— Догадываюсь, вы намереваетесь задать мне два миллиона вопросов, лейтенант, — пробормотала она, вздохнув. — Так приступайте же сразу! — И приподняла бокал: — Счастливого Рождества!

— И смелого Нового года! — добавил я тоже со вздохом.

Скотч на вкус походил на женщин, которые мне нравятся: мягкий, но достаточно выдержанный и обещающий впоследствии острые ощущения.

— Расскажите мне про Дина Кэрролла, — предложил я.

— Ну, он… был… человеком, за которого вышла замуж моя подруга… — Это было сказано с какой-то вымученной улыбкой. — По всей вероятности, мои слова не кажутся вам полными глубокого смысла, не правда ли? Просто я хочу подчеркнуть, что его жена Тони — моя приятельница, а о нем самом я почти ничего не знаю, за исключением того, что они не слишком-то ладили.

— И у нее был роман с кроликом, с Грегом Толленом? — спросил я. — Или же это был — как бы получше выразиться? — незапланированный каприз в комнате для гостей? Случайная интрижка на один вечер?

— Честно говоря, я просто не знаю… Боюсь, от меня мало толку.

— Каким образом, Кэрролл зарабатывал на жизнь?

На ее гладкой лбу появились легкие морщинки.

— Не знаю, но, как мне кажется, деньги у него водились. Дом у них был — полная чаша!

Я осмотрел огромную гостиную — тридцать на сорок футов, потом снова взглянул на хозяйку.

— Вы и сами не производите впечатление нищенки. Ваш муж богат?

— Я не замужем, — рассмеялась она. — Когда одинокая девушка может доставлять себе столько удовольствий, сколько ей заблагорассудится, я считаю, было бы страшно тоскливо видеть возле себя одну и ту же физиономию.

— Вы работаете ради денег? Или это неделикатный вопрос?

— Я работаю ради удовольствия, — нехотя пробормотала она. — Мой отец умер очень состоятельным человеком, что, конечно, похвально, если принимать кончину с точки зрения оставшихся в живых. Но приблизительно полнедели, как я устроилась составителем рекламных текстов. Специализируюсь на самых модных товарах. Вы слышали про такие рекомендации? Скажем: «Девушки, если вы не можете дождаться, когда вас изнасилуют, носите нижнее белье только из черного шифона!» Послание с изюминкой, запоминается. Или вот еще: «К чему соглашаться быть всего лишь временной девушкой в его жизни, когда с помощью наших полукорсетов, придающих соблазнительные формы любой фигуре, вы сможете стать его женой на всю жизнь?» Лично я считаю, что не имею морального права не вносить посильный вклад в нашу цивилизацию на том лишь основании, что я — особа богатая. Вы со мной согласны, лейтенант?

— Знаете, я почему-то был уверен, что подобную ерунду сочиняют какие-то типы с бородой Хемингуэя, но не обладающие его талантом.

— Пожалуйста, — громко захихикала она, — не относитесь с таким пренебрежением к моему призванию!

— Вы сочиняете все это, сидя в ванной или же в специальном офисе?

— Никакого офиса! Я — нечто вроде свободного придатка трех-четырех рекламных агентств. Они звонят мне, когда желают использовать мое незаурядное дарование.

— Ладно, — махнул я рукой. — Давайте вернемся к сегодняшней вечеринке. Уехал кто-нибудь еще до моего прихода, кроме Тони Кэрролл?

— Нет! — покачала она головой. — Все оставались на месте.

— Может быть, явились не все, кого вы приглашали?

— Такое исключается! — Она холодно посмотрела на меня. — Вечер у Айрис Мейлон — это событие, лейтенант!

— Охотно верю! Ну что же, спасибо за скотч.

— Вы уже уходите? — В небесно-голубых глазах промелькнуло что-то тревожное. — Неужели вы способны бросить меня одну-одинешеньку в доме, где только что произошло убийство?

— Думаю, что способен. Но если вы так нервничаете, позвоните кому-нибудь из приятелей и попросите его побыть с вами до утра.

— Я не знаю никого, с кем бы в данный момент хотела провести ночь! — услышал я довольно резкий ответ.

— В таком случае отправляйтесь в отель.

— Я не выношу отели.

— Значит, вы столкнулись с серьезной проблемой, — вежливо улыбнулся я ей. — Спокойной ночи, мисс Мейлон!

Я почти дошел до двери, когда она выразительно кашлянула.

— По всей вероятности, вас не соблазняет перспектива составить компанию незамужней особе в такую злосчастную ночь, лейтенант? — спросила она напрямик.

— Я бы сделал это с превеликим удовольствием! — ответил я совершенно искренне, насильно заставляя себя двигать ногами в прежнем направлении и не разрешая голове повернуться назад. Один взгляд на ее длинные стройные ноги, и — я не сомневался — Уилер пропал! — Но если бы я так поступил, утром окружной шериф уволил бы меня со службы. Никто не бывает в такой степени безработным, как выгнанный за нарушение дисциплины коп!

Выпалив эти мудрые слова, я выскочил из особняка, опасаясь, что приступ благоразумия окажется непродолжительным. Очутившись в портике, я для поддержания духа первым делом окинул взором предмет моей гордости — новенький «ягуар» типа «Е», который выглядел особенно эффектно при лунном свете. Две недели назад я наконец решился расстаться со своим видавшим виды «остином», поменяв его на это сверкающее чудо. Вообще-то «ягуар» был подержанный — на лейтенантское жалованье не пошикуешь, — но продававший его тип клялся всеми святыми, что его первой владелицей была старая леди, которая лишь раз в неделю ездила из Пасадины в Нью-Йорк, да и то менее года. Признаться, я без труда выжимал из него восемьдесят пять, мог бы и больше, но ведь предельно допустимая скорость — шестьдесят, а с транспортной полицией шутки плохи! Вот если мне придется как-нибудь спешить по неотложному делу, тогда уж я проверю, как бегает мой зверь!

Через пятнадцать минут довольно осторожной езды я оказался перед домом покойного Дина Кэрролла, который по стоимости своей мог поспорить с обителью Айрис Мейлон. Через несколько секунд после того, как я позвонил, мне открыл дверь высокий тощий тип с тонюсенькими усиками, облаченный в темно-серый костюм.

— Ох, еще раз здравствуйте, лейтенант! — воскликнул он невольно.

— Хэлло, мистер Толлен, — ответил я. — Вы выглядите иначе без кроличьего наряда, больше, пожалуй, подходящего вам по характеру.

Он проглотил мое оскорбление с вежливой улыбкой.

— Чем могу быть полезен?

— Ничем. Я хочу поговорить с миссис Кэрролл.

— Очень сожалею, лейтенант, — живо откликнулся он, — но Тони в данный момент отдыхает. Она страшно расстроилась из-за случившегося. Честное слово, я убежден, что будет лучше, если вы встретитесь с ней в другое время.

— Единственный способ помешать мне повидаться с ней незамедлительно — это предъявить подписанное двумя врачами медицинское заключение, что беседа с полицейским ей противопоказана! — рявкнул я. — Так что если вы — доктор или, еще лучше, представляете собой пару близнецов с медицинскими дипломами, то я немедленно удалюсь отсюда.

— Ладно, лейтенант, раз вы настаиваете! — Его усики обеспокоенно задрожали. — Но отнеситесь к ней деликатно, прошу вас.

— Естественно. Я не вижу оснований оказывать на нее грубое давление. А вы?

— Нет, конечно! — Он слегка покраснел. — Не пройдете ли за мной?

Овдовевшая леди оказалась красоткой. Высокая и стройная брюнетка грациозно сидела в гостиной — в кресле, с сигаретой в одной руке и бокалом в другой. Пеньюар из белого шелка и прекрасных кружев не столько скрывал, сколько подчеркивал упругость ее небольших грудей и округлые линии бедер. Разделенные прямым пробором волосы как бы венчали ее голову блестящим черным шлемом. Природа наделила ее ясными темно-синими глазами, глубоко посаженными над высокими скулами, прямым носиком и ртом в форме розового бутона, который, как правило, свидетельствует о стальной воле, ловко скрывающейся под внешней мягкостью.

— Тони! — Толлен громко откашлялся. — Это лейтенант Уилер из офиса шерифа.

— Ох!

Она с надеждой посмотрела на сигарету в одной руке, затем перевела глаза на бокал со спиртным в другой и, поскольку ни то ни другое не исчезло, бросила на Толлена испепеляющий взгляд за то, что он не предупредил ее о моем появлении, так что ему впору было провалиться сквозь землю.