Когда Дикон предложил ей рассказать о своем отце и деде, я с трудом скрыл улыбку. Что может знать о делах мужчин испуганный ребенок? Скорее всего, она откажется, предоставив говорить за себя Гру. Но она не стала отказываться, говорила легко и просто, как будто выучила все заранее. Но она нервничала. Тонкие пальцы беспокойно перебирали край плаща, поправляли непослушную прядь… Если бы не эти волосы, ее легко можно было принять за мальчика, и это тоже меня рассердило. Девушка должна быть девушкой, неважно, живет она в семье или предоставлена самой себе. И теперь мне придется восполнить этот пробел, вряд ли ее ближайший родственник, лорд Колин, захочет нянчиться с девчонкой.

Дикон постоянно твердит мне, что для правителя вредна излишняя эмоциональность, и я стараюсь держать лицо. Но не сейчас. Стоит только посмотреть на девушку, почти утонувшую в моем кресле, и я с трудом сдерживаю раздражение. Но раздражает меня не она, а все кто смотрит на нее, заставляя краснеть. Она устала. Паузы между словами становились все длиннее, она все чаще вздыхала и, наверно, замерзла, все плотнее заворачиваясь в плащ. Хватит! Я подошел ближе, пора заканчивать это представление.

— Прошу простить, леди. Но мне кажется странным, что в Серые Башни вернулись вы, а не ваш отец, — девчонка посмотрела с обидой, и я постарался улыбнуться.

— Вы не должны думать, что вам здесь не рады. Это ваш дом, леди.

— Я все понимаю. Вы вправе спрашивать, — она кивнула, но глаза потускнели.

— Мой отец — воин, он принес присягу и не может нарушить данного слова, — по ее лицу пробежала тень сожаления.

Леди не довольна этим? Почему? Ее обидели? А может ее отец, желая сына, был безразличен к ней?

Таисия Соколова

Я еще никогда не говорила так долго и на меня еще никогда так внимательно не смотрели. Такое внимание нервировало, да еще этот лорд! Я все время чувствовала его взгляд. Он смотрел осуждающе, а иногда и с откровенной неприязнью. Даже когда остальные улыбались, этот, наоборот злился. Неужели за свое место переживает? Так дед же отречение написал, чего еще ему надо? Мог бы и не представлять меня, не очень то и хотелось распинаться тут. А почему женщин в крепости нет? Господи, как же страшно! Чужой мир. Вот влипла!

Пальцы сами нашли гладкое тельце Шилда, и его молчаливая поддержка придала мне сил. Хорошо, что через несколько дней весь этот кошмар закончится.

— Благодарю вас, леди, за рассказ. Мы продолжим в следующий раз. Вы устали. Я провожу, — Вот чего-чего, а благодарности в его голосе даже близко не было, а вот раздражения сколько угодно.

«Вы устали. Я провожу». С таким же успехом он мог бы сказать: «Встала и пошла!»

— Я не устала и с радостью отвечу на все вопросы.

Ну давай, прикажи еще что-нибудь. Я смотрела на него и улыбалась, спроси, зачем я сюда приперлась и я тут же перестану изображать из себя «леди». Пусть не думает, что может распоряжаться и указывать.

— Я думаю, что милорд совершенно прав. — Раздался скрипучий голос местного доктора. — Вам лучше отдохнуть, время позднее…

Это что? Меня тут ребенком считают? Ну все!

— Девочка? — Гру положил мне руку на плечо, я повернулась. Норд коротко улыбнулся и едва заметно покачал головой.

Ладно, выяснение отношений оставим на потом.

— Миледи! — лорд протянул мне руку.

Я не приняла ее, поднявшись самостоятельно, выражение его лица стало еще более надменным. Скажите пожалуйста, какие мы нежные!

Никаким «проводить» тут и не пахло. Лорд не оглядываясь шел впереди и даже его спина выражала крайнее осуждение. А что я хотела? Явилась неизвестно откуда, неизвестно кто, неизвестно с какими целями, а вот как начну заговоры тут устраивать, или сексуальную революцию устрою. Эта мысль так меня рассмешила, что не удержалась и хихикнула. Хок сбился с шага и ожег меня раздраженным взглядом. Ну да, представляю, как я сейчас выгляжу. Удивительно, что меня поселили в роскошной спальне, а не в чулане. Везде симпатичные парни одинаковы, что тут, что дома. Вот была бы я хоть немного хорошенькой, он не изображал бы из себя «статуй каменный, холодный». Вероятно, последние слова я произнесла вслух, потому что лорд резко повернулся.

— Вы что-то сказали?

— Я? Сегодня все разговоры закончены, разве нет?

— Спокойной ночи, леди, — он толкнул тяжелую дверь, пропуская меня вперед и четко, по-военному развернувшись, растворился в полумраке.

Гру со мной тоже не разговаривал, упорно разглядывая огонь в камине.

— Что не так, Гру? Я нарушила какие-то правила? Что, скажи, я ему сделала? Ножичек этот антикварный притащила и кто мне спасибо сказал? Да этот лорд в упор меня не видит и разговаривает, как будто я ему миллион должна, как с собакой! Стоять, сидеть, пошла!

— Не надо, малышка, ты не права, — вздохнул Гру.

— Правда?! — я развлекалась тем, что тыкала кочергой в горящие угли.

— Леди, — вздохнул норд и осторожно забрал у меня изогнутый железный прут

— Это очень плохо, когда девушка живет одна. Твой отец и дед не должны были оставлять тебя одну, да и мне не нужно было тащить тебя через Вилдвинд в бурю. Это чудо, что нас вовремя нашли. Это вызывает недовольство лорда, лично ты ни в чем не виновата.

— Значит вежливым ему быть не обязательно?

— А разве лорд был невежлив?

Ну вот, как с ним разговаривать? И есть хочется, очень. Ужин меня совершенно не впечатлил. Может, попросить Гру? Он же Хранитель, вот пусть и спасает меня от голодной смерти. Но пока я размышляла об этом, норд задремал, устроившись в кресле перед огнем. Я не стала его тревожить, укрыла одним из одеял и улеглась сама.

Спать не хотелось, покрутившись на кровати некоторое время, я встала и снова натянула безразмерные штаны. Я большая девочка и сама в состоянии о себе позаботиться. Решительно распахнув дверь, я уткнулась носом в перетянутую ремнями грудь. Да чего ж они тут все такие здоровые!

— Чем я могу служить тебе, леди? — меня осторожно взяли за плечи и отставили в сторону.

— Ничем! — прошипела я

Это что, охрана? Зачем? Я что пленница? Ничего, дождусь, утра и закачу грандиозный скандал! Будут знать, как ограничивать свободу передвижения принцесс! Снова раздевшись и устроившись в постели, я, в конце концов, задремала.

Спала я плохо и очень скоро проснулась. От голода. За окном чернильная темнота потихоньку уступала место серому рассвету. Все, хочу завтракать! А тот тип за дверью, отлично подходит на роль провожатого. Гру мерно сопел, развалившись в кресле. Что Хранителю кровать по статусу не положена?

Дядька за дверью бессовестно храпел и послав ему воздушный поцелуй, я отправилась на поиски кухни. Коридоры и лестницы были бесконечными, залы пустыми и темными. Одолев очередную монументальную лестницу, я очутилась в огромном помещении размером с олимпийский стадион, не меньше. Мутный рассеянный свет не позволял рассмотреть детали, но и его было достаточно, чтобы впечатлиться.

Я медленно шла между рядами изящных колонн, уходивших вверх, на недосягаемую для взгляда высоту. Колонны чередовались с большими, почти в мой рост светильниками в форме чаш. Три огромных стрельчатых окна украшали правую стену зала, жаль, что в предрассветном сумраке почти ничего не видно. Как раз напротив окон, за светильниками и колоннами, темнел провал камина. Его портал представлял собой голову дракона с открытой пастью. Я провела рукой по шероховатому черному камню, наверно, если камин растопить, получится очень реалистичный огнедышащий монстр. Немного дальше, на полукруглом возвышении стояло несколько легких кресел и… трон? По-другому этот здоровенный стул с крыльями назвать было нельзя. Подлокотники матово блестели. Сколько рук их касались? Мои предки… Былое величие…. Теперь я лучше понимала деда. Запустение вокруг было неправильным и недостойным.

На трон я сесть не решилась, выбрав одно из кресел. Сиденье жалобно скрипнуло, подняв облачко пыли. Шилд на моей руке, все это время старательно изображавший из себя браслет, ожил и крутился рядом, восторженно вереща. По-моему, он даже светился от удовольствия. Тот, кто его создал, был настоящим волшебником, гладкое металлическое тельце было живым, теплым и легко отзывающимся на ласку.