— Ох, молодец, ох, порадовал меня. Ты где ж так научился–то? Я таких приемов–то и не видел никогда! — говорил мне гном, приглашая к столу. — Ваши места, как и обещал.

— Благодарствую, — сказал я, начиная набивать желудок. — Я как–нибудь позже расскажу. Голоден, так что готов съесть даже стол.

Блюда оказались очень вкусными: половина курицы, какие–то вареные овощи и жареные яйца. Запивать мне дали компот, чем–то похожий на брусничный. И что самое главное, на столе лежал хлеб — мягкий, душистый, нарезанный аккуратными ломтиками. Я еще ни разу не ел хлеба в этом мире, наверное, он очень дорог и нам просто не положен. Я ел и не мог наесться. Как я раньше его не ценил? Сам не знаю. Так бы я и пребывал в воспоминаниях, если бы две молодые гномки не принесли на круглых подносах рюмки с настойкой и большую стеклянную бутылку. Блин, круто, у гномов явно передовые технологии в развитии. Я еще ни разу не видел стеклянную посуду. Да, интересно, что у них еще есть в запасниках, может и унитаз. Мысль была прикольной, да, нужно посмотреть.

— Ну что, выпьем? Влад, борешься ты как гном, ну–ка попробуй и выпить как гном, — сказал мне Бран, глядя, как едва взглянув, позеленел Лекс, увидев бутылку, и попросил себе вина. На ум сразу пришли все воспоминания и анекдоты про пьяных русских. И я потянулся к рюмке…

Ох, моя голова… Я с трудом разлепил глаза, солнце слепило и пришлось их закрыть. Голова была тяжелой и какой–то пустой, меня плющило, неприятная изжога поднялась в горло. Ох, ну и гадость. Язык был покрыт как будто штукатуркой. Я попытался прикрыть лицо рукой, чтобы снизить интенсивность света, что проходил сквозь веки, я хотел заснуть, я понимал, что это мне нужно, но организм подсказывал, что нет, мочевой пузырь сдавило со страшной силой. Ох, теперь понятно, что со мной происходит. Вчера была какая–то пьянка, и теперь организм спасал своего хозяина от позора, а именно, от непроизвольного мочеиспускания. Кое–как перевернувшись на правый бок, осмотрелся, комната была знакомой, но конкретики не помню совершенно, кажется, мы с Лексом сняли ее в гостинице, но как, что, никаких мыслей по этому поводу у меня не было.

Кстати, Лекс лежал рядом, правда, не на полу, как я, и не на кровати. Наполовину свисая с кровати, видимо не дошел. Поза была настолько смешной и нелепой, что в другой раз я обязательно посмеялся бы. Но сейчас быстрой уверенной походкой от одной стены к другой пошел искать туалет, благо никого не было в коридоре, и никто не видел мой позор. Как я очутился там, я не помню. Помню, что сильно удивился, откуда тут подобие унитаза. Чуть не заснул стоя, хорошо, успел штаны снять. Пребывание в данной комнате подарило мне расслабленность и безмятежность.

Комната ожидала меня все в таком же состоянии, на сей раз я дошел без автопилота. Пить, как я говорил, хотелось неимоверно. Поэтому взял кувшин, понюхал содержимое, а то мало ли что. Водка! Как бы кто ни говорил, но наверно любой наш житель определит ее по вкусу и запаху. Желудок попытался взбунтовать, но я весь сжался, и он успокоился. Оглядев намыленным взором комнату и ничего не найдя, решил лечиться. Я никогда не похмелялся, но идти никуда не хотелось. Не зря же у нас говорят: клин клином вышибают и хлебнул. Как мне стало противно, не передать. Минуты две я страдал, боясь лишний раз вздохнуть, но потом отпустило. Спать уже не тянуло. Тогда–то и зашевелился Лекс. Он вяло потянулся, осматривая комнату. Увидев меня, из его уст вылетел недоуменный вопрос:

— Ты жив? — я, конечно, не понял про что он, но решил сделать ему приятное:

— Доброе утро.

— Иди ты, — и шаркающей походкой направился, скорее всего, туда, где был я совсем недавно. Забавно, что обратный маршрут хорошо отложился в памяти.

— По коридору направо, шестая дверь от нас, — я‑то не заблудился, надеюсь, и он не заблудится с моей–то помощью.

— Ага, конечно… — послышалось из–за двери. Так, как–то странно он себя ведет, как будто что–то вчера произошло, и ему на все наплевать. Обдумать эту мысль мне не дали, помешал робкий стук в дверь.

— Да–да, войдите, мы уже проснулись, — сразу я ответил. Похоже это кто–то из обслуживающего персонала гостиницы. Не знаю, я всегда жутко стеснялся таких работников и, наверно, поэтому всегда был вежлив и учтив. У них весьма сложная работа, наверно если каждый из нас будет вежлив и аккуратен, то это хотя бы облегчит труд этих людей, ну или гномов.

— Можно? — из–за двери показалась приятная девушка–гномка в белом фартуке и с глубокой миской в руках, за спиной у нее стояла тележка, на которой стояло несколько тазиков. Кстати, девушки–гномки были не такие, как гномы–мужчины. Из тех, что я видел, могу сказать точно. Плотные девушки с большой грудью размера так пятого. Без бород и усов, как могли бы подумать некоторые. В отличие от гномов–мужчин они вызывали симпатию. Все эти мудрые мысли приходили ко мне в то время, что я лежал на полу. Черт! Быстро поднялся на ноги.

— Извините, бурная ночка выдалась, — немного смущенно сказал я. На что девушка лишь улыбнулась.

— Господин, вы будете умываться?

— Да, конечно.

— Садитесь на кровать, — служанка поставила миску на табуретку, а ее ко мне. — Это вода для умывания лица и рук. Если хотите помыться полностью, то на первом этаже всегда есть кабинка для умывания и цирюльник, если хотите постричься.

Я в это время умывался, ну и холодная же вода оказалась. Как будто из морозилки. Девушка протянула мне полотенце. И как бы невзначай положила руку мне на плечо и начала его гладить, но я‑то знаю — так просто ничего не происходит. Тем более этот жест был каким–то дозволенным, девушка положила руку и не опасалась, что я это восприму как–то не так. И еще в этот момент я понял, что помню, только как потянулся к стакану.

— Спасибо. А можно моему другу такой же тазик поставить, — я попытался вылезти из этой ситуации, согласен, глупо и ничтожно, короче, как обычно, когда парень рядом с красивой девушкой и не понимает, что происходит.

— Господин Влад, вы что, ничего не помните? — голос девушки похолодел на незнамо сколько градусов, что–то вчера было. Странно как–то это все, до армии я общался с девушками нормально, и в принципе стеснений никогда не испытывал. Но это было довольно давно, да и неправда. Непонятно, отчего я стал чувствовать себя неуютно, жар начал наполнять тело. За всеми этими событиями я и забыл, что я самый что ни на есть настоящий мужчина, а когда понял, мне стало уже не очень хорошо, как будто грелка, запылали мои щеки, от чего я опять запустил руки в ледяную воду и обтер лицо. Кажется, стало полегче. Девушка, явно видя мои затруднения, спросила:

— Я пойду? — и, не дожидаясь моего ответа, выскочила за дверь. А я откинулся на кровать. Блин, стыдоба–то какая. Гормоны просто оглушили меня. Лекс! Точно! Ну где он, когда так нужен!? Не успел я это подумать, как скрипнула дверь. Вспомни солнышко, а вот и лучики.

— Лекс! Ты должен мне помочь! Брат, прошу тебя, расскажи все как есть! — я схватил его за руки и начал кричать ему в лицо. Понимаю, что поступил как идиот. Можно было и по–нормальному и без этого цирка, но у меня были нервы, и я не мог контролировать всю ситуацию.

— Стой, ты чего? Ты… — тут Лекс взглянул на табуретки с тарелками, на полотенца и на лице его начала появляться мысль. — Что, служанка приходила? — оскалился он. — Да? Тогда понятно все. Небось, приставала? — и взглянув на мое, перекосившееся после этой фразы лицо, он вообще заржал. Так, нужно взять себя в руки.

— Лекс, ты должен мне все рассказать. Все как есть. Лады? Ну, пожалуйста, — Лекс уже лежал на кровати, смех его потихоньку затихал.

— Ладно, так и быть, расскажу. Ты ж мне такой подарок отвалил.

— Какой? — вроде еще ничего не дарил никому, да и запомнил бы я такое … может быть.

— Ты ж вчера того гнома бросал. Это вообще было что–то невероятное. А он нам за это пообещал доспехи… и мечи. Мечи. Ты хоть это помнишь? — на секунду его лицо стало озабоченным.