«Чего удивляться-то? — уговаривал себя ювелир, тщетно пытаясь унять постыдную дрожь в коленях. — Охотники — люди бедовые, совсем ум потеряли… В том году, говорят, с самой Гильдией на рожон полезли… Почему бы теперь не во Дворец или Храм? Мое дело маленькое, да и человек я полезный…»

Противная дрожь уходить не желала. Несчастный Гаррат еще и взмок от волнения — а из всех мыслей в голове осталась только глупая считалочка, которой когда-то успокаивал он с сестрой маленькие детские страхи: «Волк не сыщет ягнят… волк не сыщет ягнят…». И так увлекся сей почтенный господин своим нелепым бормотанием, что не сразу понял, когда незнакомец оторвался от камешков и переключил все внимание теперь уж на его персону.

— Э-э? — непонятный испуганный звук — все, на что хватило Гаррата.

— Я доволен работой, — терпеливо повторил молодой человек, пока ювелир изумленно таращился на протянутый им толстый кошель. — Здесь, как и обещано. Пересчитай.

— Мм… Поверю на слово.

— Как знаешь, — светловолосый лениво поднялся, теперь уж точно отрезая хозяину путь к двери. — Раз так, значит… пора прощаться, — синие глаза его нехорошо сверкнули.

Гаррат вжал голову в плечи.

«Вот он, конец!» — что-то жалко пискнуло в нем, а затем тьма цепкими пальцами утянула куда-то сознание.

Молодой же человек, с тяжелым вздохом уронив хозяина на скамью, накинул капюшон плаща да выскользнул неслышно за дверь — зашагал по темным предрассветным улочкам, растворяясь в липкой снежной круговерти.

«На миг даже я почти поверила, что ты убьешь беднягу!» — хмыкнул женский голос у него в голове.

Мужчина криво усмехнулся.

«И стоит мараться, если проще память подчистить?» — отозвался с долей иронии.

«Зачем же ты тогда ему деньги за заказ оставил?» — уже откровенно хихикала собеседница.

— Уговор — есть уговор! — он смутился. — Я привык держать свое слово! Ну, почти всегда…

«Поразительная честность для одного из лучших интриганов Империи!»

— Приму твое ехидство за комплимент…

«И что будешь дальше делать?»

Он недолго над ответом раздумывал.

«При Дворе да в Гильдии, наконец, затишье, — отозвался с некоторым самодовольством. — Господа напуганы, а потому присмирели, затаились и выжидают… Значит, я смогу пока заняться своими делами. Здесь неподалеку наш старый знакомый обитает. Навестим?»

«Давай! Будет забавно!»

Молодой человек свернул в переулок, огляделся, ловко перемахнул через заборчик в чей-то заметенный двор. Нога его тут же по колено угодила в свежий сугроб — а сам он едва удержался, чтоб с размаху не бухнуться в снег.

Собеседница его снова захихикала.

— И за что только твои соплеменники зиму любят? — мрачно буркнул мужчина, прокладывая сапогами дорожку к двум неровным ступеням черного хода. У порога замешкался, поглядывая на высокие окна спальни и размышляя, не стоит ли войти привычным для темного мастера способом. Хмыкнул, представив удивление хозяина, когда нежданный предрассветный посетитель ухнет с проклятиями с мокрого, скользкого подоконника в сугроб. Безуспешно попытался отряхнуть плащ от снега и забарабанил, не стесняясь, в дверь.

— Кого там принесло? — вскоре раздался изнутри хриплый старческий голос, сонный, но оттого не менее настороженный.

— Открывай, Сенар, — вкрадчиво откликнулся гость. — Или не узнал? Лучше тебе не мешкать! Раз уж я был так любезен, что решил войти через дверь, да еще и постучал…

В доме на миг все затихло. Потом лязгнул нерешительно засов, и свет фонаря, сжатого дрожащей рукой, заплясал в круговерти снежинок.

— М-мастер Ог-гнезор? — сипло сбился старческий голос.

— Значит узнал. Приятно, что меня помнят… — Огнезор бесцеремонно потеснил хозяина, спеша войти в тепло кухни.

Сенар водрузил фонарь на крюк в стене, повозился еще с засовом, старательно запирая дверь. Затем, шаркая, прошествовал к очагу, подбросил дров, раздул тлеющие угли…

Веселый огонек ярко осветил присевшего на краешек дубового стола гостя — и тот небрежно, будто издеваясь, откинул капюшон, открывая лицо.

Старик шарахнулся прочь, как от дьявола. Налетел на скамью, с грохотом опрокинувшись на пол, рывком отполз к стене — а оттуда уж обвиняюще наставил на мастера дрожащий палец.

— Т-ты, ты б-без…

— Да, да… — голос светловолосого зазвучал насмешкой. — Судя по твоей реакции, без маски я еще страшнее.

— Увидеть лицо темного мастера — верная примета смерти, — огрызнулся на его веселье Сенар.

— Но ведь ты умеешь со смертью торговаться? Так приступай!

Старик медленно поднялся, с кряхтением помялся у стены — да, поразмыслив, поставил скамью на место и уселся за стол.

— Разве Гильдия не отпустила меня? — спросил подозрительно, придвигаясь все-таки поближе: чтобы гостя рассмотреть, как следует. Любопытство бывшего охотника брало в нем верх над страхом.

— А я здесь не от имени Гильдии, — легкомысленно отозвался мастер. — Только от своего собственного.

— Зачем же? — навострил уши старик. — Неужто, и тебе нужны услуги охотника?

— Нужны, — склонившись к нему, загадочно понизил Огнезор голос. — И не одного охотника, а сразу троих. И не кого попало, а лишь тех, кого я назову. А ты, Сенар, мне поможешь с ними встретиться.

— Ты так уверен?

— Конечно, старик. Ты ведь видел меня в лицо. Знаешь, что за это полагается?..

Сенар съежился и обреченно кивнул.

Кто именно ему в этом деле понадобится, Огнезор решил давно. Лая неплохо его просветила насчет своих собратьев по ремеслу: знала она почти всех, но кое-кого выделяла особенно. Перво-наперво, конечно, Храша, прозванного Дубоголовым — совсем не из-за кажущейся скудости ума (чем нередко обманывались его враги — нынче, в большинстве своем, покойные), но из-за редкой способности любые охранные амулеты брать напролом, отделываясь только головной болью там, где другому грозили бы смерть или безумие.

«Могу поспорить, Храш давно уж вспомнил нашу встречу в Оллане! — рассказывая о своем давнем приятеле, неизвестно чему радовалась Насмешница. — Все трюки ваших мастеров Разума ему — как легкое вино деревенскому пьянице: что было, что не было, одно лишь послевкусие…»

«Способность, конечно, примечательная, — не склонен тогда был разделять ее веселья мастер, — и для планов наших может быть весьма полезной… Но только что потом-то? Как мне быть с таким свидетелем?»

«Храш не из тех, кто болтает, — уже без смеха возражала Лая. — Он или сразу тебя убивать кинется, или, коль договоритесь, слово держать будет».

— Ладно, кто еще? — соглашался Огнезор с некоторым, впрочем, сомнением.

«…Рисса», — отвечала охотница, помявшись.

— А с ней что не так? — не смог он пропустить ее заминку.

«Ну… у нее к мужчинам… слабость, — поясняла Лая уклончиво. — Ко всем. А к красивым — особенно… — почудились ли тогда Огнезору в ее голосе нотки ревности? — Она и работу-то свою в основном через постель делает… Зато, коли надо куда пробраться, сквозь замки и охрану, Ночная Леди среди лучших…»

— Но не лучшая?

«Лучшей… я была»

— Это все? — неловко спешил мастер сменить тему.

«Еще Кудесник. Имени никто не знает. Он, вроде, отвечает за всех в Сообществе…»

— Глава?

«Скорее, самый ловкий из умельцев. Кудесник не устанавливает правил, но к мнению его прислушиваются. И, к тому же, он не хуже ювелира настоящий камешек на фальшивый поменять может. Прям на месте…»

Конечно, собрать всех троих на встречу обычным способом — через посредников — не удалось бы даже богатейшему из лордов, решившему вдруг спустить на услуги этих господ все свое состояние. Слишком уж привыкли охотники осторожничать. Да еще и Гильдия после истории с Малой Книгой изрядно попортила им кровь… Потому и нужен был Огнезору Сенар — старая продажная шкура. Уж он-то пошлет нужную весточку хоть самим дьяволам — если не за деньги, то из страха!

Расчет Гильдмастера оказался верным. Двух недель не прошло с предрассветной их беседы, как пришло от старика послание. И уже следующей ночью, переступая через грязные лужи от растаявшего снега, шел Огнезор к знакомой библиотеке за Морской Канцелярией, где топтался в нетерпеливом ожидании бывший охотник.