- Ты поэтому держишь меня на сексуальной диете всё это время? - спросил он её томным полушёпотом.

- Ночуй дома и этот вопрос решится сам собой.

- Я перееду обратно обязательно, но чуть позже.

- Тогда я буду по ночам рукоблудствовать в нашей постели, - на шумном выдохе сказала она, потому что пальцы мужа проскользнули в её плоть уверенно и томящее, - Вот так...

- Теперь есть соблазн появиться ночью внезапно! - он уверенно задирал платье Алисы и на каждый ход шахматной фигуры целовал жену в шею.

- Винсент, ты мне поддаёшься? - спросила она, взглянув мельком на шахматную доску, - Невнятный ход.

Он рыкнул с нетерпением и залез на Алису, раздвигая её ноги властно:

- Невнятный ход!? - сурово переспросил он и резко вошёл в неё.

- Ходи... - стонала она и царапала его кожу, - ХОДИ!

И он делал ход в шахматах, не переставая двигать бёрдами. Алиса опрокинула его с себя, садясь на него сверху, но он не желал лежать пассивно, сев, выправив могучую спину атлета и подбрасывая на себе жену. Ритмы ускорялись, Алиса кричала, но всё равно не тушевала в поединке. Муж потянулся к её губам ней и закрыл ей рот рукой, чтобы заглушить крик, но тем не менее наслаждался её нетерпением. Он нарочито двигался жёстче, провоцируя Алису, а сам улыбался и приговаривал:

- Лис, слуги услышат!

Пот выступил на его лбу, он был на гране и не мог найти силы думать о шахматах, но Алиса уже и не играла: она стонала и смотрела предобморочным взглядом на шатёр, губы были приоткрыты:

- Сдаюсь... я сдаюсь! - очень тихо прошептала она и её тело сотрясла судорога сладкого оргазма.

Чуть позже Винсент обмяк, осторожно ложась рядом с Алисой, обнимая её как можно крепче:

- Люблю тебя, - сказал он тихо.

Она повернулась к нему и не ожидала увидеть в его глазах влагу:

- Эй... - позвала она, - Ты что?

- Я тоже не верю в реальность, Лис, - он говорил это со странным оттенком, напоминая Алисе того ребёнка, на глазах которого умерла мать, - Когда я потерял тебя, пытался держаться, но день за днём я переставал понимать, что происходит. Я так боюсь тебя потерять, упустить из рук, но заставляю себя быть более сдержанным. Каждый раз смотрю на тебя, как ты спишь и ровно дышишь, и жду следующий твой вдох с замиранием сердца, понимая, что ничто не вечно. Страшно... страшно, что завтра уже этого не будет.

- Ты не говорил мне этого... - нахмурилась она и погладила его лицо.

- Мы оба не любим признавать свои слабости.

- Не перед друг другом. Ты должен был сказать мне!

- Только не тебе, - он закрыл глаза и на секунду замолчал, - Это значит стать слабее для тебя, но ты ведь любишь силу.

- Эй! Я люблю не силу, а тебя, глупый!

- Лис... - снова открыл слезящиеся глаза он, - С тобой я словно в бреду, я перестаю понимать где сон.

- Послушай, - спокойно заговорила она, гладя волосы мужа одновременно массажируя голову, отчего от прикрыл глаза в удовольствии, - Я тоже пропадаю, тоже с трудом понимаю, что правда, а что - плод моего больного воображения. Но я знаю только одно: единственное, что действительно реально - это ты и я.

- Я на это надеюсь, - он прижал жену ближе и уткнулся носом в её волосы, - Только с тобой я знаю кто я.

- И кто?

- Ты будешь смеяться, - хихикнул он, - Это слишком самоуверенно.

- Не буду, говори...

- Я - Бог, - сказал он шёпотом, но тишина вокруг замерла неестественно, вибрируя энергетическим эхом от его слов, - А ты - мой Ангел, моя Квинтэссенция.

Алиса отстранилась и удивлённо захлопала глазами не в силах ответить.

- Что? - улыбнулся Винсент, - Через чур, да?

- Не думаю... - запнулась она, - Ты слышал?

- Слышал что?

- Магия... - Алиса обвела глазами их ложе с хмурым выражением лица, - Магия откликнулась.

- Тебе показалось.

- Нет, мне не показалось, Винсент. - Алиса привстала на локтях, - Ты заявил о себе новым образом, а магия откликнулась.

- И?

- Когда я сказала вслух, что я - Квинтэссенция, было тоже самое. Про Лимбо - тоже, когда призналась тебе в любви - опять, - хмурилась она, - Ты - Бог.

- Лис, я же пошутил. Ну то есть... имел ввиду, что чувствую себя всесильным, когда ты рядом, - отшучивался он, - Не пори горячку.

- Я не брошу эту тему, - не отступала Алиса, - Винсент, я ведь говорила, что ты - моя единственная религия. Я верю в магию, верю в тебя, верю в нас. А ещё я просила в мыслях о той церкви, что не выгонит меня, как проклятую или прокажённую.

- И?

- Пора писать новую библию! 

 

 ЭПИЛОГ 

Вдохновило:

One Republic - Lullaby

Океан Ельзи - Об╕йми

Bring Me The Horizon - Deathbeds

Магия подарила нам сына, а потом дочь ещё через 6 лет. Эндрю, Селена, Александр и Ассоль. На этом мы остановились, ведь Ассоль была очень на меня похожа, что и было целью Винсента. Четверо Блэквеллов разделили между собой четыре Стихии, а Винсент и я обучали их искусству покорения энергии.

Мордвину пришлось не легко, выбирая наследника, ведь каждый из наших детей по-своему открыл для себя секреты замка. Эндрю манило военное искусство, в этом он был непобедим, как и Винсент, но поддавался слабости Саламандры: был слишком импульсивен и порой забывал о холодном рассудке. Он успел познакомиться со своей биологической матерью и тяжело принял то, что кровью он со мной никак не связан, но мы пережили это спокойно. Хуже было, когда пришлось сказать ему о его биологическом отце. Винсент был непреклонен: "Он должен узнать, Алиса!", - говорил он мне, - "Он - Герцог, рано или поздно кто-то раскроет тайну его происхождения, и тогда это будет травмой и предательством с нашей стороны". Энди было 12, и в этот раз он ушёл в себя надолго.

Ничего не помогало, целых полтора года он был замкнутым и каким-то вечно больным. Попросился на обучение в Ординарис, что мы выполнили, закрепив за ним надёжных людей, только маленький Герцог уже тогда был слишком похож на своего отца (настоящего, а не биологического), поэтому с лёгкостью обходил телохранителей, доводя меня до белого каления. Сбежал... его не было несколько дней, мы с Винсентом кинулись на поиски, но долго блуждали безрезультатно.

Я нашла его интуитивно. Подошла тихо и села на асфальт рядом с ним, а он дёрнулся от неожиданности и поднял бездонные глаза, в которых было отчаяние. Ему было жутко больно, он чувствовал себя брошенным, одиноким и обманутым. Энди всегда боготворил Винсента, обожал, почитал, стремился быть на него похожим, новость о том, что он не его отец была убийственной и возобновила боль о том, что я не его мама.

У меня душа разрывалась. Я прижала его к себе и разревелась, чего никогда не позволяла себе при людях, но мысль о том, что я могла потерять моего Энди была просто невыносима. Я помню каждую минуту той боли, как умоляла моего мальчика оставаться моим сыном, а потом мы долго говорили, чего к тому моменту не делали давно. Он вернулся домой любящим, моим любимым маленьким дракончиком, который навсегда остался моим защитником.

Селена никогда не стремилась управлять, любила созидать, строить, творить. Её талант находить спрятанное неоднократно выбивал меня из колеи, ведь я прятала заряженные кристаллы главным образом от неё. Бог знает, куда бы она могла отправиться, если бы воспользовалась ими.

Только меня ей не перехитрить.

Ксандр. Эндрю ждал его появления больше всех и так вышло, что магия услышала его мольбу о брате. К тому времени Энди на клеточном уровне сопротивлялся самому слову "сестра", ведь с Селеной у них была война за игрушки, а вот с Ксандром они крепко дружили, но всегда конкурировали, доводя меня до грани контроля. Ксандр раздувал Огонь Энди на раз-два, а тушила их естественно я. Мой младший сын был идеальным стратегом, и однажды почти обыграл Винсента в шахматы, чем мы безумно гордились.