-Лер, что с тобой случилось? – твердо спросил он. И я поняла, что мне не отвертеться, в его глазах было столько решимости, что я дрогнула. Я устало опустилась на диван, и потребовала своего Джека, наотрез отказываясь без него говорить. Не зря ведь говорят, что все тайное рано или поздно становится пьяной исповедью.

И моя исповедь началась издалека, а точнее с самого начала. Я все ему подробно рассказала про Ярослава, и про то, что я его когда – то, как мне казалось, любила, и про то, что он меня толкнул под машину, при попытке расстаться с ним, про регулярные избиения. Он молча слушал меня, с каменным лицом, а я прерывалась только чтоб сделать глоток виски. К концу бутылки, я добралась до момента, когда Яр угрозой жизни Максу, потребовал вернуться к нему.

-Ну, а сегодня, он попытался склонить меня к сексу, а я отказалась, тогда он решил получить его силой, и вот результат, - ровным, немного заплетающимся голосом, закончила я.

-Но ты сказала мне, что тебя не насиловали? Лера, черт, это совсем другое, тебе надо в больницу, чтоб они подтвердили этот факт и…

-Саш, он не успел этого сделать, он избил меня, но я ударила его, и пока он корчился от боли, сбежала, - перебила я его, - поэтому я шла одна по дороге. Я просто заблудилась пока убегала, а телефон остался у него.

-И все равно нельзя так этого оставлять, нужно или через полицию, или через хорошую трепку, научить его, как нужно обращаться с девушками, - негодовал Саша. В его глазах попеременно вспыхивала жалость и жажда мщения.

-Нет. Это все уже не имеет значения. Я завтра уезжаю в Москву. Навсегда…

В комнате повисла тишина. Я смотрела в окно, в котором алым цветом орошая небо, занимался рассвет. «Рассвет. Значит, меня не будет в этом городе уже сегодня». Стало грустно, и немного горько. С этим городом связанно много хорошего, воспоминания, которые бесценны для меня. Чувства и ощущения, которые я навсегда сохраню в своем сердце. И Макс. Он останется в этом городе, и мое сердце останется с ним.

-А как же Макс? – будто читая мои мысли, спросил Саша.

-А Макс, живой и здоровый будет жить, и наслаждаться жизнью. Любить, ненавидеть – лишь бы взаимно.

-Лер…, - начал, было, Саша, но я его перебила.

-Не надо больше ничего говорить. Можно я посплю у тебя пару часов, а потом исчезну, - спросила я.

-Оставайся, конечно. Можешь оставаться ровно столько, сколько тебе нужно, - радушно сказал Саша, и проводил в комнату.

Я легла в постель, и только коснувшись подушки, поняла, как сильно я устала, и что завтра меня наверняка будет мучить жуткое похмелье, значит, в самолете будет мутить. Тот еще полет предстоит. А еще с мамой объяснятся, придется по поводу моего вида. С этими мыслями, я медленно проваливалась в сон.

* * *

Саша сидел на своей кухне, и думал над тем, что тоже не отказался бы от порции другой виски, а лучше водки. Но дома нашлось только пиво. Его то, он и потягивал, мысленно проигрывая рассказ Леры в голове. Он упускал, что то очень важное, но никак не мог понять что.

-Яр, Ярослав, Слава…. Черт!!!

Саша вскочил с табуретки, и помчался в комнату, где спала Лера. Он мягко попытался ее разбудить, но девушка крепко спала. Тогда он более настойчиво потряс ее за плечо. Лера приоткрыла глаза, еще поддернутые пеленой сна.

-Лера, какая фамилия у Ярослава?

-Калинин, - сонно сказала она, и вновь провалилась в сон.

-Калинин, - прошептал Саша. И тут в его голове собрался паззл.

Ярослав Калинин учился в параллельном с Сашей классе. Симпатичный парень, спортивный, всегда старался хорошо учиться, но одноклассники все равно смотрели на него свысока. Его родители назывались неблагополучной семьей. Отец пил, как черт, и частенько поколачивал жену. То продолжалось очень долго, пока она однажды не сбежала от него в неизвестном направлении, оставив пятнадцатилетнего Ярослава на растерзание отцу. А так как отец не работал, и бить безнаказанно теперь некого было, весь его гнев перешел на сына. Ярослав не мог равносильно противостоять отцу, и очень часто являлся в школу с синяками. Учителя поначалу пытались что-то предпринять, но потом отпустили ситуацию, и делали вид, что это их не касается. Так продолжалось до выпускного класса, потом Ярославу в наследство от какой-то двоюродной бабки досталась квартира, однушка, но зато его. Он переехал от отца, и прекратил с ним связь.

И все бы так и закончилось, но потом пошел слух, от старых одноклассников и общих знакомых, что Ярослав очень изменился. Не стало больше того забитого голубоглазого мальчика. Он стал хитрым, жестоким и изворотливым. Часто унижал и бил своих девушек, поэтому длительных отношений у него не с кем не складывалось.

Когда – то давно Саша, услышав это, лишь пожал плечами, он не был хорошо знаком с Ярославом. Так, иногда пересекались в школьных коридорах, иногда на спортивных секциях. А когда однажды увидел на гонках смутно знакомого парня, не мог вспомнить, откуда он его знает, и не стал долго ломать голову на эту тему.

Но теперь он точно знал, ошибки быть не может, это тот самый Ярослав Калинин. И Лера права, он жестокий и изворотливый, раз ни одна из его бывших девушек так и не засудила его. Интересно, чем он запугивал их?

Саша допил пиво, и решил сварить кофе. Он поставил турку на плиту, посмотрел время.

-Рановато для звонка, но в данной ситуации допустимо, - сказал он сам себе, и набрал номер.

Абонент долго не отвечал, еще бы, пять утра как – никак.

-Какого черта тебе от меня нужно в такую рань, - злой сонный голос раздался в трубке.

-Привет, Макс.

-Мне нужно, чтоб ты сейчас приехал ко мне, - серьезно и твердо сказал Саша другу.

-Высплюсь и приеду, - сказал Макс, и скинул звонок.

Саша налил кофе в чашку и опять набрал Макса.

-Саня, ты мне хоть и друг, но если ты не в полиции и не прыгаешь с моста, дай мне поспать, а потом я приеду к тебе, - проворчал Макс.

-У меня Лера. И она не в порядке, - сказал Саша.

Повисла долгая пауза.

-Еще раз? - более бодро спросил Макс.

-У меня Лера. Спит. Я нашел ее посреди дороги, недалеко от моего дома, избитую. И мне нужно тебе кое – что рассказать.

-Через пятнадцать минут я буду у тебя, - сказал Макс, и отключился.

Саша допил кофе, сходил, проверил как там Лера, но она безмятежно спала. Он вернулся в комнату, где с ней проводил медицинские манипуляции Женя, и решил, пока есть время, все прибрать на свои места. Он уже сложил все в аптечку, когда в дверь коротко позвонили.

На пороге стоял Макс, почти без следов сна, на лице, только взъерошенные в творческом беспорядке волосы, выдавали его недавний тесный контакт с подушкой.

-Привет, проходи, - сказал Саша.

Макс вошел, и они обменялись коротким, но крепким рукопожатием.

-Где она? – нервно спросил Макс.

-Спит в моей комнате, - ответил Саша, а макс уже шел по направлению оной.

Когда Макс, при легком розовом, еще рассветном, солнце увидел Леру, кулаки его непроизвольно сжались. Ему вдруг вспомнилась сцена в институте, когда он незаслуженно обвинил ее в порче своего автомобиля. Он тогда на эмоциях ударил стену, рядом с ее лицом, и оно по цвету слилось с той самой стеной. А этот испуг на ее лице, и ожидание удара, он никогда не забудет. И вот теперь она лежит с синяками и ссадинами на лице, со следами удушья на шее, а он даже сделать ничего не может. А ведь он давал себе слово, что никому не позволит ее обидеть.

Макс тяжело вздохнул, и тихонько вышел из комнаты.

-Рассказывай, - коротко сказал Макс Саше, наливавшему им кофе.

И Саша коротко, но с деталями, рассказал Максу все, что поведала ему Лера, будучи под действием виски, также он рассказал о том, что вспомнил сам.

-И я бы не стал тебя срывать среди ночи, но потом могло оказаться поздно. Она сказал, что сегодня уедет в Москву. Навсегда, - закончил повествование Саша.

Макс долго молчал, на его лице читалась активная мозговая деятельность. Он не мог поверить, что она настолько его любит, что пожертвовала собой, ради спасения его жизни от мифической угрозы этого Ярослава.