Король Сориним, в отличие от его династии, с момента принятия регалий и вступления в должность короля не желал решать политические дела, улучшать экономику, заниматься проблемными вопросами. Акцент на развитии города, его технологий, совершенствовании внешнего вида и оптимизации работы всех структур в целом - вся его деятельность. Не скажу, что никчемные достижения, но сам подход главы королевства... Словно получил в подарок игрушку, о приобретении коей грезил с детства. Об инфантильности короля судачат все кому не лень. Где-то меньше, а вот на периферии обмусолили каждое действо Соринима.
Неудивительно, что столица видится на расстоянии в несколько полетов стрелы. Огромные башни, гигантские металлические стебли высотой в пару раскинов, увенчанные громадными не то чашами, не то тарелками из особого материала - так и не выяснил, какого именно - главный символ города, его узнаваемая черта. Как гласят учебники, венчающие столбы тарелки прозваны зиалаторами. Это такие приборы, что из воздуха вбирают в себя витающую повсюду энергию, затем перекачивают по своим "трубопроводам" в резервуары и в них хранят полученное. А уже оттуда дворцовые волшебники берут "сырье", чтобы творить во благо живущего в городе народа. Накопленное добро - "магический концентрат" - также идет на обслуживание железнодорожных путей, систем канализации и городских коммунальных служб в целом...
На мое счастье я нарвался на быстрый родник. Как хорошо, что светило солнце, иначе бы мне никогда не наткнуться на светящуюся змейку, сотканную из миллионов отблесков. Холодная вода меня не испугала, и я с превеликим счастьем избавил себя от засохшей крови. Кустарников становилось все меньше, уступив почву высокой траве с дивными цветами - под дуновением ветра лепестки начинали тихо-тихо играть переливистую мелодию; другие сплетались с соседями, образуя изящные букеты. "Срывай-убегай" - так прозвали их в народе. Маршрут пролегает так, что природное цветастое богатство в море зелени быстро остается позади - я зацепляю самый край долины и иду не вдоль, а по диагонали...
Она давным-давно осталась за спиной, так и не успев начаться и раскрыться во всем величии; лишь изредка один-два красавца порадуют истомившийся по великолепию природы глаз и бесследно исчезнут... Из-под ног стал доноситься шелест - это давно не знающая дождя пожухлая трава. Она словно говорит: "Прощай, странник, через неделю от нас останутся жалкие скорченные пепельные стебельки не толще конского волоса". На простирающейся однообразной лощине нет деревьев, а значит, нет и тени. Редко-редко можно наткнуться на чахленькую березку или увядающий граб. Как остатки волосинок на лысой макушке старца.
Я поднял голову, вглядываясь в бело-желтое, светлее сливочного масла небо, чтобы хотя бы им разбавить монотонность пейзажа. Оно испещрено мутноватыми черными Знаками - Кая"Лити. Как будто над головами растянули огромный холст с пролитыми чернилами. Сколько песен посвящено небу Ферленга! И есть за что: бледно-желтое днем и сине-черное ночью. А Знаки, антрацитовые при свете солнца, в темное время суток светятся серебристым. Кто как называет их: рунами, рисунками, надписями, однако никто так и не разгадал саму суть. Они не поддаются никакому объяснению; некоторые вязи Кая"Лити вроде бы и складываются в знакомые очертания древних письмен, но получается неразбериха, так что лучше и не пытаться. Многие почтенные люди тратят всю свою жизнь на тщетные попытки познать их смысл или происхождение, но пока знаменитых результатов никто не достиг. Я никогда не устаю любоваться небом. Оно всегда разное, всегда уютное, хоть в грозу, хоть в знойную жару; оно открыто тебе, а ты можешь открыться ему. Невольно улыбнувшись, я пару раз подпрыгнул и пошел дальше. Периодически долину расчерчивали речки с быстрым течением, уходя под воду или, наоборот, выбиваясь из-под камня. В одном из ручьев я наспех ополоснулся - вода была кусачая, ледяная, но бодрила и освежала. А солнце сияло так жарко, что мне даже не пришлось долго разлеживаться, чтобы высохнуть.
В Энкс-Немаро мне необходимо обратиться в департамент магических дел, а точнее - в один из его отделов по работе с выпускниками, и вручить диплом. К нему приложить написанную наставником рекомендацию для последующих важных формальностей: регистрации и приема на работу. Таково поручение моего учителя Михорана. Делов-то.
Михорана знают многие, очень многие. И не все из них вращаются в магических кругах - обычные жители тоже успели из уст в уста передать славную молву о подвигах этого человека. Его имя у одних вызывает трепет, у других уважение. Кто-то испытывает страсть, а у кого и сердечко ёкает - к своим годам наставник сохранился ого-го, немало особ женского пола мечтают заполучить себе такого мужчину. Тем более имя которого знает не только все Восточное Королевство, но и Келегал вкупе с островами Отринувших. Могу предположить, что в Нижнем Полумирии он тоже навел шуму, но это лишь домыслы. Возможно, что и в лесах нольби кто-нибудь да осведомлен как минимум об одном из множества его приключений. Недаром - это единственный и своеобразный волшебник, который совершил настолько же грандиозный и запоминающийся подвиг, насколько легок он был в свершении. Еще в былые времена, лет сто тридцать назад точно, недалеко от одного провинциального городка в какой-то момент поселился дракон. Незваный сожитель был молод, его нутро, алкавшее крови и разрушения, не давало ему спокойно посапывать где-нибудь в пещере или на вершине высокой скалы. Он нападал на городок, изрыгал комья огня, разрушал амбары, за раз съедал десяток коров. Не было сил у поселенцев, некому дать отпор появившейся напасти. А тут еще как назло пробудилась гидра, обитающая на дне озера. Проснулась она злой; мало кому нравится прерывать долгий безмятежный сон. Гидра стала затапливать поля честных крестьян, портить воду и затаскивать к себе на илистое дно пришедших на водопой животных. Ситуация была плачевной: и жить толком негде, и кушать нечего. Случайно прознав об этом несчастье, Михоран отправился выручать бедных жителей. За совсем короткое время он смог избавить городок от двух проблем сразу. Отличавшийся смекалкой и нестандартным мышлением, мой будущий наставник выявил невероятное решение: он созвал своих дружков-магов огненного факультета и попросил их, чтобы они... Вскипятили озеро. Всего-навсего. А, как известно, огонь и вода - извечно противоборствующие стихии. Они ненавидят друг друга. Так и дракон, узнав, что всплыло лакомство, да еще и с таким главным ингредиентом, незамедлительно поспешил на озеро, к моменту появления крылатого визитера представлявшее собой суп из гидры и прочей мелкой твари. Пред таким устоять было невозможно; в итоге нерадивый летун просто умер от перенасыщения. Его желудок не справился с объемом блюда и в один прекрасный миг лопнул... К гидрам крылатые питают глубочайшую ненависть еще с рождения. У них это заложено глубоко в инстинктах.
Так всенародная слава и пришла к Михорану - легко и непринужденно. И это не единственный случай до смешного простого решения проблемы. Подход, основанный на элементарности, необычности и нетипичности, работал безотказно...
Как говорят скитальцы, "сколько ты ни броди, а от ночи не уйти"; с высказыванием этим я согласен, посему приходится немедля искать кров во всевозможных вариантах его проявления. Небо постепенно из подкрашенного заходящим солнцем оранжевого превращается в светло-голубое. Знаки светлеют будто второпях, чтобы в разгар ночи запылать серебром. Следует что-то придумать.
Прямиком из Академии, никуда не заезжая, я топаю вторую неделю, в лучших традициях бродячих артистов и искателей приключений. Таков регламент. Испытание пройдено, но поход служит своего рода послевкусием сданного экзамена.
Выпускной Совет принял решение о запрете использования лошадей, перекатов, дилижансов и кого подиковиннее, например, землежоров или панцирников. Предлагается пройти все это пешочком, попутно применяя полученные навыки. Так сказать, адаптировать свои умения под реальную среду. Вместе с животными и иными существами в реестр запрета включены механические машины, которые на заре эпохи расцвета Келегала здорово выручали студентов с запада. Ныне на все наложено табу. Соответственно, в силу сложившихся обстоятельств, выпускникам, не желающим провести время за монотонной ходьбой, предоставляется отличная возможность активно поработать головой - взять и придумать изощренный способ скорейшего передвижения. Мало кому охота топать непонятно куда и сколько. А если можно будет произвести впечатление на экзаменационную комиссию, то отчего бы и не пораскинуть мозгами? Разные поколения студентов, которых уличали в жульничестве, неизменно подают на апелляцию. Они не устают приводить аргументы, что условия Испытания нелогичны, нечестны, безжалостны и бессердечны, но все попытки сходят на нет, как зимний ветер, натыкающийся на закрытые ставни. Зачем напрягаться и что-то менять, если невзирая ни на что поток абитуриентов в Академию огромен и несбавляем?