— Значит, тебе можно было это делать, а мне — нет?

— Если бы ты был против, я бы этого не сделала.

Райс всматривается в мои глаза.

— Так скажи мне, что ты против, и я этого не сделаю.

Я пытаюсь найти слова, но их нет, и тогда я впиваюсь в его губы поцелуем. Не ожидавший этого Райс секунду ошарашен, а потом, опомнившись, страстно целует меня в ответ. Мы так лихорадочно неистовы, что только мой мозг успевает зарегистрировать руки Райса в одном месте — моих волосах, — как они уже находятся где-то еще. Райс притягивает меня к себе, и я не могу дышать, я не хочу дышать. Зашипев, он отстраняется и подносит руку ко рту.

— Ты меня укусила, — тихо говорит он.

— Прости.

Он прижимает пальцы к своей губе, проверяя, нет ли крови.

— Ерунда. Давай просто не будем спешить, — просит он.

И мы не спешим. Мы чересчур медлим, на мой вкус. И я не знаю, как это выдержу. Райс целует меня бережно, нежно, каждый раз безмолвно спрашивая разрешения. Он раскрепощает меня и, разнежившись от его ласки, я вскоре оказываюсь с ним на кушетке. Я хочу сказать ему, что никогда не делала этого раньше, что он первый у меня во всём этом, когда его рука, скользнув между моих ног, касается меня так, как никто не касался раньше. У меня перехватывает дыхание. Я напрягаюсь, но всё равно не хочу, чтобы он останавливался. Я просто не знаю, как расслабиться и позволить всему этому случиться. Райс целует мою шею, а я думаю о том, как мы чуть не умерли на улице, как мы чуть не умерли там вдвоем, но этого не произошло, и теперь его рука у меня между ног.

Я смотрю на Райса, а он на то, как мое тело откликается на его прикосновения. Я откидываю голову, закрываю глаза и все мысли испаряются из головы. Остаются лишь ощущения — яркие и волнующие. Губы Райса скользят по моим губам, по моей шее. Я зарываюсь пальцами в его волосы, и ему нравится это. Я каким-то образом знаю это, так же, как знаю, что мне нравятся его ласки, хоть я и страшно нервничаю из-за них.

Потому что они отличаются от всего, что я знала. Они…

— Боже… — Райс утыкается лбом в мое плечо. Его дыхание сбилось.

Раздается голос. Это Трейс. Я знаю, что это он, даже не глядя на него. Услышав его, Райс не отстраняется сразу. Поцеловав меня еще раз — нежно и ласково — он убирает руку из-под моей юбки. Снова целует меня и встает с кушетки. Я же остаюсь лежать.

— Мне это не снится? — спрашивает Трейс.

Райс выпихивает его из кабинета. Оставшись одна, я пытаюсь понять, что же сейчас произошло, но не могу. Касаюсь рукой лица и ощущаю, как горит моя кожа.

Глава 5

Трейс разбалтывает всем об увиденном.

Грейс кидает на меня многозначительные «поговори со мной» взгляды. Я игнорирую их, пока до нее в конце концов не доходит, что я не хочу об этом говорить. То есть, я хочу об этом поговорить, но не с ней. Я хочу поделиться этим с Лили.

Хочу спросить ее, почему она позволяла себе быть с парнями.

Хочу знать, почему мне она говорила подождать со всем этим, пока мы не уйдем из дома, не уйдем от отца.

Наверное, она действительно думала, что я всё испорчу, что скажу что-нибудь не то не тому человеку, потеряю голову из-за одного лишь поцелуя. И, возможно, стоило это сделать, раз всё и так закончилось плачевно.

Стоило.

Мы устраиваемся на ночь. С одной стороны от меня — Райс. С другой — Трейс.

Подождав, когда все уснут, я поворачиваюсь к Райсу. Он протягивает ко мне руку. Я смотрю на его открытую ладонь, а потом касаюсь его пальцев своими. Он обхватывает их и крепко сжимает. Прикрыв глаза, я представляю себя с ним на кушетке в медкабинете и практически ощущаю его прикосновения. Тело помнит их, и мне хочется забраться на Райса и вновь всё повторить, а потом зайти дальше. Я открываю глаза и вижу, что он задремал. И хватка на моей руке ослабла. Я чувствую болезненное желание к Райсу и злюсь на сестру. Эти чувства борются друг с другом, сбивая меня с толку. Я не понимаю, почему они так переплелись. Я желаю, но не знаю чего. Всего того, что могло у меня быть. Но я сама не знала, что я этого хочу. А теперь знаю. И хочу, хочу, хочу. Каждая частичка моего тела жаждет чего-то. Не знаю чего, но знаю, что не Райса и не Лили.

Мои мысли прерывает сдавленное дыхание рядом. Я шевелюсь, и тут же наступает тишина. Проходят минуты. Снова раздается прерывистый вздох, и я понимаю.

Лучше бы не понимала.

Трейс мастурбирует.

Я зажмуриваюсь и пытаюсь уснуть, а когда это происходит, мне снится класс Бакстера. Я прохожу между рядами парт, за которыми сидят мои бывшие одноклассники, выглядящие так, будто из их тел выкачали всю кровь. Они не отрываясь, с застывшими и пустыми лицами манекенов, смотрят на доску, но я знаю, что сделай я неверный шаг, и они очнутся, а мне этого очень не хочется. Дверь кладовки в конце класса потрясывается. Я кидаюсь к ней. За этой дверью я нашла Бакстера. Но Бакстер мертв. Мы убили его. А это значит, что за дверью кто-то другой. Я открываю ее, и за ней Лили, и она падает ко мне на руки. Я держу сестру, пока ее кожа не просачивается в мою, пока она не сливается со мной, и тогда в моих руках остается лишь воздух.

Я просыпаюсь, но не сразу отхожу ото сна. Поверх моей руки лежит рука Райса. Я поднимаю голову. Все еще спят, кроме Кэри — он неприкаянно ходит по залу.

Заметив, что мои глаза открыты, он останавливается.

— Что случилось? — спрашиваю я. — Ты чего не спишь?

Покачав головой, он ничего не отвечает. Я пристально смотрю на него.

— Ты вообще спал?

— Как я могу спать, когда у нашего психа пистолет?

— Кэри…

Он поднимает руку, прерывая меня, и идет к столу. Выдвигает стул и тащит его за собой, так что едущие по полу ножки издают противный и громкий скрип, который будит всех остальных.

— В чем дело? — сонно спрашивает Райс. — Кэри, ты чего творишь?

— Я хочу кое о чем поговорить.

— О чем?

— О Рейфорде.

Рейфорд. Лагерь выживших. Где нас ждут. Я и не помнила о нем, в то время как у ребят он, наверное, из головы не выходит. Совсем забыла, что мой мозг работает не как у других. Рядом ворочается и потирает глаза Трейс. Я вспоминаю, что он делал вечером.

Интересно, кого он себе при этом представлял?

— Вы слышали меня? — громко вопрошает Кэри. — Я сказал, что хочу поговорить о Рейфорде.

— Слышали мы тебя, слышали, — ворчит Трейс.

Некоторое время мы приводим себя в порядок. Идем в туалет, переодеваемся в чистую одежду. Кэри еле сдерживается, дожидаясь нас. Своим взглядом он ясно дает понять, что ему хочется нас всех придушить, но рта он не раскрывает. Когда мы наконец собирается за столом, Трейс демонстративно занимает место в его главе. Кэри остается стоять.

— Я попытаюсь добраться до Рейфорда, — объявляет он.

Такое ощущение, будто он сказал, что кто-то умер.

— Ты попытаешься добраться до Рейфорда, — медленно повторяет Райс.

— Я хочу узнать, что сталось с миром. Хочу быть под военной защитой. Хочу…

— … быть подальше от Трейса, — заканчивает за него Грейс.

Кэри багровеет:

— Дело не в этом.

— Пистолет я оставлю себе. Думаешь, я отдаем ствол тебе, если ты убедишь нас пойти в Рейфорд с тобой? — Трейс подается вперед. — Не выйдет, Чен. Но попытка была неплоха.

— И не в пистолете дело, — отвечает Кэри. — Мне насрать на то, отдашь ты мне его или нет, и насрать на то, пойдешь ты со мной или нет, Трейс. Я ухожу. Если я ухожу один, значит так тому и быть.

Впервые вижу, чтобы Трейс не нашелся что сказать. Он бросает взгляд на сестру.

— Ладно, — говорит Райс. — Мы все хотим знать, что происходит в мире, все хотим защиты, но добраться до Рейфорда — не улицу перейти. Ты сам сказал, что сделать это будет непросто. Мы не знаем, найдем ли машину…

— Найдем.

— Нет, — возражает Харрисон. — Нет… Мы договорились ждать здесь.

— Разве? — поворачивается к нему Кэри. — И почему же мы должны сидеть здесь?