- Я никогда не убивал детей. И другим не позволю. Одевайтесь, ну же!

   Девушка подчинилась. Для начала она натянула оказавшуюся до жути неудобной перевязь с мечом. Ножны тут же принялись бить ее по бедру, стоило сделать только шаг. Айна накинула на плечи плащ, оказавшийся очень просторным, и завернулась в него. Осторожно надела шлем на голову, его острая стрелка приникла к носу, обжигая его холодом.

   - За гвардейца вас, все же, примет только слепой, - поджав губы, сообщил Гальс. Его голос теперь казался немного приглушенным. - Ну ладно... Если... Когда минуем караулы, будем пробираться малолюдными местами, глядишь повезет. Мне бы вас из особняка вывести, а дальше - свобода. Идемте.

   Коридор, в который они вышли, оказался длинным и просторным, заполненным холодным свежим воздухом - никакой мертвенной затхлости, что обычно приписывают казематам. Впрочем, настоящими казематами эта темница явно не была.

   Здесь было много камер, таких же как та, в которой держали Айну, но все, похоже, пустовали - по крайней мере, из них не доносилось ни звука. По стенам слабо горели факелы, почти не давая дыма. От темных стен исходила прохлада. Девушка вдруг поняла, что не боится. Совсем. Ни капельки. Страх куда-то пропал.

   Когда они приблизились к высоким двустворчатым дверям, Александр замедлил и без того неспешный шаг. Потер ладони - первое явное проявление тревоги. Айна чувствовала все время возрастающее напряжение, испытываемое графом. Александр взялся за двери и распахнул их - прямо в лицо караулящим за ними двум воинам в полном доспехе.

   - Сэр, вы... - начал говорить что-то один из них, очевидно удивленный тем, что знатный господин возвращается не один, а в сопровождении незнакомого им худощавого и субтильного гвардейца.

   Договорить он не успел. Айна не заметила, откуда вылетел стилет, вонзившийся стражнику прямо в глаз. Убитый на месте, солдат еще не успел рухнуть, а Гальс уже развернулся ко второму противнику. С лязгом выхватил меч и шагнул вперед. Все, что смог сделать караульный, так это обнажить оружие и дернуться к врагу - когда вырвавшийся ему навстречу клинок вонзился острием в сочленения доспеха. Раздался стон, тут же задушенный ладонью в черной перчатке, сжавшей губы умирающего.

   Отталкиваясь от плеча испустившего дух стражника, Александр с некоторым усилием высвободил меч и обернулся к Айне. Она заметила, как с прямого лезвия на каменный пол рухнули тяжелые капли крови.

   - Ваша помощь так и не понадобилась, - сказал граф.

   Девушка вздрогнула, только сейчас сообразив, что простояла в ступоре все те несколько секунд, что заняла схватка.

   - Обнажите меч, - приказал Александр.

   - Что?

   - Обнажите меч.

   Подчинившись, Айна потянула из ножен клинок, доставшийся ей от охранявшего ее камеру стражника. Боевое оружие оказалось тяжелым и неудобным, Айна больше привыкла к предназначенной для дуэлей шпаге, любимой в те дни иберленским дворянством. Напрягая занывшую руку, девушка тем не менее сделала несколько неуклюжих выпадов. Граф молча пронаблюдал за ее ухищрениями, а потом меч Айны вдруг отлетел в сторону - она чуть не выронила его из рук. Александр мягко коснулся ее груди кончиком своего клинка. Девушка так и не сумела заметить его атаки, настолько быстрой та оказалась.

   - А говорили, умеете, - заметил Александр бесстрастно. Отвернулся и пошел вперед по туннелю, к видневшейся в его конце уводящей наверх лестнице. Оттуда как раз показался еще один солдат. Наверно, его привлек шум.

   Увидев трупы на полу, солдат остановился и выхватил меч. Приближающийся к нему Гальс даже не замедлил шага.

   - Милорд, что здесь случилось? - спросил стражник немного растерянно.

   - Ничего, - первый же нанесенный Александром удар оказался смертельным. Сталь со свистом разрезала воздух, найдя себе цель. Александр легко переступил через труп, направляясь к широким деревянным ступенькам. Было в происходящем нечто настолько и жуткое, и завораживающее, что в душе Айны переплелись разом страх и восхищение. Она подумала, что ее освободитель мог бы идти вот так, легко и небрежно, с мечом в руке, до самого южного моря, и убитые враги падали бы к его ногам. Хотя нет. Не мог бы. Они не в балладе, как бы картинно все это не смотрелось, и единственный шанс на спасение - если оставшиеся на пути стражники будут гибнуть так же глупо и бесславно, и не успеют поднять тревогу.

   Гальс ступил на лестницу.

   Последний из охранявших темницу воинов Эрдера дежурил на просторной верхней площадке, развалившись за дубовым столом и потягивая вино из медного кубка. При виде поднимавшегося навстречу человека в черном стражник вскочил на ноги, опрокинув стул, и схватился за заряженный арбалет. Странно, но этот воин не стал, в отличие от сослуживцев, задавать никаких вопросов. Может, прочитал на лице лорда Гальса нечто такое, что лучше всяких слов сообщало - нужно драться, а не говорить.

   Гвардеец выстрелил.

   Александр мгновенно крутанул мечом и плоскостью клинка отразил прочертившую косую линию стрелу - так сильно, что та разломилась в щепки. Тогда гвардеец швырнул в надвигающегося убийцу тот самый кубок, из которого только что хлебал вино. Александр отбил импровизированный снаряд, хотя и сбился при этом с шага. Караульный выхватил меч и бросился на как раз поднявшегося на площадку врага... того самого врага, которого недавно пропускал через свой пост, как соратника своего господина.

   Первый удар стражник нанес с плеча, размашисто, будто дрова рубил. Гальс по дуге перевел свой клинок в верхнюю плоскость и обрушил его на вражеский меч, направляя тот острием к земле. Стражник тут же скользящим движением высвободил свое оружие, с отрывом ладони перехватил эфес и попробовал пырнуть Александра в живот, работая мечом, как кинжалом. Гальс тут же вскинул свой меч обратно по линии замаха, вверх, отводя удар, и, продолжая движение, сделал укол. Острие меча вонзилось солдату в бедро. Тот коротко вскрикнул и тут же контратаковал. Александр с поразившей Айну скоростью выпустил эфес своего меча, позволив оружию, оставившему на бедре противника обильно кровоточащую рану, упасть на пол, и сам отлетел в сторону - сталь пронеслась у него перед самым носом. Гальс пошатнулся, чуть не впечатался в стену, и, оттолкнувшись рукой от стола, ударом сапога выбил оружие у истекающего кровью врага. Подхватил свой меч и всадил стражнику в горло. Тот умер молча, не издав больше ни звука.

   - У парня была хорошая реакция, - сказал Александр, тяжело дыша. - Проклятье... верите, я успел испугаться.

   - По вам не похоже, что вы умеете бояться, - сказала Айна просто для того, чтоб что-нибудь сказать.

   - Вы правы, - согласился граф. - Забудем, это все чушь, - девушке показалось, что он почему-то на нее разозлился.

   Взявшись за валявшуюся на столе связку ключей и почти сразу выбрав нужный, Александр отворил тяжелую железную дверь. Она вела в большое темное помещение, загроможденное рядами просмоленных ящиков и грудами наваленных свертков и мешков, которые громоздились почти до самого потолка. Свет здесь не горел.

   - Складские помещения, - пояснил Александр, - их почти не охраняют. Нам повезло, что отсюда есть выход в темницу. Мы сейчас на восточной окраине усадьбы, большая удача. Солдаты собираются на западной. Глядишь, проскочим.

   Гальс ориентировался в здешних глухих лабиринтах и переходах легко и без усилий. Граф уверенно шел вперед, минуя одну заваленную всяким добром комнату за другой. Людей им не встречалось. В воздухе проносился плотный запах снеди и удушливый аромат вина. Айна подумала, что здесь хватит припасов на то, чтоб выдержать годовую осаду, даже не затянув пояса.

   Наконец они вышли в комнату с широким окном, выходящим на залитый утренним солнцем зеленеющий парк. Яркий свет ударил девушке в глаза, уколов их острыми иголками, и она в первую секунду зажмурилась. Свобода, неужели они наконец всего в нескольких шагах от свободы! Айна перестала жмуриться и подошла к окну, за которым частоколом вставали деревья. Александр опередил ее - он высунулся наружу и осматривался из стороны в сторону. Затем перелез через подоконник и, по колени оказавшись окружен травой, сделал несколько шагов в глубину парка, продолжая оглядываться. Вернулся к окну и протянул руки, помогая Айне выбраться на улицу.