Остались лишь невероятная усталость и опустошение.

  Он отстраненно слышал голоса, не разбирая слов. Разум словно плавал в вязком киселе - реакции заторможены до крайности. Мир вокруг почти остановился, сделался тягучим и ленивым. Никакого желания даже пошевелиться, не то что опробовать систему имплантатов.

  'А как вообще прошла операция? Все получилось? Хотя не все ли равно...'

  Максу показалось, что он всего на мгновение прикрыл глаза, возможно, отключился, а когда снова пришел в себя - яркий свет уступил место желтому полумраку небольшой палаты. Исчезла операционная, исчез медицинский персонал. Макс прислушался к своему телу: неприятных ощущений нет, в голове ясно, словно операции и не было. Аппетит зверский.

  Теперь бы понять, где он лежит. Вместо ожидаемой кровати - стеклянный резервуар, заполненный мутной белой жидкостью. На лице маска, из которой торчит пара гофрированных трубок, уходящих куда-то за пределы видимости. К груди, рукам и ногам подходят провода - толстые, словно кабели высокого напряжения.

  'Наверное, что-то пошло не так...'

  Макс чуть приподнялся, повел головой, пытаясь получше рассмотреть комнату. У изголовья стеклянного резервуара целая стена с приборами, мониторами и датчиками. Похоже, провода и трубки идут именно к ней. Все активно, все работает, выдает какие-то графики и цифровые колонки с показателями. Ни окон, ни мебели, похоже, нет. Скучную белизну ровных стен нарушает только тяжелая дверь без ручки. Над самым резервуаром, под потолком, поблескивает объектив видеокамеры.

  Макс поднял руку, опутанную проводами, помахал в объектив. Если на той стороне никто не отреагирует, придется выбираться самостоятельно.

  Видимо, его активность заметили давно, так как дверь открылась почти сразу, и на пороге показался Александр Найт в сопровождении взволнованной Сади Эванс.

  - Ну, как ты себя чувствуешь?! - девушка бросилась к Максу, осторожно стащила с его лица маску.

  - Нормально. Выспался. Зачем все это?

  - Ты что-нибудь помнишь? - спросил Найт.

  - Почти ничего.

  Сади и Найт переглянулись.

  - Был момент, когда мы чуть не потеряли тебя, - сказала девушка. - Пришлось предпринять некоторые меры предосторожности, - она обвела взглядом резервуар. - Зато теперь все хорошо.

  - Хорошо? - криво усмехнулся Макс. - Чувствую себя киборгом.

  Александр Найт прошел к приборной стене.

  - Отчасти так и есть, - сказал он, обернувшись. - Не беспокойся, скоро сам все увидишь...

  ***

  Макс стоял в самом начале полосы препятствий. Сегодня ему предстояло испытать в деле систему пси-имплантатов. За спиной три изнурительных дня реабилитации и тренировок. Три дня, чтобы осознать: ты больше не человек, не скарабей, даже не помесь двух видов. Ты нечто большее. Существо, чье тело напичкано сложной электроникой, целым комплексом нано-технологичных устройств, работа которых полностью подчиняется твоему сознанию.

  - Уверена, ты справишься, - сказала Сади.

  Девушка стояла перед Максом и снимала текущие данные с системы пси-имплантатов при помощи небольшого сканера. На экране прибора появлялись и исчезали какие-то показания, но Макс не следил за ними.

  - Все в порядке. Ты готов. Несколько учащен пульс, но это не страшно. Помни: никакого форсирования событий. Система еще не полностью отлажена, возможны сбои. Если почувствуешь жжение в местах имплантации - тут же сходи с полосы. Ты понял?! - Эванс повысила голос, заглянула Максу в глаза.

  - Понял. Давайте начинать.

  Сади опустила сканер, резко выдохнула:

  - Удачи нам всем!

  Доктор ушла, и Макс остался в одиночестве. Он еще раз прокрутил в голове схему полосы препятствий. Ничего сверхсложного - всего двести метров ровного бетонного покрытия, на котором разбросаны бетонные же квадраты двухметровых стен. Вокруг стальной забор - высокий, испещренный вмятинами от многочисленных выстрелов. Никуда не сбежать, даже при большом желании. Небольшая замкнутая коробка - то, что надо для тренировки. Пройти ее не составляет труда, если бы не одно 'но': на полосе предстоит встретиться с костяными гончими.

  Макс прикрыл глаза. Все как учили: расслабиться, мысленно пробежаться по телу, как бы касаясь имплантированных энергетических центров. Потом будет проще, а пока никакой спешки.

  В кончиках пальцев появилось легкое покалывание - хороший признак.

  Энергетические центры представляли собой округлые имплантаты, диаметром около пяти сантиметров. Каждый центр глубоко утоплен в костную, а местами - и в мягкие ткани. Всего центров шесть - с внешней стороны бедер, на плечах, в груди и на спине. Имплантаты соединены между собой сетью синоптических связей - синтетическими волокнами высокой прочности, которые, помимо обеспечения прохождения сигнала, в теории должны усилить армирование костяного экзоскелета Макса. Впрочем, об этом говорить пока рано. Организм скарабея вполне мог отторгнуть чужеродные объекты. Хотя, по расчетам специалистов 'Мантикоры', вероятность этого небольшая.

  Макс открыл глаза. Имплантаты светились мягким синим цветом. Синоптические связи в местах, где они не были скрыты броней, еле заметно мерцали - одна из недоработок системы, которую пришлось перекраивать на ходу во время операции. Сжатые сроки все же дали о себе знать и не позволили в полной мере адаптировать технологию, используемую Рэйфами, к организму Макса. Итог - не до конца усовершенствованная система, установка которой вызвала обильное кровотечение, чуть не приведшее к смерти. Это Макс узнал, когда выбирался из стеклянного резервуара.

  Спустя несколько секунд свечение имплантатов начало стихать, пока не пропало вовсе.

  Все, система готова к работе.

  Макс поднял руку, информируя наблюдателей, укрывшихся в специальной вышке, о своей готовности. Сейчас где-то на полосе открылись клетки с костяными гончими. Охота началась. По возможности - никакого физического воздействия. Только пси.

  Он двинулся вперед. Ощущения довольно странные - будто ты центр всего мира, сосредоточение энергетических линий. Во время первых коротких тренировок этого почти не было заметно. Зато теперь кипящую в крови мощь можно ощутить в полной мере. Пока непонятно, насколько эффективной окажется обретенная технология, но уже первые шаги сулят большие перспективы.

  Движение. Он чувствовал зарождающееся движение сразу в нескольких точках полосы. Они просыпались, выплывали из искусственно наведенного оцепенения и уже чуяли его присутствие. Голодные, раздраженные несвободой, готовые броситься в схватку. Эти участники теста не сделают поблажек и отыграют отведенную им роль на все сто.

  Что ж, игра началась.

  Макс быстро обогнул первую стену. За ней, в стальной клетке с толстыми прутьями, бесновалась костяная гончая. Гончая рычала, с грохотом бросалась на прутья, пыталась их перегрызть. Металл держался, хотя понемногу поддавался безумному натиску, деформировался. Прутья одной из торцовых сторон клетки дрогнули и начали раскрываться парой створок. Гончая, почуяв близкую свободу, удвоила натиск.

  Она вырвалась ровно тогда, когда смогла с трудом протиснуться в открывшийся проход. Буквально кубарем выкатившись на свободное пространство возле клетки, гончая припала к бетону, ударила когтистой лапой.

  Макс ожидал ее, не предпринимая никаких действий: руки опущены, ноги чуть расставлены в стороны, глаза цепко следят за хищником. Гончая неожиданно резко взмахнула парой жестких перепончатых крыльев, похожих на стрекозиные, прыгнула прямо с места, без подготовки. Макс не отступил ни на шаг, не попытался уклониться. С выброшенных вперед рук сорвалось голубоватое свечение, тут же образовавшее полусферу. Гончая налетела на нее, словно на прочную стену, с визгом откатилась прочь, но тут же снова вскочила на лапы. Атаковать повторно она уже не смогла. Макс нанес всего один удар - никакого изящества и ювелирной точности. Раздался хруст. Таранная мощь обрушилась на тварь Улья сверху, превратив опасного хищника в лужу расплющенной плоти. Костяная броня смялась, словно тонкая фольга, разлетелась в мелкое крошево, смешавшись с окровавленными внутренностями твари.