- Да как ты смеешь так разговаривать с представителем...
- Смею, и еще как! Ты не Истина, чтобы...
- Молчать! - взревела Судия страшным голосом. - Молчать! Ангел Петр, вы можете говорить по существу, не отвлекаясь на оскорбления своих оппонентов?
- Нижайше прошу прощения, Ваша честь, но они сами начали...
- Мы ничего не начинали!
- Нет, начинали!
- Прекратить балага-а-а-ан!! Тишина в зале! Тишина в суде! Молчать! - молоточек с треском ударился о дерево и одновременно грянул гром.
Он прогромыхал пару раз, кто-то жалобно пискнул, и воцарилась тишина.
Раздраженно Судия спросила:
- Хватит или еще добавить?
- О, Ваша честь, хватит, ради богов... - взмолилось обвинение.
- Я могу продолжить? - как будто не его сейчас шарахнуло молнией, вопросил Петр, невозмутимо смахивая обгоревшую челку с лица.
- Сколько угодно.
- Так вот, занявшись своей подопечной вплотную, я понял, что дело нечисто. Я пошел к своему другу Кассу и одолжил у него...
- Полное имя, пожалуйста.
- Формалисты... какие кругом формалисты. Одолжил у ангела первого ранга Кассиопея увеличительное стекло для рассмотрения ауры девы Миранды в подробностях. И что бы, вы думали, я обнаружил?
Повисла драматическая пауза, которую прервал сухой голос прокурора:
- Вы нам детективный роман читаете или по делу излагаете? К сути переходите.
- Какой же ты, Грема, сухарь неромантичный.
- Геннарий Васирьевич, пожалуйста. А за романтикой - в отдел амуров.
- Пожалуйста, вредина. Итак, что бы вы думали, я обнаружил, господа дорогие? А то, что на земную деву Миранду Новикову наложено столько проклятий, сколько на боге Смерти и Лжи нет. На ауре живого места не найдется для нового заклинания, она на лоскуты изодрана и изъедена проклятиями, как древняя шерстяная шаль - молью. Я еще удивился, как девушка жива до сих пор с такой кармой. По идее, там проклятий и мамонта убить бы хватило, не только хилого человеческого заморыша. Поразмыслив, я пришел к выводу, что следуя нашим правилам...
- Кстати, прошу заметить, очень справедливым и полным! - вставил голос ангела Кассиопея.
- Да заткнись ты, Касс!
- Это я в качестве дополнения...
- Нечего меня дополнять. Так, о чем это я? Ах, да. Так вот, следуя нашим Правилам о сохранении жизни и здоровья подопечных во что бы то ни стало, я решил прибегнуть к крайним мерам, которые этими же правилами - неужели только я заметил здесь противоречие? - запрещены. Нет, вы вот скажите мне на милость, как я должен охранять свою подопечную, если та в принципе неохраняема? Она ж несчастья к себе притягивает, как дверь, облитая валерьянкой - кота, то есть постоянно и очень сильно. Если я, как и остальные ангелы-хранители, буду придерживаться политики невмешательства, так и должность потеряю вместе с этой девой. Вы же меня потом опять судить будете за неисполнение рабочих обязанностей. Это, собственно, три.
- Но, позвольте, - вмешалось обвинение. - Жила же как-то ваша подопечная сколько там... двадцать два года и ничего, выжила и без вашего присмотра. Что теперь-то изменилось? Уважаемая Судия, обвинение считает, что ангел второго ранга Петр преувеличивает собственное значение в сомнительном деле спасения земной девы Миранды Новиковой, дабы избежать наказания.
- У вас есть, что на это возразить, обвиняемый?
- А то, у меня всегда есть, что сказать. Только на этот раз лучше пояснит Касс, он в этом деле больше понимает, чем я.
- Ваша честь, - вступил в беседу Касс, - как ангел первого ранга я до положения мне должности хранителя сто тридцать два года назад работал - и могу предоставить соответствующие выписки - в должности лаборанта в отделе по распутыванию заклинаний и проклятий при нашем институте Жизни и Истины. Сорок лет, почитай, там трудился и схемы проклятий наизусть выучил, порой, особенно в сезоны обострений, приходилось по пятьдесят штук в день снимать. Так вот, по просьбе ангела второго ранга Петра, я изучил ауру его подопечной и могу с уверенностью сказать: те проклятия, что наложены на нее, имеют определенный срок действия. Они... как бы это объяснить... не убивают сразу, а имеют тенденцию со временем усиливаться, навлекая на проклятого несчастья и горе, доводя в большинстве случаев до самоубийства. И если до сей поры они не достигли своего пика, то только благодаря тому, что на земной деве лежит материнское благословение. Оно и защищает, но, к сожалению, уже порядком истрепалось. Обычно колдуны ограничиваются одним проклятием на одного человека - больше не требуется. Но на земной деве Миранде Новиковой я насчитал как минимум пять проклятий, ведущих ее к гибели - одни сильнее, другие - слабее. Они высасывают жизненные силы девы, чем дальше, тем больше. На данном этапе я бы сказал, что жить ей осталось не больше пяти лет. На протяжении этого срока - либо смертельная болезнь, либо сумасшествие, после - либо самоубийство, либо болезнь возьмет свое. С наибольшей долей вероятности я бы предположил...
- Возражаю, Ваша честь, - вступил прокурор. - Данная информация ничем не подтверждена, по сути является умозрительными заключениями обвиняемого и к делу приобщена быть не может.
- Еще как может! - выкрикнул ангел второго ранга Петр. - Это сущая правда, ты на нимб его посмотри! Творение Истины не может врать!
- Врать не может, а сочинять - сколько душе угодно, - парировал прокурор. - Или искренне верить в свои слова.
- Слушай ты, умозрительный наш, здесь судьба человека решается!
- Именно на это я и хотел бы обратить внимание Судии, - голос прокурора был сух. - Что здесь решается судьба человека, а каждый человек очень важен для нас.
- Тишина в зале! Тишина! Просьба к сторонам соблюдать тишину! Суд выслушал ваши аргументы и удаляется для принятия решения. Всем встать.
***
Стук молоточка вновь зазвучал, но был каким-то дребезжащим, напоминающим звонок. Мира открыла глаза и первым делом подумала, что завтра же по мере своих сил уберет эти зеркала из дома. Ну и что, что дорогие, жизнь дороже. Даже если приснилось, что жить ей осталось всего пять лет. Видимо, это ночные события привели к столь пессимистическому настрою. Опять страсти какие-то чудятся.
Было очень холодно - Мира лежала в неудобной позе в ванне, голая, мокрая, с огромными шишками на затылке и на лбу, которые она даже трогать боялась. Соблюдая максимальную осторожность, девушка вылезла из ванны, наплевав на валяющуюся под ногами мыльную мочалку, и, обмотавшись теплым махровым полотенцем так, что виден остался только кончик носа, протопала в спальню. Там забралась под пуховое одеяло, утонула в мягком матрасе и блаженно сопнув носом, провалилась в глубокий сон.
***
Разбудили ведьмочку две вещи - нещадно раскалывалась голова, и где-то настойчиво звонил телефон. Застонав сквозь зубы, Мира высунулась из-под одеяла, но вставать ни в какую не хотелось. Телефон продолжал разрываться и было в этом что-то болезненно знакомое - наверное, из управления звонят, на ковер вызывают, догадалась Миранда, больше никто так рогом не упирается. А раз так, то трубку по-любому надо успеть поднять, иначе приедет специальный курьер, а после его визита по больницам бегать замучаешься, нашлет для профилактики и в назидание заразу какую-нибудь.
Миранда быстро, но аккуратно сползла с постели и, как была в полотенце, вышла в гостиную. Поискала телефон - тот обнаружился под столом.
- Алле!
В ухо ей зазвучал механический бесполый голос.
- Миранда Новикова приглашается завтра, седьмого июля, в одиннадцать двадцать две по местному времени в Главное управление по делам ведьм и проклятий для дачи объяснений по поводу отсутствия её на последнем Шабаше. Кабинет сто четыре.
Вот так - ни здрасьте вам, ни до свидания - это считается плохим тоном. Чем больше грубости, тем лучше. А вообще любое проявление доброты и вежливости для ведьмы - уже плохой тон.