– Но ты же не стал таким!

– Потому что вовремя забрали в приют, потому что рядом вовремя оказался Данила, который стал для меня семьёй, авторитетом и стоп-краном. Потому что вовремя попал в спецназ, вовремя понял, что я не хочу быть таким, как мой отец.

– Он тоже не будет таким, как его дед, – Диана положила руку на живот, защищая маленький комочек жизни, – Ты сделаешь всё, чтобы он таким не стал.

– А где гарантии? Я не хочу рисковать. Я даже думать не хочу о том, что из этого может получиться. Диана, нам так хорошо вместе, зачем кто-то ещё? Я многое смогу тебе дать. Ты займёшься своим бизнесом. Чтобы всё наладить, потребуется время, тебе будет не до детей. Зато потом – свободный график, мы сможем путешествовать. Ты ведь нигде не была. Я смогу показать тебе весь мир, если захочешь. А потом, потом мы подумаем о ребёнке. Диана, ты слышишь меня? – Олега беспокоил её отстранённый взгляд. А когда она вдруг начала смеяться, начал беспокоиться за её психику.

– Смешно, ты предлагаешь мне выбрать какой-то бизнес, путешествия, развлечения, а не ребёнка. Смешно и глупо это даже сравнивать, не то, что выбирать.

– Тогда спрошу так, чтобы было не смешно. Он или я.

– А мне не привыкать. Я за сегодня уже второй раз стою перед выбором. Работать униженно или гордо уйти. Любимый человек рядом или ребёнок от любимого. Я выбираю ребёнка. Знаешь, почему? Потому что я ему нужна. А тебе – нет.

– А я? Я тебе нужен? Ты с самого начала воспринимала меня, как донора. Я думал, всё изменилось, и теперь тебе нужен я, а не моя сперма, – зло выдал он и вскочил с кресла.

Его лицо потемнело, стало каким-то серым, черты настолько обострились, что напоминали маску. Маску воина. Ведущего бой с самим собой.

Больно, как же больно! Диане захотелось ответить тем же, тоже причинить боль. Несправедливыми глупыми упрёками.

– А я тебе зачем нужна? Почему ты решил жениться на мне так поспешно? Не потому ли, что боялся отстать от Данилы? У вас ведь всё должно быть на равных! Квартиры в одном доме, дачные участки рядом, машины одинаковые. А тут у него есть жена, а у тебя нет. Ты меня выбрал по принципу машины? Потому что я похожа на Дашу?

– Ч…то? – выдавил он потрясённо.

И, не говоря больше ни слова, вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь.

Диана вздрогнула от еле слышного щелчка замка, как от выстрела.

«Вот и всё. Это было слишком хорошо, чтобы быть похожим на правду. Идеальных людей нет. А если и найдётся один, то в нём обязательно будет такой недостаток, который затмит всё совершенство. Но мне всё равно. У меня есть то, о чём я мечтала. Остальное неважно. Главное, ребёнок. Мой. Только мой. Остальное неважно. Всё равно».

Диана не заметила, что уже больше часа мысленно проговаривает один и тот же монолог, в разных вариациях, пытаясь убедить себя, что ей всё равно. Казалось, она может так сидеть, забившись в тапочках в угол дивана, бесконечно. Время словно остановилось, хотя шло в том же ритме, что и всегда. Хотела плакать, и… не могла. Две недели рыдала по малейшему пустяку, а тут словно заморожено всё внутри арктическим холодом, даже слёзы замёрзли. Только лицо горит, и в сухих глазах воспалённый огонь. Как же раньше, по беспричинным слезам, не смогла понять, что просто беременна. «Тоже мне, провизор с высшим образованием! Было же всё ясно ещё до сватовства! Тогда же можно было всё обсудить и расстаться, без лишних проблем и фарса».

«Нужно что-то делать. Что делать? Собирать вещи и уходить отсюда!» Диана пожалела, что не всё приданое выгрузили к бабе Зине, только мебель и бытовую технику, которая в квартире Олега была лишней. А у бабули всё встало к месту, только пришлось вынести на помойку старый холодильник. А вот все тряпки сейчас лежали в спальне Олега. Для них он заказал шкаф, который впишется в интерьер. У него всё должно вписываться в интерьер. Только Диана никак не вписывалась, и ребёнок тоже. Кажется, она это всегда понимала, но он пытался убедить в обратном. И так хотелось верить. Верить в сказку. А сказок нет. Есть жизнь, и есть реальность, которая доказывает, что они настолько разные, что невозможно и представить, чтобы такой, как Олег, мог влюбиться в деревенскую простушку, мечтающую о семье и детях, а не о собственном бизнесе и путешествиях.

Диана зашла в спальню. Как же больно сюда заходить и видеть… и вспоминать. Она так надеялась, что на этот раз не сработает её жизненный закон. Но нет, напрасно надеялась. У неё всегда должно так быть: за самозабвенное упоительное счастье нужно расплачиваться болью, разъедающей всё внутри, опустошающей болью.

На стульях, в кресле, на трюмо и даже на полу лежало её приданое, в тканевом эквиваленте, а также одежда. Кажется, отец решил отправить из дома всё, от носков до зимнего пальто, чтобы ничего о ней не напоминало. И куда всё это теперь девать? Заказывать грузовик, чтобы везти обратно?

Диана вдруг отчётливо поняла, что обратной дороги нет. Она не сможет вернуться в деревню. Только не сейчас, не так. Значит, путь один – к бабе Зине. Она примет и поймёт. Вот только… на часах двенадцать ночи. Вряд ли она поймёт, если сейчас начать переносить вещи. Только расстроится. Лучше завтра с утра всё объяснить. А пока достаточно одной сумки, в которую сложила только самое необходимое. Завтра он сам выставит её вещи. Кстати, где он сейчас? У Маргариты, где же ещё!

Подсознание выдало такую яркую картинку, что Диана вздрогнула от внезапного острого укола. Казалось, больнее быть уже не может! А вот и не угадала, шепнул чертёнок внутри! «Мне всё равно, мне всё равно», – уговаривала она себя, снимая кольцо, доставая дорогой телефон, который он ей недавно подарил. Она положила все вещи в центр стола, чтобы заметил, взяла в руки пакет с ночной рубашкой, халатом и тапочками, и вышла в прихожую.

– Дань, звонят, открой, – пробормотала сонная Даша, услышав настойчивый звонок в дверь.

– И кому же не спится в такую пору? – проворчал Данила и пошёл, чтобы открыть настойчивому гостю, который уже не звонил, а стучал в дверь, – Олег!!! Ты!!! – воскликнул он, увидев на пороге друга, который еле стоял на ногах, держась за стену, – Что случилось? Ты где так ужрался? В честь какого события?

– Даня… Стас сказал… ик… нужно всё рассказывать… ик… тогда легче будет… ик…, – пробормотал Олег, вваливаясь в квартиру, – У тебя выпить есть… ик?

– Тебе достаточно. Олег, что происходит? – пытался выяснить Данила, идя следом за другом, который целенаправленно, хотя и неуверенной походкой, шёл в район кухни.

– Олег!!! – Даша, выпучив глаза, смотрела на ночного гостя, наспех запахивая халат.

– Привет, Дашуль, а я тут думаю, дай зайду, выпью с другом. У тебя коньяк есть? – спросил он, и, не дожидаясь ответа, полез в шкафчик, где у Данилы хранились запасы спиртного.

– Олег, ты объяснишь, что происходит?

– А я ей говорю? он не должен родится… ик… потому что будет дебил, похожий на моего отца… ик… А она говорит, что выбирает его. Ик… А я ей на фиг не нужен, ей только он нужен… ик, – объяснял Олег, уверенно раскупоривая бутылку, доставая бокалы, разливая коньяк, – Тебе налить? Ик, – спросил он у Даши, когда два бокала были наполнены, и рука Олега неуверенно остановилась над третьим.

– Не надо, я беременна, – остановила его Даша.

– Вот, и она беременна, и это хорошо… ик… у вас у всех была нормальная семья, ик… поэтому всё будет хорошо.

– Я ничего не понимаю, – проговорил Данила.

– Да что тут понимать, всё ясно, – сказала Даша.

– Просвети меня.

– Диана беременна, он хочет заставить её сделать аборт, потому что считает, что родится урод, похожий на его отца. Диана, естественно, отказывается.

– Он это сказал??? – не поверил Данила.

– Точно! – подтвердил Олег, подняв бокал с коньяком, – За это нужно выпить.

– Я вот думаю, врезать ему по морде, чтобы мозги вправились? – задумчиво проговорил Данила.

– Дань, давай без мордобоя. Ты же знаешь, что я могу тебя покалечить, нечаянно, – неожиданно твёрдо произнёс Олег.