Вот и удерживали... На первых порах свобода пьянила без всякого самогона. Ни тебе привычного надзора, ни тебе вахт и нарядов. Делай что хочешь, а хочешь - спи целыми днями. До первой атаки Улья... И тогда понимание ошибочности этой самой свободы приходит само собой. Также сам собой находится новый лидер. У него нет лычек, нет знаков отличия и звания. Он такой же, как и ты, копается в том же дерьме. Но он более сообразителен, быстрее реагирует в стрессовой ситуации, а значит - имеет больше шансов выжить. За него держатся, ему подчиняются.

  Бывает, что такого человека нет, - и тогда Улей равняет опорный пункт с землей или, что гораздо хуже, заражает.

  Свобода выбора - ни дать ни взять!

  Для '23-β' Свен Картер оказался именно таким человеком. Попав сюда неделю назад вместе с остальными осужденными, он первые два дня пил не просыхая. Прежний контингент опорного пункта состоял из троих доходяг, один из которых успел тронуться рассудком. Накануне им удалось отбить сразу три волны скарабеев, но и цена соответствующая - твари почти полностью вырезали весь личный состав и сильно покорежили технику.

  Цена свободы!

  От одного взгляда на остатки позиций могло стать дурно: выжженные пятна земли, сотни стреляных гильз, развороченные секции металлического ограждения. И над всем этим запах гари, смешанный с тленом. Да, на солнце тела скарабеев разлагаются весьма быстро.

  Но, даже находясь в самом центре практически мертвого заградительного рубежа, восстановлением позиций занимались нехотя, больше от нечего делать, время от времени переругиваясь. Случались драки. Еще бы - каждый считал себя пупом земли. За подступами, конечно, наблюдали, но на одиноких периферийных постах, как '23-β', этого недостаточно.

  Сейсмическое оборудование - уши любого подобного опорного пункта - оказалось повреждено. А новые блоки покоились в запечатанных ящиках. Первичный инструктаж говорил о том, что все оборудование, агрегаты и оборонительные сооружения должны быть восстановлены в наиболее короткие сроки. Но многие, охмелевшие от свалившейся свободы, просто забылись. Как оказалось - напрасно.

  Сейчас Картер вспоминал все это с чувством легкого удивления. Кучка самонадеянных ублюдков! Он бы не доверил им сортир чистить! Впрочем, себе тоже. Сразу после приземления он чуть было не размозжил голову здоровенному детине со шрамом в полморды. Урод чем-то накачался еще до полета, и его вывернуло прямо на ботинки Свена. Обоих успели разнять, прежде чем пролилась первая кровь.

  Впрочем, кровь все же пролилась. И совсем скоро.

  Улей пришел рано утром - солнце поднималось из-за горизонта и слепило глаза. Дозорные успели приметить несколько юрких тел, копошащихся среди камней в сотне метров от наблюдательных вышек. С перепоя, с трясущимися руками, дезорганизованные люди с радостными воплями восприняли возможность пострелять по движущимся мишеням. В шуме далеко разносящихся выстрелов не сразу пришло осознание необычной дрожи под ногами. Подумаешь, у кого наутро не заплетаются ноги. Только в этот раз виноватым оказалось не похмелье.

  Могильный червь буквально вынырнул из каменистой почвы прямо под одной из секций металлического ограждения, опоясывающего опорный пункт по всему периметру. Огромная, истекающая слизью туша огласила свое появление громоподобным ревом.

  Прояснение мозгов у личного состава началось незамедлительно. Вот только многие так и не получили шанса взглянуть на службу по-иному. Вырвавшийся из пасти червя поток костяных гончих хлынул волной, ощеренной бритвенно-острыми клыками и когтями.

  Если верить словам яйцеголовым, когда-то эти твари были вполне обычными насекомыми, схожими с земными стрекозами. Но встреча с Ульем изменила их до неузнаваемости. Прежний рацион, состоящий исключительно из растительной пищи, сменился - и теперь включал пищу животного происхождения. Лучше, если немного подгнившую.

  В тот день опорный пункт '23-β' все же выстоял. Крики, тычки и четкие команды Свена Картера организовали растерявшуюся толпу так называемых вояк. Он не жаждал власти, не хотел выслужиться. Он хотел выжить. Рядом падали вчерашние собутыльники. С оторванной рукой рухнул детина со шрамом. Он еще пытался зажимать рану, когда пара костяных гончих подхватила его и в несколько секунд разодрала в клочья.

  Картер не испытывал жалости. Но с каждым новым трупом защитника опорного пункта уменьшались и его собственные шансы на выживание.

  Спустя полчаса все кончилось. Плотный огонь пришедших в себя людей отбросил остатки костяных гончих. И тогда же Картер взял на себя 'официальное' командование позицией. С ним не спорили, его слушали. Испытание смертью заставило изменить приоритеты.

  Однако отдохнуть и расслабиться после напряженной смены - это святое. А потому походы в пещеры за мхом никто не отменял. Сейчас Свен ожидал возвращения как раз такой группы, в которую входили двое ветеранов, если так можно назвать людей, прошедших достопамятное утреннее нападение, и один новичок - из присланных спустя два дня.

  Группа задерживалась, что само по себе заставляло волноваться. То, что в тылу можно купить за несколько кредитов (полностью отказаться от денег Республике так и не удалось), здесь могло стоить жизни. Как правило, даже малейшая задержка в таких рейдах означала очередной рапорт с перечнем выбывших.

  Вечернее солнце все еще нещадно припекало. Даже не находясь на посту, Картер все равно был вынужден носить силовую броню пехотинца модель 'Арг'. Она не давала неуязвимости, но позволяла продержаться немного дольше, а этого зачастую оказывалось достаточно, чтобы дожить до следующей схватки.

  Как быстро все меняется. Совсем недавно, меньше трех лет назад, подобные скафандры казались настоящим произведением искусства. Единый, полностью закрытый бронированный костюм, с атмосферной защитой и системой жизнеобеспечения. Тогда, впервые столкнувшись с Ульем, люди чувствовали себя уверенно, смотрели на жуков свысока. И что? Скарабеи заставили себя уважать. Нет, не как расу - как противника. Первые же стычки обернулись для человечества огромными потерями. Броня последнего поколения на поверку оказалась немногим эффективнее никчемной жести. Сюрприз. Скарабеи вскрывали ее, не испытывая ни малейших затруднений. Вот когда Республика, впервые за десятилетия спокойной экспансии, оказалась на краю гибели - быстрой и бесславной.

  Теперь броня значительно усовершенствована, а эти твари продолжают ее кромсать. Не с такой легкостью, как раньше, но зевать нельзя.

  За спиной послышались тяжелые металлические шаги.

  - Проклятье! Где их черти носят?!

  Майкл Тори - огнеметчик. Человек, который голыми руками задушил собственного командира, а потом бросился в бега. Свое дезертирство он объяснял очень просто: надоели вечные наряды. Не для того он шел в армию, чтобы по ночам драить казарму.

  Странная история, рассказанная им самим, не внушала Картеру доверия. Скорее всего, парень придумал ее, чтобы сразу показать кто он такой. Глупо! Когда здоровенные твари с длинными зубами каждый день норовят откусить тебе голову, не спасут никакие истории.

   Впрочем, Тори оказался весьма неплохим солдатом. Несколько неуравновешенным и своенравным, но дело свое знал. Такому место именно здесь - на самом острие будущего наступления Республики. В мирное время он бы не вылезал из карцера, но нынешние времена не позволяли столь расточительно бросаться 'пушечным мясом'. Огнеметчики имели еще меньшие шансы на реабилитацию, нежели остальные штрафники. Частенько они гробили сами себя - особенность используемого ими скафандра 'Гефест'. Горючая смесь встроенных огнеметов иногда самовоспламенялась, превращая незадачливого солдата в огромный факел. Но все компенсировали меньшие сроки службы и более высокое жалование. Правда все эти блага не имели силы здесь, среди скал и палящего солнца.

  - Похоже, придется допивать остатки... - поморщился Свен Картер. - Что показывают сейсмодатчики?