Вот такая вот сказка о любви, в которой есть Артемий, Свет и Вера, в которой Тихому Миру предпочли «Пандору», а Милу не считали милой, в которой Карине не страшны никакие шторма, даже если на борту ее судна Жорж, и в которой нет никого преданнее Рудольфа.

— Значит, любишь? — отвлек меня от размышлений первый на деревне хулиган.

— Люблю.

— Сильно любишь?

— Сильно люблю.

— Это хорошо.

— В каком смысле хорошо?

— В смысле восемьдесят девятой страницы.

— Опять?!.