, шину. Было слышно только, как шепчутся мама с папой, поднимаясь в свою комнату.

— Где твоя рация? — прошептал Жан А. — Мне надо сказать тебе кое-что секретное.

Это выглядело как-то глупо, потому что мы лежали на соседних кроватях. К тому же в рации почти сели батарейки, и она плевалась и рычала. Мы залезли под одеяло, как настоящие шпионы.

— Ты меня слышишь? — прохрипел Жан А. в рацию.

— Да, хорошо слышу! — прошипел я в ответ.

— Видел холм за домом?

— Да, и что?

— Бр-р-р-р-шттти-и-ип…

— Что это? Шифровка?

— Нет, редиска! Это рация! Так лучше?

— Бр-р-р-р-шттти-и-ип…

— Слушай сюда: я нашел секретную дырку в сетке за домом. Завтра пойдем посмотрим, что там. Только мы с тобой, вдвоем.

— Хорошо, — согласился я.

— Но при одном условии: ты дашь мне почитать «Календарь школьника».

— Там же сплошная чепуха!

— Да? Ну не хочешь — как хочешь. Не покажу тебе секретную дырку в заборе.

— Ладно, договорились, — ответил я. — Но при одном условии…

— Каком?

— Когда у нас появится телевизор, ты разрешишь мне смотреть «Рин Тин Тина» бесплатно.

Жан А. тяжело вздохнул:

— Хорошо, только еще одно условие…

— Какое?

— Когда мы пойдем на пляж, ты дашь мне свой водонепроницаемый фонарик.

Я тоже вздохнул:

— Хорошо, только, и у меня условие…

Мы бы еще полночи препирались, но батарейки сели, и после непродолжительного «бр-р-р-р-шттти-и-ип» рация умолкла окончательно.

На пляже

Суп из золотых рыбок i_011.jpg

Что у Тулона не отнимешь, так это отличный пляж!

В Шербуре тоже были пляжи, но не такие. Вода там была такой холодной, что плавая, ты рисковал столкнуться с замороженной рыбой. К тому же на Ла-Манше бывают приливы и отливы. И вот выходишь ты, бывало, из воды, синий от холода, трясешься так, что зуб на зуб не попадает, а чтобы найти свое полотенце, нужно пройти еще парочку километров…

Суп из золотых рыбок i_012.jpg

Наш папа — военно-морской врач. Иногда, по большим праздникам, он надевает свою офицерскую форму и фуражку. В его комнате стоит черно-белая фотография: там папа в костюме водолаза, как в комиксах. В то время у него еще не было шестерых детей. Хотя, возможно, он и сейчас предпочел бы оказаться на каком-нибудь военном судне и лечить моряков от цинги, а не вести семью на пляж.

Первый раз мы пошли на побережье в воскресенье. Погода была великолепная. В то утро за завтраком папа вдруг предложил:

— А что, если мы сегодня устроим на пляже пикник? Отличная мысль, правда?

— Просто супер! — закричали мы хором.

— Что может быть лучше выходного на солнышке, — добавил папа. — Мы чудесно проведем время, даже не сомневаюсь.

Сказано — сделано. Но когда мы наконец собрались, «отличная мысль» папу почему-то уже не вдохновляла.

— Что это еще такое? — взорвался он, когда увидел, что мы пытаемся запихнуть в багажник.

— Все самое необходимое, дорогой, — мягко ответила мама.

Помимо огромной сумки-холодильника с бутербродами, в багажнике поместились сменные подгузники для Жана E., солнцезащитный крем, полотенца, плавки, трусы, зонтик от солнца, три пары ласт, маски и трубки, шесть ведерок и лопаточек, сачок Жана Д., воздушный змей Жана В., моя летающая тарелка, мячик Жана А., его складная удочка, нарукавники Жана Г., надувной бассейн Жана E., несколько складных стульев и аптечка на случай, если кто-то наступит на морского ежа, отравится или перегреется…

— Ну, если ты так настаиваешь, мы можем обойтись без огурцов для бутербродов, — обиделась мама, увидев выражение папиного лица.

У мамы все было под контролем. На нас были одинаковые шортики, панамки и прозрачные резиновые босоножки, которые вpeзáлись в пальцы. И, конечно, папа заранее надул каноэ, купленное как раз для таких случаев. Это оранжевое судно с сиденьями в три ряда, дощатым днищем и широкими веслами по бокам пришлось водрузить на крышу машины и привязать веревками.

Когда мы приехали на пляж, то сразу выгрузили все наше добро, а потом еще полчаса кружили среди дюн в поисках места для стоянки. И тогда папа сказал:

— Дорогая, в следующее воскресенье напомни мне, чтобы я забыл все свои «отличные мысли» за завтраком.

Мама соорудила из полотенец кабинку с отверстием для головы. Первым суетливо переодевался Жан А. (он всегда боится оказаться без штанов на глазах у других), а Жан В. пытался уколоть его в попу своим гарпуном для подводной охоты.

— Мама, Жан Г. вылил мне на голову целое ведро воды, — крикнул Жан В.

— Он первый начал! — возразил Жан Г., ударив Жана В. в отместку.

Жана Е. усадили под зонтиком, и он без устали кидался оттуда песком в толстого мужчину, который дремал неподалеку на полотенце. В конце концов у мужчины сдали нервы, и он сказал, что детскому саду не место на пляже. И тут нервы сдали у папы:

— Может, вам пора перекусить, и желательно где-нибудь в другом месте?

— Дорогой, давай не будем портить такой чудесный день, — успокаивала его мама.

Чтобы разрядить обстановку, она предложила папе покатать нас на каноэ. Всех, кроме Жана E., разумеется, — он же не умеет плавать. Для него папа надул бассейн, и Жан E., вполне довольный, бил лопаткой по воде, чтобы облить толстого мужчину на полотенце.

— Свистать всех наверх! — скомандовал папа. — Тишина и порядок на палубе!

Мы начали спорить, кто будет грести первым, и папе пришлось надавать всем по очереди оплеух, что, конечно, немного подпортило настроение.

— Капитан на судне — первый после Бога, поэтому сразу предупреждаю: того, кто будет вести себя плохо, высажу на необитаемом острове и оставлю ему только компас и полстакана пресной воды. Все ясно?

Папа выдал каждому спасательный жилет, и мы по двое разместились в каноэ. Мы с Жаном А. надели маски и трубки, чтобы быть похожими на боевых пловцов. Маски быстро запотели, и мы почувствовали себя золотыми рыбками Жана Д. — Веллингтоном и Антрекотом, — живущими в стеклянной банке.

Наш папа — отличный моряк. Искусно лавируя между купающимися и изо всех сил налегая на весла, мы быстро вышли в открытое море. Когда мы обернулись в сторону пляжа, мамы уже почти не было видно, хотя она все еще нам махала, будто провожала в дальнее плавание.

Вдруг Жан А. стал зеленым, как водоросль.

— Морская болезнь! — прошипел он. — Меня сейчас стошнит прямо в маску.

Но помочь Жану А. мы не успели: в этот же момент Жан В. уронил в воду часы, подаренные ему в день первого причастия. Часы камнем пошли на дно, и, чтобы их выловить, пришлось срочно нырять. Понятно, что толку от мокрых часов мало, но это был подарок бабушки Жанет, и без них мы вернуться не могли.

Чуть позже мы бросили якорь у понтона и стали с разбега прыгать в воду. Было весело. Громче всех, конечно, получалось у папы. Он и выиграл. У Жана А. прошла тошнота, и когда мы вернулись на пляж, каждый был голоден, как морской волк.