Дженни снова показала куда-то.

С Джорджем все было в порядке. Он вытянулся во весь рост на одном из столов для пикника, стоявшем в глубине среди деревьев, и накрыл лицо котелком. Я отпустил тормоз,позволил машине мягко съехать по спуску и развернулся. Дженни просунула свою руку под мою.

— Лучше бы тебе остаться здесь…

— Ни в коем случае! Что бы ты ни сделал, я все равно пойду с тобой.

У меня больше не было сил на семейные баталии. Я открыл дверь, и Дженни выскользнула из машины вслед за мной. На щеке у нее, там, где ударил Мигель, была ссадина, а платье с правой стороны разорвано так, что открылась часть бедра. Волосы ее были растрепанны.

— Я должен сказать, — начал я, — что у тебя немало достоинств.

Она сжала мою руку.

— Теперь ты хочешь пойти и посмотреть на Джорджа? — прошептала она.

— Ты не хочешь остаться здесь?

— Нет, мне хочется встретиться с Джорджем, пор фавор, прошу тебя.

— О, Джордж тебе понравится.

Рука об руку мы начали спускаться по крутой тропинке к столу. Джордж не шевелился. Он лежал на спине, его левая рука свисала со стола, а правая лежала на груди. Ноги были вытянуты, и голые пальцы торчали наружу. Чем ближе мы подходили, тем теснее Дженни прижималась ко мне. Скоро мы почти касались коленями друг друга. Я слегка толкнул ее бедром, и она ответила мне таким же толчком. Мы подошли к столу, я стоял так, что коленями касался прикрепленной к столу скамейки, и смотрел на Джорджа. Он медленно и равномерно дышал, его грудь мерно поднималась и опускалась. Пока я наблюдал за ним, его вытянутая левая рука сжалась в кулак, затем снова разжалась. Дженни пристально смотрела на него.

Я протянул руку, осторожно поднял котелок, опустил его на скамейку и выпрямился.

— Джордж, — тихо сказал я. — Привет, Джордж!

Пальцы Дженни бегали вверх и вниз по моей руке. Джордж открыл один глаз и посмотрел на нас. Дженни едва не подпрыгнула.

— Привет, Джордж, — сказал я.

— Привет, Пит, — ответил он.

Глаз пошевелился. Наконец он остановился на Дженни. Открылся второй глаз. Голова Джорджа медленно поднялась, и он сам приподнялся, опершись на одну руку.

— Послушай, старина, — спросил он мягко, — где это растут такие крошки?

Дженни взглянула на меня.

— А он — симпатичный, — заявила она. — Он мне нравится.

Джордж улыбнулся.

— Давай встретимся в кустах, моя милая? Прямо сейчас!

Он начал подниматься, и Дженни слегка отступила назад. Джордж свесил ноги со стола, поставил голые ступни на скамейку и, зевая, потянулся. Немного погодя он нашел котелок и пристроил тот на голове. Затем еще раз посмотрел на Дженни.

— Мятная конфетка, — промурлыкал он.

— Все в порядке, Джордж, — вмешался я, — где Бонни?

Он неуверенно огляделся вокруг.

— Кажется, она только что была здесь…

Для Джорджа «только что» могло означать и час, и неделю. Пальцы Дженни продолжали барабанить по моей руке, но теперь она изменила мелодию. Это была увертюра к опере «Вильгельм Телль».

— Давай поставим вопрос немного иначе, Джордж, — сказал я. — Где Кэрол? Кэрол Данди?

Он продолжал уныло смотреть на меня.

— Я, должно быть, еще не проснулся…

Теперь он явно начинал лгать. Я схватил его за рубашку, и Джордж повис над столом.

— А ну, говори, наркоман поганый! — закричал я. — Просыпайся. Где Кэрол Данди?

Дженни, всегда прекрасно работавшая в паре, отпустила мою руку и освободилась. Примерно с минуту мы с Джорджем смотрели друг другу в глаза. Его глаза были мутными. Яне знаю, что было в моих. В конце этой минуты я получил ответ, но не от Джорджа. Он пришел откуда-то сзади, с некоторого расстояния, и волосы у меня на затылке встали дыбом.

— Я здесь, Пит.

Я оглянулся. Там были только деревья.

— Повернись сюда, Пит, — сказала Кэрол.

Я повернул голову в другую сторону и увидел ее примерно в двадцати пяти футах на поляне. Ее золотистые волосы сверкали в падавших сквозь листву солнечных бликах. На ней было белое летнее платье с небесно-голубым шарфиком вокруг шеи, который очень шел к цвету ее удивительных глаз. А в руке у нее был пистолет. Моментально соединив интуицию и вид слегка напряженных, таких чудесных мышц ее руки и предплечья, я понял, что она намерена пустить его в дело — и притом немедленно!

Дженни я схватил одной рукой сзади за шею, а другой — за талию. Времени для объяснений не было. Я швырнул ее на землю и сам упал следом. Кэрол начала стрелять. Она быстро выстрелила три раза подряд. Эхо выстрелов откликнулось в зарослях, и две пули просвистели между деревьями. Третья ударилась в стол и ушла рикошетом. Тут мы с Дженни откатились под стол, и я попытался пальцами вырыть для нее нору.

— Не поднимай голову, — прорычал я ей.

Раздался следующий выстрел. Пуля ударила в землю слева от меня, и я увидел облачко пыли.

Она была не слишком хорошим стрелком, хотя, как оказалось, была способна продумать всю операцию и осуществить ее. Она была удивительно талантливой артисткой. Этот трюк с Панчо, поднявшимся по лестнице и ударившим ее по лицу, провел меня на какое-то время, как простофилю. В результате она смогла управлять мною. Во многих случаях я почти помог ей.

Правда, я немного подвел ее в тот вечер, когда была вечеринка у Луизы, и не пошел за ней следом к телу Эль Лобо. Поэтому ей пришлось позвонить Гретхен в ресторан и просить срочно вызвать Панчо и Мигеля, чтобы ликвидировать улики. Сцену с рукоприкладством Панчо она также продумала в качестве прикрытия на случай, если там кто-то окажется. Но она никак не могла предвидеть, что утром я вернусь.

О, она была очень предусмотрительна! Вплоть до того момента, когда захотела убрать меня со сцены, так как я уже давно перестал быть полезен. Потому она послала Дженни с деньгами, которые заплатила мне, предположив, что Дженни — женщина умная и энергичная — заберет меня домой, и все будет забыто. Но здесь Кэрол допустила ошибку —в той длинной печальной истории, которую рассказала мне в Тихуане, когда сказала, что Дженни выходила, чтобы поесть. Она должна была лучше продумать свои слова.

И как только я почувствовал ложь, я обнаружил ее и во всем остальном. Даже в словах Гретхен о том, что Эль Лобо был убит, чтобы заставить Бонни подчиниться. Даже в этом случае Гретхен прикрывала Кэрол. Эль Лобо был убит, потому что, к своему несчастью, он влюбился в Бонни и наткнулся на операции с наркотиками. Бонни ничего не знала до тех пор, пока я ей не сказал.

Дженни превратилась в дрожащий комок под моей рукой. Наверху, на столе, ворочался Джордж. Я слегка приподнял голову, чтобы глаза смогли обследовать хоть небольшую зону. Я не видел Кэрол. Но минуту спустя рука Джорджа нырнула под скамейку, а затем и его голова свесилась с края стола, а безумные глаза начали искать нас. Чертов котелок был на его голове и не упал даже тогда, когда он свесился вниз.

Наши глаза встретились.

— Вылезайте, — сказал он, — сдавайтесь.

— Скажи, чтобы она перестала стрелять, — сказал я.

Он поморгал, глядя на меня. Я решил, что мне удастся его использовать. Я потянулся к нему, словно хотел что-то сказать, и он свесился ниже, продолжая выжидающе моргать. Я схватил его за запястья и дернул. Джордж скользнул вниз, словно нырнул, и на некоторое время замер в странной позе вниз головой на скамейке. Котелок наехал ему наглаза, и он пронзительно вскрикнул. Его запястья неожиданно напряглись в моих руках, затем расслабились, и я его отпустил.

Джордж свалился под скамейку, и я увидел кровь, вытекавшую из дыры у него на шее. Дженни судорожно глотнула слюну.

— Держись, — прошептал я, — оставайся здесь.

— Пит, милый…

— Держи голову ниже!

Кэрол вскрикнула:

— Джордж… — И опять жалобно: — Джордж?..

Она медленно подошла к столу, рука с пистолетом бессильно повисла. Она была потрясена.

— Послушай, Кэрол, — сказал я, — Твоя организация развалилась. Дон Луис мертв. Гретхен, именно Гретхен помогла нам бежать! Посмотри на Джорджа, ты убила его. Ты осталась совсем одна, Кэрол.