Но одного чувства жалости было недостаточно. Это милое дитя побуждало ее к действию. Никогда до сих пор мисс Петтигрю не сталкивалась с ситуацией, требующей такого тонкого политического такта. Что она должна сделать? Ее ум в панике обратился к опыту ее прошлой жизни. Что она могла почерпнуть в том опыте? Она вспомнила миссис Мортлеман из Голдерс Грин и ее ужасного мужа, которого она так ловко водила за нос. Если только… мисс Петтигрю почувствовала, как удивительная мощная уверенность наполняет ее жилы. Это красивое создание верило в нее. Она не подведет. Разве она не сможет несколько минут побыть миссис Мортлеман?

— Я ни разу в жизни не солгала сознательно, — сказала мисс Петтигрю, — разве что иногда недоговаривала. Но, думаю, лучше поздно, чем никогда.

— Он не должен догадаться, что этого хочу я. Вы уверены, что он не догадается?

— Он ничего не заподозрит.

Мисс Лафосс обняла мисс Петтигрю и поцеловала ее.

— О, моя дорогая! Как я смогу отблагодарить вас? О, спасибо, спасибо… вы уверены, что справитесь?

— Оставьте его мне, — решительно сказала мисс Петтигрю.

Мисс Лафосс повернулась к двери. Спокойная, собранная, как полководец перед боем, мисс Петтигрю ласково напомнила ей:

— Вы забыли кофе.

Мисс Петтигрю наполнила кофейник, повернулась и пошла обратно в комнату. Ее сердце колотилось, щеки пылали, она чувствовала легкую слабость от волнения, но никогда не ощущала себя такой живой и веселой, как сейчас. Все шло по плану. Мисс Лафосс покорно следовала за ней.

Мисс Петтигрю села, налила еще одну чашку себе и мисс Лафосс и с дьявольским терпением ждала еще несколько минут. Это чудесное чувство уверенности не покидало ее. Фил, казалось, заскучал. Наконец мисс Петтигрю заговорила. С нежной и обаятельно улыбкой она наклонилась вперед.

— Молодой человек, я занятая женщина, и мне предстоит обсудить с мисс Лафосс еще много разный вещей. Вы не сочтете меня грубой, если я попрошу вас оставить нас одних?

— Каких вещей?

Мисс Петтигрю была готова к этому вопросу.

— О! — сказала она с легким вздохом. — Кое-что… из женского гардероба.

— Прекрасно. Я все знаю о женском гардеробе.

— В теории, может быть, — с достоинством возразила мисс Петтигрю. — Но надеюсь, не на практике. Нас ждет примерка.

— Я не против поучиться.

— Вы шутите, вероятно, — строго сказала мисс Петтигрю.

— О'кей, — безропотно согласился Фил. — Я подожду в спальне.

Мисс Петтигрю с нежным укором покачала головой.

— Если хотите… но думаю, вам не понравится несколько часов сидеть в холодной спальне.

— Вы не можете обсуждать белье столько времени.

— У женщин есть и другие интересы.

— Разве мне нельзя о них услышать?

— Ни в коем случае, — твердо сказала мисс Петтигрю.

— Почему нет? Разве они недостаточно невинны для моих ушей?

Мисс Петтигрю встала и выпрямилась в полный рост.

— Я, — заявила мисс Петтигрю, — дочь священника.

Фил был подавлен.

— Годится, сестра. Вы победили. Я выкатываюсь.

«Плохо играет, — серьезно подумала мисс Петтигрю. — Слишком много ужимок из американских фильмов».

Она лично помогла ему надеть пальто. Все это время мисс Лафосс посылала ему выразительные взгляды, словно ей было неважно, уйдет он или останется, но ей приходится считаться со смешными понятиями о морали этой немолодой женщины. Один раз она даже подмигнула в сторону мисс Петтигрю. Мисс Петтигрю отметила этот новый и неприличный знак одобрения, придававший неожиданно пикантную ноту всему их заговору.

— Ну, прощай, детка, — сказал Фил. — Скоро увидимся.

Он притянул к себе мисс Лафосс и поцеловал так, словно его совсем не беспокоило, видит их мисс Петтигрю или нет. Конечно, он совершенно не беспокоился. Внезапно ослабев, мисс Петтигрю присела на стул.

«Ах, Боже мой! — Ее девственный разум отчаянно сопротивлялся увиденному. — Целуются… прямо передо мной. То есть… целуются так страстно. Так неблаговоспитанно».

Но ее предательское женское сердце взяло верх над разумом и полностью было на стороне мисс Лафосс, чье лицо не выражало ничего, кроме чистого и безмятежного удовольствия. И хотя Фил казался немного опьяневшим после поцелуя, которым мисс Лафосс наградила его с ответным рвением, он не забыл очень вежливо попрощаться с обеими дамами.

Последний поцелуй мисс Лафосс, последнее «прощайте» мисс Петтигрю — Фил открыл дверь и вышел.

Глава 2

11:11–11:35

Дверь за Филом захлопнулась, и этот звук в одно мгновение вернул взволнованную мисс Петтигрю из мира приключений, романтики и радости. Она вдруг снова почувствовала себя усталой и испуганной неудачницей. Ненадолго ей было дозволено заглянуть в мир романтических переживаний, но этот мир не имел ничего общего с ее настоящей жизнью. Теперь все страшные практические опасения ее повседневности вновь всплыли в ее мозгу. Она снова стала претендентом на место гувернантки, а мисс Лафосс ее возможным работодателем. Она никогда не узнает, кто такой Фил, чем он занимается, и почему мисс Лафосс так срочно хотела выставить его из своего дома, несмотря на то, что так откровенно наслаждалась его поцелуями.

Дрожащими пальцами она поправила сбившуюся прядь волос и приготовилась к неизменно ужасавшей ее проверке квалификации.

— О… — начала мисс Петтигрю, стараясь придать твердость своему голосу.

Мисс Лафосс бросилась к ней и схватила за руки.

— Вы спасли мне жизнь. Как мне отблагодарить вас! Вы спасли больше, чем жизнь. Вы спасли ситуацию. Без вас я бы совсем пропала. Я ни за что не смогла бы оторвать его от себя. Я в неоплатном долгу перед вами.

В сознании мисс Петтигрю всплыло суровое изречение: «Чтобы добиться успеха, нужно быть всегда готовым воспользоваться ситуацией».

Собрав остатки храбрости, она начала слабым голосом:

— Но вы можете…

Мисс Лафосс не слышала ее. Она начала говорить быстро и взволнованно, но мисс Петтигрю успела заметить искорки смеха в ее глазах, из чего сделала заключение, что ее дела не совсем безнадежны.

— Ваш пульс учащается при волнении? — спросила мисс Лафосс. — У вас хорошее зрение?

Пульс мисс Петтигрю именно сейчас был весьма учащен, но она подумала: «Одна ложь или две, какая разница?».

— У меня ровный пульс, — сказала мисс Петтигрю, — и прекрасное зрение.

— О! — произнесла мисс Лафосс с облегчением. — Я видела, что вы держитесь уверенно, но была слишком взволнована, чтобы сделать верные выводы. Знаете, как бывает в детективных романах. Вы уничтожили все улики, или думаете, что уничтожили, но детективы осматривают комнату и вдруг находят трубку или анализируют пепел и обнаруживают, что он от сигары, а затем говорят: «Ха! Так вы курите сигары, мисс?» И вы пропали.

— Понимаю, — задумчиво сказала мисс Петтигрю, ничего не понимая вообще и совершенно сбитая с толку образом полицейских сержантов и детективов, должных вот-вот появиться в квартире мисс Лафосс.

— Нет, еще не понимаете. Я объясню. Сегодня утром приедет Ник. По крайней мере, я абсолютно уверена, что он приедет, чтобы попытаться поймать меня. Он ужасно ревнив.

Она объявила это таким тоном, словно говорила: «Итак, я во всем вам призналась. Теперь я полностью в вашей власти, но я знаю, что вы не подведете меня».

Мисс Петтигрю, внезапно очутившаяся в неизведанных водах, делала все возможное, чтобы не утонуть в волнах чужих страстей.

— Вы хотите сказать, что сегодня утром сюда придет еще один молодой человек? — тихо спросила она.

— Вот именно, — с облегчением согласилась мисс Лафосс. — Я знала, что вы поймете. Сможете ли вы уничтожить все следы вплоть до волос на расческе, которые смогут указать на присутствие здесь другого мужчины?

Волна чуть на накрыла мисс Петтигрю с головой, но она услышала свой слабый дрожащий голос.

— Безопасней будет не впускать его сюда.

— Ох. Я не могу это сделать.

— Почему нет? — удивленно спросила мисс Петтигрю.