— Я нахожу, что ты даже очень скоро появился, — привѣтливо сказалъ Тони. — Кто былъ нашъ малекькій другъ у калитки?

Лицо Бэгга приняло мрачное выраженіе. Выраженіе, которое бывало у него во время борьбы.

— Это былъ Лопецъ — свинья такая — простите, лэди, но это въ самомъ дѣлѣ былъ онъ. Тутъ невозможно никакое недоразумѣніе.

Тони слегка свистнулъ.

— Гляди-ка, Лопецъ! Собственно говоря, это можно было себѣ представить: ударъ указывалъ на извѣстный опытъ.

— Онъ не причинилъ вамъ увѣчій, сэръ? — боязливо освѣдомился Бэггъ.

— О, нѣтъ, — успокоилъ его Тони. — Но онъ далъ себѣ много труда, это надо признать.

— Но и вы какъ слѣдуетъ задали ему, сэръ, это тоже надо признать, — усмѣхнулся Бэггъ. — При свѣтѣ фонаря я видѣлъ его лицо и могу вамъ сказать, что видъ у него былъ такой, какъ будто ему больше не хочется. Онъ во всякомъ случаѣ не сталъ ожидать далнѣйшаго угощенія.

— Удралъ? — лаконически освѣдомился Тони.

— Онъ мчался, какъ заяцъ, — кивнулъ Бэггъ. — Но я далеко не гнался за нимъ, потому что подумалъ, что могу понадобиться вамъ здѣсь.

— Сейчасъ лучше будетъ отправиться въ домъ, — предложилъ Тони, — иначе черезъ минуту соберутся всѣ сосѣди. Публика въ Хэмстэдѣ не привыкла къ потасовкамъ.

Пока онъ говорилъ, открылась одна изъ сосѣднихъ калитокъ и на улицу вышелъ пожилой господинъ въ войлочныхъ туфляхъ и въ красномъ халатѣ. Въ правой рукѣ онъ держалъ кочергу. Очевидно, онъ находился въ состояніи немалаго возбужденія.

Увидѣвъ маленькую группу, онъ остановился и крѣпче схватился за свое оружіе, какъ бы собираясь сейчасъ же вмѣшаться въ дѣло.

— Что здѣсь случилось? — рѣзкимъ голосомъ спросилъ онъ. — Я во что бы то ни стало желаю узнать, что здѣсь случилось?

Тони пошелъ ему навстрѣчу, очаровательно улыбаясь.

— Добрый вечеръ, — любезно сказалъ онъ, — мое имя сэръ Энтони Конвей.

Боязливое выраженіе лица стараго джентльмэна немедленно превратилось въ привѣтливую улыбку, съ которой каждый уважаемый англiчанинъ разговариваетъ съ сановными и богатыми людьми.

— Такъ, такъ, — сказалъ онъ, -…такъ, такъ. Очень радъ нашему почтенному знакомству. Но, можетъ быть, вы можете объяснить мнѣ, что здѣсь случилось. Посреди глубокаго сна я былъ испуганъ шумомъ огнестрѣльнаго оружія. Выстрѣлы въ Хэмпстэдѣ, сэръ!

— Я знаю, — сказалъ Тони. — Неслыханно, не правда ли? Если только подумать, какіе мы платимъ высокіе налоги! Впрочемъ, боюсь, что многаго не сумѣю вамъ сказать, — продолжалъ онъ, сдѣлавъ жестъ по направленiю къ своему автомобилю. — Вы видите, я только что доставилъ свою кузину изъ театра домой, и мы какъ разъ наткнулись на исторію, похожую на корсиканскую вендетту. Я пытался водворить мiръ, но въ благодарность за мои усилія мнѣ кто-то далъ по зубамъ. А потомъ, усльшавъ, вѣроятно, ваши шаги, всѣ внезапно убѣжали.

Онъ горячо потрясъ старому джентльмэну руку, и тотъ, очевидно, самъ начиная вѣрить въ то, что онъ совершил большое геройство, медленно поплелся къ себѣ домой, дико размахивая кочергой.

— Но, теперь живѣе въ домъ! — обратился Тони къ Изабеллѣ и Бэггу, — прежде, чѣмъ на сценѣ успѣютъ появиться новые спасители.

Бэггъ оставилъ дверь дома открытой, и они вошли въ маленькую гостиную, привѣтливо освѣщенную лампой. На столикѣ стоялъ наготовѣ подносъ съ виски и содовой водой.

Тони съ удовлетвореннымъ видомъ посмотрѣлъ на подносъ.

— Какъ быстро вы осваиваетесь съ англійскими обычаями, Изабелла, — замѣтилъ онъ.

— Миссисъ Спальдингъ достала мнѣ виски, — улыбнулась она. — Я же знаю, что мужчины способны пить въ самое неурочное время… По крайней мѣрѣ такъ поступали друзья отца. — Она пододвинула къ столу мягкое кресло. — Теперь садитесь сюда и размѣшайте себѣ стаканчикъ. Я тѣмъ временемъ принесу теплой воды, чтобы омыть вашъ израненный ротъ.

Тони собирался протестовать, но она уже успѣла скрыться изъ комнаты.

Онъ принялся мѣшать виски съ содовой водой и уже успѣлъ влить въ себя этотъ при данныхъ обстоятельствахъ особенно желанный напитокъ, какъ снова появилась Изабелла, держа въ рукахъ чашку съ водой и нѣсколько мягкихъ полотенецъ.

Онъ еще разъ сдѣлалъ попытку возражать, но она настояла на томъ, чтобы онъ откинулся на спинку кресла и позволилъ ей обмыть и вытереть насухо свои пораненныя губы. Эту операцiю она, впрочемъ, продѣлала съ нѣжностью и ловкостью настоящей сестры милосердія.

— Можетъ быть, вы все-таки правы въ томъ, что вы прежде говорили о королевской крови, Изабелла, — сказалъ онъ, снова выпрямившись и подвергнувъ свое лицо тщательному изслѣдованію въ карманномъ зеркальцѣ. — По крайней мѣрѣ, я не могу себѣ представить, чтобы настоящая королева обладала такими полезными способностями.

— До сихъ поръ мнѣ еще никогда не разрѣшалось что-нибудь сдѣлать для кого-бы то ни было, — сказала Изабелла. — Мнѣ, слѣдовательно, многое нужно наверстать.

Тони взялъ ее за руки, и она позволила ему сдѣлать это безъ малѣйшаго слѣда прежней робости.

— Но теперь вы должны прилечь. О приключеніи сегодняшняго вечера мы можемъ побесѣдовать завтра утромъ. Послѣ того, какъ вы отстрѣлили кому-то ухо, слѣдуетъ прежде всего основательно выспаться. Такъ будетъ лучше для нервовъ.

— Ну, ладно, — медленно сказала Изабелла. — Сегодня ночью они врядъ ли еще повторятъ свою попытку. Какъ вы думаете?

— Думаю, что нѣтъ, — успокоилъ ее Тони. — Въ противномъ случаѣ я остался бы здѣсь и спалъ бы на матрасѣ у вашихъ дверей. Постарайтесь до 11 часовъ быть готовой съ укладкой вещей, — сказалъ онъ, взявшись за шляпу, — я заѣду за вами на машинѣ. Спокойной ночи, милая Изабелла.

— Спокойной ночи, милый Тони, — сказала она.

На слѣдующій день, ровно въ часъ Пюжо остановился передъ домомъ лэди Джоселинъ, въ Честеръ-скверѣ. Тони вышелъ первымъ. Помогая Изабеллѣ выйти изъ автомобиля, онъ пытливымъ взглядомъ окинулъ спокойную улицу.

— Думаю, что мы провели ихъ за носъ, Изабелла, — довольнымъ тономъ сказалъ онъ.

Дверь отворилась и выбросила двухъ чистенькихъ горничныхъ, очевидно, ожидавшихъ прибытія гостей. Онѣ завладѣли багажомъ и одна изъ нихъ повела обоихъ въ гостиную, откуда лэди Джоселинъ вышла имъ навстрѣчу.

— Такъ вотъ это Изабелла, тетя Фани, — представилъ ее Тони.

Умные глаза лэди Джоселинъ пытливо скользнули по лицу и фигурѣ законной королевы Ливадіи.

— Вы красивы, дитя мое, — сказала она. — Даже очень красивы. Пойдите сюда и садитесь рядомъ со мной.

Изабелла съ улыбкой счастья на лицѣ усѣлась рядомъ съ хозяйкой на диванѣ, въ то время какъ Тони усѣлся на подушкѣ у камина.

— Она — Молли Монкъ въ почищенномъ изданіи, — сказалъ онъ. — А Молли считается одной изъ самыхъ красивыхъ дѣвушекъ Лондона.

— Вы имѣете всѣ основанія быть красивой, — привѣтливо сказала лэди Джоселинъ, гладя Изабеллу по головѣ. — Вашъ отецъ былъ мужчиной прекрасной наружности. Радуюсь, что ты привезъ ее сюда, — обратилась она къ своему племяннику. — Я вчера долго не могла заснуть и все время думала о васъ.

Солидная респектабельность обстановки дома лэди Джоселинъ была чрезвычайнымъ фономъ для описанія полуночной битвы, которую Тони съ обычной живостью разсказалъ на потѣху всѣмъ. Наконецъ горничная доложила, что завтракъ поданъ.

— Итакъ, пойдемте закусить, — сказала лэди Джоселинъ, подымаясь. — Мнѣ крайне необходимо подкрѣпленіе. Твое общество всегда было интереснымъ, Тони, но съ тѣхъ поръ, какъ у тебя появилась опредѣленная профессія, я нахожу твое общество почти незамѣнимымъ.

Она взяла Изабеллу подъ руку, и всѣ трое сошли внизъ, гдѣ ихъ ожидалъ отличный завтракъ. Въ теченіе нѣсколькихъ минутъ разговоръ касался гастрономическихъ темъ, но послѣ того, какъ служанка вышла изъ комнаты, лэди Джоселинъ обратилась къ Тони со слѣдующими словами:

— Теперь я подкрѣпилась настолько, что ты можешь продолжать свой разсказъ.

— Полагаю, что много нечего разсказывать. Я, конечно, долженъ былъ все сообщить Гью, и онъ обошелся со мной весьма жестоко и безжалостно. Онъ сказалъ, что я заслужилъ это… Нечего было мнѣ ходить съ Изабеллой въ „Ампиръ“. Просто чудо, что вся эта исторія кончилась столь благополучно.