Через пять минут мы были на пути к Джонс-стрит. Они там как раз закрывались. Хотя время закрытия еще не подошло, но, возможно, дела шли не так, как хотелось хозяину. Двое-трое клиентов еще сидели — типы, которые всегда остаются до конца и никогда не спешат домой.

Когда мы заказали в баре виски, девушка окинула нас оценивающим взглядом. Налила, поставила бутылку рядом с кассой и отдала деньги управляющему, пропускавшему контрольную ленту через толстые пальцы. Мужчина повернул ключ и задвинул ящик. Слегка кивнув, он исчез за дверью.

— Соня уже ушла? — спросил я. Белокурая девушка удивленно уставилась на нас и сунула руку под стойку. По сигналу в ту же секунду появился управляющий.

— Напрасные опасения! — успокоил я, сунув ему под нос свой значок ФБР. Управляющий стушевался и вытянулся передо мной. При виде значка ему явно стало легче.

— Они спрашивали меня о Соне, — объяснила девушка свою тревогу.

— Вы ее нашли? — возбужденно спросил управляющий.

— Мы же ищем ее у вас, — удивился я. — Итак, она ушла?

— Наверное. Она недавно вышла и не вернулась. Один из наших клиентов, который ее знает, сказал, что она уехала на машине. С мужчиной.

— Имя и адрес вашего посетителя, пожалуйста! — Фил тут же записал. — Она часто уходит в рабочее время?

— Вообще-то нет, мистер Коттон.

— Почему вы так испугались, когда мы спросили о Соне Лопеску? — обратился я к девушке.

— Потому что мистер Гаррисон сказал, что она, по-видимому, ушла не по своей воле.

Гаррисон был клиентом, который видел, как она садилась в автомобиль.

— А почему вы не известили полицию? — вопрос был адресован управляющему. Тот пожал плечами.

— Если я буду звонить в участок каждый раз, когда одна из девушек поссорится со своим приятелем, нам придется проложить собственную линию.

— Больше вы ничего не можете сообщить? — управляющий и барменша покачали головами.

Мы с Филом вышли. Остальные посетители к тому времени уже покинули заведение.

Мы вывели из дремы дежурного в центральной. Бобби Штайн, который к тому времени принял пост у ее дома, минут десять назад звонил из ближайшей телефонной будки.

Домой девушка не приезжала.

— Боумана, очевидно, застрелили из его собственного оружия, — сказал Фил. — Так кто же сунул в карман жертве орудие преступления? Может, это была Лопеску?

— Не исключено. Мы не имеем понятия, чем занимался Боуман сегодня в первой половине дня, а контроль за девушкой к тому времени еще не установили.

— Нужно ее срочно найти, — заметил мой друг, но его замечание было чисто риторическим, и он это тоже понимал. Прежде всего мы даже не располагали ее фотографией. Тем не менее мы сообщили в управление описание ее внешности и все нужные сведения. Коллега из ночной бригады был послан в ее квартиру, чтобы заняться отпечатками пальцев. Ведь могло оказаться, что за ней уже числилась судимость и жила она под чужой фамилией. Кроме того, мы по радио дали команду направить двух сотрудников к тому мистеру Гаррисону, который видел, как Лопеску покидала клуб.

Фил и я взяли на себя «Герцог» на 126-й улице.

— Странно, — заметил Фил.

— Что странно?

— Это началось с типичной диверсии. Теперь это смахивает на любовную драму. Может быть, Лопеску застрелила его из ревности.

На 126-й улице нам потребовалось добрых пять минут, чтобы отыскать «Герцог». Наконец мы нашли проход на задний двор и огляделись по сторонам в свете тусклого фонаря. Да уж, тот еще притон.

Тусклое освещение вестибюля оставляло углы во тьме. На стойке горела одинокая настольная лампа, воздух был пропитан запахом табачного дыма. Никто не пошевелился. Мы подошли к стойке. Послышался храп. Фил повернул лампу. В ее свете мы увидели старого негра, дремавшего в кресле-качалке. На его коленях лежал журнал.

— Эй, портье! — позвал я вполголоса. Он не шевельнулся. Фил обошел вокруг стойки и потряс негра за плечи. Тяжелые веки поднялись, и глаза непонимающе уставились на нас. Но потом он очухался, выбрался из своего кресла и нахлобучил фуражку. Теперь он снова был на службе.

— Чем могу служить, джентльмены?

— Мы хотели бы получить номер.

Он молча указал на картонную табличку. Там было написано: «Мест нет».

Он поморщился, снова усаживаясь в качалку. Фуражку он повесил на свободный крючок на доске для ключей.

— Что еще вам нужно? — спросил он, видя, что мы не приняли всерьез ссылку на табличку.

— У вас еще есть один свободный номер, — бросил я наудачу. — Сегодня выехал некий Боуман. Его комната еще свободна.

— Боуман? Впервые слышу. Вам лучше поискать свободные комнаты в другом месте. У нас занято все до последнего угла. Попытайтесь еще в «Очаровании». Я думаю, у них может повезти.

Настало время кончать комедию.

— Покажите мне вашу книгу регистрации, — попросил я портье и положил на стойку целлофановую обертку с удостоверением ФБР. Он, помедлив, извлек из-под стойки черную потертую книгу в кожаном переплете и подал ее мне. Там было всего пять имен.

— Сколько номеров в «Герцоге»?

— Пятнадцать, сэр!

— Следовательно, должны быть свободны еще десять номеров. Почему вы утверждаете, что отель заселен под самую крышу?

— Это действительно так, сэр. Остальные гости — старые постоянные клиенты, которые не всегда регистрируются.

Какой-то парень вошел с улицы и остановился возле нас. Его кожаная куртка была расстегнута. Внизу она была грязной и засаленной. На длинных волосах сидела шляпа, которая либо была куплена на размер меньше, либо приобретена сразу после последней стрижки. Плоская и круглая, она сидела на его затылке, угрожая каждый миг свалиться.

Парень бесцеремонно протиснулся между нами и облокотился на стойку. Мы обменялись с Филом быстрыми взглядами. Тип был еще тот. Сильный и смелый, хитрый и несокрушимый — пока не встретит того, кто покажет ему клыки.

— Все в порядке, Блеки? — процедил он сквозь желтые зубы.

Негр не ответил. Белки его глаз предупреждающе сверкали. Парню потребовалось пятнадцать секунд, чтобы понять.

Одним махом он повернулся и сунул руку за пазуху.

Посмотрел сначала на Фила, потом на меня.

— Проблемы? — спросил Фил.

Парень сдвинул шляпу еще дальше на затылок, отчего она действительно свалилась назад. Парень удивленно потряс головой и всем весом наступил Филу на ногу.

Но на этот раз он не на такого напал. Не успел он оглянуться, как получил оплеуху, которая четко отпечаталась на его физиономии.

— Возьми себя в руки, Дик, — крикнул портье. — Это агенты ФБР!

Парень, едва услышав, кто мы, тут же пошел на попятную. Он бросился к выходу.

Я ухмыльнулся Филу, когда мы погнались за ним. Но моя ухмылка сошла, когда мы выскочили на задний двор. Еще в дверях я услышал выстрел. Фонарь, который до этого давал тусклый свет, погас.

От следующего выстрела разлетелось стекло входной двери.

Я бросился влево, за кадку с колючей пальмой, стоящую сбоку от входа. Юноша был из числа любителей пострелять. Пули вылетали из его ствола так быстро, что не сосчитать…

Когда он отстрелялся, стало тихо. Затем послышались шаги по мостовой. Внезапно они смолкли. Короткий стон — затем снова тишина.

— Джерри! Я взял его!

Я медленно пошел под арку. Мой друг, как только началась стрельба, кинулся туда и прижался к стене. Когда Дик хотел бежать, ему оставалось лишь подставить ногу. И теперь Фил уже тащил парня назад в вестибюль «Герцога». Из темного угла появился портье. Он молчал, со страхом глядя на нас. Юноша сопротивлялся и упирался, но Фил держал его крепко. Парень смотрел на нас с ненавистью и злобой.

Я крутил диск телефона, стоявшего на стойке. Фил обыскивал карманы бандита, обнаружив револьвер 32-го калибра и кастет.

— Как тебя зовут? — спросил я, закончив разговор с ФБР. Он не ответил. Возможно, сначала ему нужно было смириться с тем фактом, что существуют люди, которые его не испугались и ответили соответствующим образом. Мы не зря потратили на него время. Очень скоро настал момент, когда с него сошла наигранная надменность.