После анализа полученных от своих помощников сообщений Ливкин пришел к выводу, что в порученных для проверки районах положение благополучно, в Афганистане и прилегающих к нему районах Индии чумы нет. В Петербург было направлено первое сообщение об этом. Однако работа продолжалась.

Наиболее опасными местами, откуда чума могла проникнуть в Россию, Ливкин считал приграничные с Афганистаном районы Индии и Кашмир. Поэтому он лично с особой тщательностью проверял информацию относительно обстановки в этих районах. Его пребывание в Амритсаре и Лахоре давало возможность беседовать с людьми, прибывающими из интересовавших его мест.

Работа близилась к завершению. В Петербург было направлено уже несколько сообщений. Ливкин дал команду о возвращении агентов. В то же время его не покидала мысль о том, что болезнь может распространиться на северную и северо-западную часть Индии. Хотя она и пошла на убыль, но это не снимало угрозы для территории России.

Для контроля за ситуацией он решил подобрать надежного человека, который должен будет регулярно направлять ему сообщения в Россию. Таким человеком стал торговец Ибрагим-бей, которого Ливкин хорошо изучил и проверил на конкретных делах.

После подробных бесед со своими помощниками по поводу их работы и полученных впечатлений он выразил им благодарность, выдал причитающиеся суммы и в сопровождении Хаджи Нияза отбыл в Карачи, где находился наиболее опасный очаг эпидемии. В это время смертность в городе достигала 34 случаев в день. После Карачи Ливкин посетил Бомбей, где также находился крупный очаг эпидемии.

На основании изучения полученных о чуме данных Ливкин сделал вывод, что англо-индийские власти достаточно энергично и квалифицированно организовали работу по борьбе с чумой и их усилия дают положительные результаты. Однако разведчик считал, что, пока эпидемия полностью не ликвидирована, есть опасность заноса ее в другие районы, в том числе и на территорию России. Он был свидетелем возникновения небольшого очага заболевания недалеко от Дели. Он посетил это место и в результате бесед с врачами установил, что болезнь была занесена из Карачи, откуда прибыли два человека к своим родственникам. Такого рода занос эпидемии не исключался на любую территорию, в том числе в Афганистан и далее в Среднюю Азию через торговцев или паломников.

В этой связи он принял дополнительные меры по изучению потоков населения из Индии в Афганистан, Персию и Среднюю Азию, а также причин, оказывающих влияние на оживление и уменьшение этих потоков.

В результате были получены любопытные данные. После открытия Суэцкого канала полностью прекратился вывоз индийских товаров в Среднюю Азию, так как это стало нерентабельным. Поэтому остановился и поток людей. Из-за подозрительности, а то и просто враждебности к чужеземцам со стороны афганцев практически прекратились сношения Индии с Персией через Афганистан. Религиозный фанатизм и полный произвол по отношению к иноверцам, в том числе к мусульманам шиитского толка — персидским подданным, до крайности ограничили круг лиц, пользующихся проходом через Афганистан.

На основании полученных сведений Ливкин сделал вывод, что в существующих условиях проникнуть из Индии в Среднюю Азию и, следовательно, занести туда чуму можно только через Кашмир и верхнюю долину Инда, где есть проход на ее территорию. Однако в связи с усилением пограничного контроля с российской стороны и этот теоретический вариант отпадал.

Предложения Ливкина комиссии принца Ольденбургского сводились к следующему:

1. Приостановить формирование карантинных отрядов вдоль афганской границы в связи с отсутствием реальной опасности распространения чумы на территорию Средней Азии.

2. Усилить контроль за лицами, прибывающими из Индии, и товарами индийского происхождения.

3. Полностью закрыть границу в случае появления чумы в Афганистане или сопредельных с ним странах, поскольку потери от торговли в результате этой акции будут намного меньше затрат на карантинные меры.

Предложения были доложены Ливкиным комиссии после благополучного возвращения в Петербург в июне 1899 года. Задание, данное разведчику, было выполнено. Такой, казалось бы, «неразведывательный» вопрос, как изучение эпидемиологической обстановки, потребовал осуществления целого комплекса сложных оперативных мероприятий.

Одновременно Ливкин проводил работу по сбору политической информации. Отсутствие постоянных представителей России в Индии зачастую вело к искаженному представлению о действительном положении в этой стране. Поэтому разведчик стремился разобраться не только в том, насколько прочным является положение англичан в Индии, но и в глубинных внутренних процессах, происходящих в индийском обществе.

На основании личных наблюдений и бесед с различными категориями населения, включая торговцев, госслужащих, интеллигенцию, Ливкин пришел к выводу, что недовольство господством англичан в народе усиливается. Особенно взрывоопасная обстановка сложилась в долине реки Ганг и Пенджабе, где нельзя было исключать вспышки всеобщего народного восстания.

Вместе с тем в своем отчете он отметил: «Надо признать господство англичан очень прочным, так как организация, в смысле поддержания своей власти, у них образцовая. Возникни где-либо частичное восстание или мятеж, немедленно, благодаря целесообразной передислокации войск и рельсовым путям, в данной местности будет сосредоточено нужное для подавления мятежа количество войск. Несмотря на то, что присутствие англичан в Индии мало заметно, надзор их повсюду сильно чувствуется»[79].

Учитывая большую роль Индии в Азии и интересы России в этом регионе, Ливкин в своих рекомендациях указывал на необходимость иметь в этой стране своих секретных агентов, чтобы получать достоверную информацию о внутриполитической обстановке и внешнеполитических акциях англичан.

Особое внимание он рекомендовал обратить на такие вопросы, как:

1. Изучение политических воззрений, настроений и идеалов как индусского, так и мусульманского населения. Большое значение при этом необходимо уделять внутренним процессам, происходящим в верхних слоях индийского общества, особенно в среде интеллигенции.

2. Добывание информации о назревании политических потрясений в стране, о методах борьбы против англичан, наличии возможностей выставить против англичан вооруженные формирования из местного населения, качестве и количестве таких формирований.

3. Выяснение требований различных слоев населения в социальной и аграрной областях, какие из этих требований являются наиболее острыми.

4. Изучение настроений в войсках, набираемых из местного населения, какова вероятность присоединения этих войск, в случае антианглийских выступлений, к восставшему народу.

5. Проведение исследований ситуации в вассальных княжествах.

После возвращения в Петербург он был прикомандирован к Главному штабу, совершил несколько инспекторских поездок в войска, а с началом русско-японской войны подал рапорт с просьбой направить его в Маньчжурию в действующую армию.

По прибытии на фронт он был назначен командиром разведдивизиона при главнокомандующем русскими войсками. Разведчики Ливкина проводили большую работу по сбору данных о противнике, ходили в тыл к японцам, брали «языков», участвовали в других боевых операциях. Незаурядные способности Ливкина проявились и здесь. Однажды главнокомандующий вызвал Ливкина и сообщил, что на правом фланге русской армии находится крупная группировка китайских войск под командованием генерала Ма. Эта группировка сосредоточена на линии Пекин — Мукден, и существует опасение, что китайцы могут соединиться с японцами, а это серьезно осложнит положение русской армии. Поскольку намерения китайцев не известны, снимать войска с этого участка нельзя, хотя они могли бы быть использованы на других участках фронта. Он спросил Ливкина, что можно сделать для того, чтобы выяснить истинные намерения генерала Ма и удержать его от соблазна ударить во фланг русской армии. Ливкин предложил направить в ставку китайского генерала небольшую группу разведчиков под видом русских купцов во главе с ним и попытаться выведать его планы. Согласие было дано, и Ливкин, не откладывая, приступил к подготовке разведывательной операции.