— Ну давай грузи. —

— Да вот, шарил по эльфам, то — да — се, легенды там всякие шлифовал, ну и другое подобное, ты же знаешь — самая популярная раса. —

— Мы — ы. — с согласием кивнул Алексей, пытаясь не обжечься, хоть и хорошо сдобренной сметаной, но все равно очень горячей солянкой.

— Ну так вот! Оказывается, все древнее эльфийское наследие упирается в расу фейри и оказалось, что эти фейри как‑то хитро увязаны с эльфами и еще с кучей других рас и легенд, но сколько я народ не спрашивал и не просматривал архивы, так и не нашел, ни кто ими занимался, ни одной докладной о создании этой расы, ни…

— А в чем дело‑то? Где неполадка? —

— Да нигде! Мне просто интересно! Почему нет никаких упоминаний о работах? Почему более чем в половине случаев система не предлагает эту расу при начальном выборе персонажа? — Сергей настолько был заинтересован, что совершенно забыл о стынущих перед ним пельменях.

— Последнее чего не знаю, того не знаю, а упоминаний о работах над фейри нет, потому как никаких работ и не было. — в отличие от своего молодого коллеги Алексей не забывал про солянку, да и про кое что другое, отвечая Сергею, он продолжал следить взглядом за проходящей мимо и виляющей попой секретаршей одного из боссов отдела маркетинга.

— Как нет?! Раса есть! Есть их заброшенные города! Магия, артефакты, в конце концов есть игроки, которые играют за эту расу! Как этого всего может не быть!? —

— А вот так! — раздраженно, что его отвлекают и от еды, и от зрелища, ответил Алексей. — Раса, магия и все остальное есть, а отчетов нет, а нет их потому как из людей никто их и не создавал. Знаешь ведь какой аврал был когда только запускали ''Серединный мир'', хотя нет ты не знаешь — тебя ведь не было. — Алексей пару мгновений подумал, пережевывая кусок голубца, но потом все же решился рассказать. — Ну тогда слушай. Значит дело было так: сроки горели, тогда казалось, что конкуренты пятки отдавят, начальство бесновалось и насиловало все отделы с утра и до утра. Помнишь шумиха была, что развернуть массовое производство капсул не успели? —

— Да! Тогда еще увольнения были, смотрел по телеку. По моему даже кого‑то из директоров уволили? —

— Да, прибалта одного, имени не помню. Ну так здесь было не лучше — эти писатели, художники и иже с ними — творцы, в общем блин, наворотили столько всего, что как стали все это сшивать — мир стал сыпаться, главное, что никому в голову не пришло, что такое может случиться, команды делали кусочки мира, каждая со своими спецами и все было в порядке, а как стали собирать, все и понеслось. И так, и так корячились — ни че не выходило, стали куски не сходящиеся выбрасывать — еще хуже стало, полный атас! Все уже стали вазелином запасаться, потому как проект запорот и казалось ничего не сделаешь — провал покруче чем с капсулами. Но тут начальство как архангела нам прислало — нашелся у них головастый пацан, дальний родственник кого‑то из правления, мы его сначала не восприняли — сопля соплей, двадцати даже нет, но палки в колеса вставлять не стали — переть против начальства, дураков нема. —

— И что? — с интересом слушавший Сергей даже придвинулся, совершенно забыв о уже практически остывших пельменях.

— То, взял он всю эту хрень, что напридумывали наши ''гении'', и как‑то сумел засунуть в главный сервер на обработку, ну ты знаешь, как это бывает, теперь вы всякую ерунду туда суете и ждете пока система не превратит ваше говно в конфетку, а тогда это было открытием. Сервер, тот самый, главный, ну тот, который всегда под отдельной охраной погудел, погудел пару дней и выдал результат — все сошлось и заработало. Так и получилось: мы все с премией, проект запустили в срок, начальство в экстазе, так праздновало, что один из директоров компании спьяну в окно вывалился. Все довольны, а то что появились две новые расы — фейри и природные вампиры никому и дела не было, ну есть и есть — расой больше, расой меньше. Да и расы‑то получились не очень удачные, те же природные вампиры на большого любителя. Фейри вообще ни к селу, ни к городу: железа брать не могут, репутация такая, что хрен хорошее задание получишь, а без заданий репутация не растет — замкнутый круг, к тому же все хотят замочить фейри и не испортить репутацию. Так и получается, что из половины тех, кто ими играет, больше половины не выдерживают и даже сотки не жалеют, чтобы потом нового перса создать, одно слово — лажа. Так что, тех же фейри так мало, что они не на что не влияют — проще их не замечать, а то вдруг начнешь с ними мутить, а мир опять посыпется. Поэтому тех же природных вампиров и не трогают, хотя с ними гораздо больше проблем. —

— То есть ты хочешь сказать… — пораженно начал Сергей.

— Ну да, да, а о чем я тебе уже минут десять твержу! Догоняй поскорей! И фейри, и природные вампиры, и всякие локации, связанные с ними, и черт знает что еще — все это творение рук машины! —

— Но это же …! Это изучать надо! — Сергей пришел в такое возбуждение, что не заметил как его рука попала в тарелку с остывшими пельменями.

— Надо же, изучать — без тебя прям никто не догадался. Ты еще скажи, что нужно приостановить работу вирт — мира пока не будут изучены эффекты, которые оказывают на людей созданные машиной объекты. —

— Правильно, конечно остановить, это ведь такое…! — тут протиравший салфеткой испачканные пальцы Сергей развел руки в стороны и едва не выбил поднос из рук проходившего мимо техника.

— Слушай сюда, парень! — с Алексея моментально слетела вся беззаботность. — Поменьше болтай об этом и не вздумай копать, а тем более связываться с писаками. Слышал про скандал, который был месяц назад, что те кто отыгрывают природных вампиров, начали проявлять неестественную агрессию и в реале? —

— Да. Это правда? Говорят это все оказалось газетной уткой, еще скандал был и судебные иски, вроде даже пара газет разорилась.

— Неважно, срать на газеты! Психиатр компании, я лично его знал, который кинулся к журналюгам после того как его послало руководство, через два дня после публикации пропал. —

— И не вернулся, — со скепсисом в голосе закончил предложение Сергей.

— Да нет, вернулся, примерно через неделю. Ходил тут грустный, грустный месяца три, ни во что не влезал, а как про журналистов слышал, аж белым становился и глаза больные, через три месяца уволился и переехал с семьей куда‑то в глушь. Так что если не хочешь повторить его судьбу, оставь это дело — не лезь! —

— А на самом деле он был прав или нет? —

— Еще раз тебе говорю, — раздраженно, но терпеливо попытался достучаться до молодого коллеги Алексей, — не лезь! Может и влияет, да мало ли что влияет, про комп — игры и вирт сколько уже говорят, что они повышают агрессию и делают маньяками, и что — ничего! Мужик себе карьеру запорол — не повторяй его ошибки! —

— Ладно, ладно, что ты разошелся, не буду раз тут такие страсти творятся, — успокаивающе поднял руки Сергей, вроде бы согласившись со старшим коллегой, но по тону Алексей понял, что убедить его не удалось. — Пойду пожалуй, бывай. —

— Вот дурак! — подумал старший программист, глядя в спину уходящему коллеге. — Ничего‑то ты не понял — полезешь ведь — тут‑то тебя и схарчат, но моя совесть спокойна, я тебя предупреждал. А так, если глянуть, мы все дураки: играемся с тем, чего не понимаем, потому как те, кого записали в изобретатели всего этого, сами ни в зуб ногой, только лыбятся и ссылаются на коммерческую тайну. Мы все как обезьяны, в меру своего понимания приспособившие гранату для колки орехов: пока не вылетела чека — все хорошо, а вылетит — мы даже не поймем, пока не разлетимся на куски. — Еще немного посидев и подумав, старший программист с кряхтением поднялся и отправился к месту работы — от хорошего настроения, бывшего у него перед посещением столовой, не осталось и следа.

Пять месяцев спустя.

— Ну что же ты, парень, так? Ведь предупреждал! — с сожалением думал Алексей, следуя под зонтом в составе траурной процессии, хоронившей его молодого коллегу, попавшего под машину пять дней назад. В начале процессии рыдали мать и сестра покойного, и им было совершенно все равно, что пьяный водитель, наехавший на их сына, ненадолго пережил свою жертву и умер, как было записано в свидетельстве о смерти от дозы алкоголя несовместимой с жизнью. Дело было закрыто, а подозрения коллеги умершего, даже если бы он их кому‑нибудь озвучил, никого не интересовали, да и не собирался Алексей повторять ошибку умершего.