Когда к идущим, с разным подручным инструментом для наказания бандитов, людям, выскочил и “главный пострадавший”: начавший в горестных слезах рассказывать о грабителях, которые буквально минуту назад его с супругой ”чуть вилами не закололи-да саблюкой не рассекли надвое”...Народ разозлился по полной: ”На яблоню их! Камень на ноги и в воду! К двум волам привязать...Да угомонись Мыколка!-вот ведь фантазёр...”
Вышедшие навстречу толпе ухмыляющиеся рыцарь Блажь и его оруженосец, что хотели всех изысканно попривествовать и извиниться за своих животных и переполох ими учинённый, встали как вкопанные: к ним со стороны центра села подходила толпа с факелами, мужики и бабы были вооружены дрекольем и мотыгами, малышня, бегущая и визжащая сзади и по бокам этой оравы людей-кидалась камнями и подобранными овощами, да зелёными твёрдыми яблоками.
Румбик схватил Гуго за плечо и проорав тому на ухо: ”За мной!”-забежал в разгромленный его серым, дом.
Как только господин Блажь проскочил вслед за ним, Румбик моментально заблокировал дверь засовом и стал в темноте тащить тяжеленный стол к двери, что бы забаррикадировать максимально плотно все крупные входы в доме где они прятались. Во дворе дома уже раздавались предложения: “Спалить бандюков с домом-к “едренне матери!”
Хозяин возможного воспитательного костра, вовсю вопил: ”Выбейте дверь и вяжите...Зачем палить-то?! О Господи, чем мы тебя так прогневили? -Среди ночи врываются бандюки: всё переворачивают во дворе вверх ногами, врываются в дом-нас с жонкой избивают, в самом доме всё ломают...Так теперь ещё и хату спалить надо?! Ой ой оййооо...!!!"
Староста успокоил его и остальных людей: ”Ничо сжигать не будем: а то у нас в суховей-всё село погорит к...матери! Предложим выйти и честный суд...а потом-повесим!”
Это сразу успокоило всех, кроме сидящих в тёмном доме рыцаря и его оруженосца: такая уверенность что их нужно обязательно повесить, крайне огорчала обоих. Румбик предложил не сдаваться-оружие у них есть, а припасы в доме быть должны! На это Гуго ответил молчаливым пожатием руки своему оруженосцу и кивком головы.
Так как никто из дома не показывался и предложения о сдаче приняты небыли, мужики селяни пару раз ударили импровизированным тараном из сухого ствола средней величины, однако дверь не поддалась, а из за неё ещё и послышались угрозы : ”Лишить детородных органов всех кто войдёт!”-это господин Блажь проявил своё знание в нравах простых селян. Румбику он сказал следующее: "Простые люди: крестьяне, настолько любят детей, что узнав что их могут лишить органов их производящих-мужчины обычно разбегаются далеко и надолго, и всё это я узнал из завещания своего прадеда своему же деду, где первый объяснял как разговаривать с селянами в случае их отказа от работ “на пана” или нежелания проводить на этой панщине-всю свою неделю... Крайне поучительное описание: психологии и нравов...”-мечтательно добавил младший Блажь.
К дому подошёл знакомый Румбику Мыколка и гнусно улыбаясь проорал в окно: ”Давай -вылазти оттедова...А не то-ууух, как начну каменюки пудовые швырять...”
--Как вчера в пугало, а-бухарик с выдумкой?-перебил его Румбик.
--А...что?! Ты чего...ты того..откуда это ...того?-Мыколка уже был не рад что сам вызвался “пужать воров”.
За прошедший день бабуля-соседка и его жена Ирка всё село, по секрету, оповестили о прошедших ночью “приключениях” и успокоив знакомых, которые слыша вопли Мыколки думали что он до полоумия допился, понарассказывали ещё кучу новых небылиц о нём! Решив смыть позор вчерашней ночи храбростью и смекалкой сегодняшней, Мыколка никак не ожидал что и бандиты, засевшие в доме, начнут его попрекать недостойным поведением на хмельную голову.
--Та идите вы все!!!-в сердцах выпалил Мыколка и отойдя от дома смешался с зубоскалящей, при его виде, толпой.
Снова вышел вперёд староста: ”Мы нашли лошадь господина Блажь-его отец , наш господин и крайне влиятельный человек из Тавроса! За преступление против его сына-он приведёт сюда армию и она снесёт этот дом катапультами и таранами!"
Вновь завыл горемычный хозяин несчастного дома, а Гуго искренне подивился услышанным от старосты, на ухо Румбику: ”На кой хрен для этого дома ...армия?!-пару охапок хвороста под стены и на крышу-и всё!”
Староста продолжал: ”Если вы сообщите где тело убиенного вами молодого господина...мы добьёмся что бы вас толпа не растерзала, если же...”
--Какое тело...чьё?!-возопил Гуго,-господин староста-я жив!
Сказав это он выбил одно из окошек выходящее на ворота, ударом ноги и выглянул из него. Староста и ещё несколько человек стали креститься, а большинство селян довольно шустро уходить, ибо связываться с наказанием барского сынка никто не хотел...
Удивлённый староста подскочил к окну и подскакивая на месте стал стрекотать одно и тоже: ”Да как же вы, господин, что же вы так, а?”
Гуго и Румбик быстро раскидали блокировавшие дверь стол и табуреты и вышли из дому. Блажь изысканно извинился за “случайное вторжение”, сослался на глупость коня-который сам не смог выйти из чужого двора и заявив: ” что готов покрыть все расходы пострадавшего”, уплатил привселюдно последнему три золотых и ещё двадцать серебрянных монет-более чем достаточное вознаграждение за погром внутри дома и беспорядок-снаружи!
Мыколка, увидев вновь Румбика, горестно всплеснул руками и бросился наутёк, шепча себе под нос что то о ”злыдне, который ходит по пятам”. Бабушка, приютившая прошлой ночью Румбика-размахивала перед носом юноши сухонькими ручонками, однако узнав от своего бывшего постояльца о том что они вчера ”Несколько перебрали”-указала вслед убегавшему Мыколке и прошептала Румбику на ухо: ”Посмешище села...Не дури дитятко-учись на чужих “шишках”, а то свои-могут все мозги в голове отбить!”-после чего перекрестила Румбика и пошла к себе домой.
Когда всё выяснилось и разрешилось, староста увёл молодых людей в свой дом: ему было спокойней нахваливать собственный управленческий дар и умение отца Гуго подбирать людей-на своей территории. Обоих искателей приключений разместили в одной довольно просторной комнате с окнами, выходящими в сад.
Утром дня, когда Гуго и Румбик ещё спали, приходя в себя от переживаний и возлияний прошлых суток, в это же село зашло двое прохожих: высокий, но крайне худой юноша и заросший короткой, иссиня-чёрной бородой в помытом, и грязно коричневой сейчас-мужчина ” хорошо за сорок”.
Юноша постоянно жаловался: ”Дядя Маффи-давайте поедим! Кого и где мы ищем?-ветра в поле...”-на что мужчина ему отвечал: ”Не ной Альфонси-один удар под ребро и сытая жизнь на полгода или роскошная-на пару недель...не ной!”
Глава Двенадцатая
Новоприбывшие иноземцы было попытались сразу порасспросить жителей села о проезжающих тут недавно путниках, однако шумная ночь и послесобытийное обсуждение прошедших событий по своим домам настолько вымотали селян, что большинство из них лишь сонно отмахивались и показывая рукой на корчму говорили: ”Там...всё там!”
Решив что в указанном направлении в данном населённом пункте и находится некий “информационный центр”, в котором они смогут получить ответы на все свои вопросы, дядя и племянник сицилийцы добрели наконец до рюмочной и заглянули внутрь.
Альфонсини сразу же подпрыгнул на метр вверх и как собачка стал носиться вокруг пожилого родственника: ”Дядя...дядюшка-а-а-а-ну давай поедим! Заодно и опросы здесь проведём-всё рядом! Какой смысл тащиться ещё несколько часов и умирать от голода и жажды...?”
---Тише ты...-перебил скулящего родственника Маффи Оззи,-Зайдём и перекусив расспросим! Сам вижу что ты уже воешь с голодухи.
В отличие от местных юношей Румбика и Гуго, сицилийцы уже успели познакомиться с “простотой” Тавросских нравов: поэтому подойдя к стойке, где хозяин заведения протирал тряпицей стаканы, они указали на пустующий стол и сделали заказ. Старший из семьи кинул серебряную монету на поверхность стойки. Хозяин кивнул и проорав что то за занавеску, отделявшую зал от кухни и прочих комнат, вернулся на своё место.