Ну что, сказать — молодец, его люди и он за них в ответе. Успокоил я героя строителя Гироа, что жертв сегодня не предвидится, имеет место быть лишь консультация по некоторым специфическим вопросам.

А процесс доставки мне честно понравился. Своего рода эксперимент — отдать приказ киборгу и если он его примет наслаждаться произведенным эффектом на серокожих.

Подождал пока алотар немного придет в себя. Пришлось долго ждать. Увидев всех трех киборгов вокруг себя, он забыл, казалось, даже дышать. Пришлось нагибаться и хлопать по щекам.

— Рассказывай, — спросил я его, увидев, наконец, появление смысла в его вылупленных глазах. — Убивать и бить тебя никто не собирается. Нам просто нужна информация.

Подождал, когда мои слова дойдут до его понимания и продолжил:

— В общем, рассказывай все по поводу монтирования и происхождения аппаратуры видеонаблюдения.

И он серокожий рассказал….

Это всего лишь условие в договоре меж инопланетянами и серокожими. Без выполнения этого условия чужие вообще не хотели обсуждать дальнейшие дела, и в случае отказа грозились договориться с другим государством на Алотаре.

Система внутреннего наблюдения полностью инопланетного производства, впрочем, не очень сильно то и продвинутая, как высказались специалисты вроде Старика и монтировали ее опять же по четкой инструкции от чужих. Правда, когда случился переворот, камеры убрали из личных апартаментов, из туалетов, и во вновь отстроенных помещениях вообще не устанавливали. Из этого склада, например, бывший комендант в личном порядке распорядился убрать камеры. На большее новые горе-командиры не пошли. Им ведь тоже надо было знать, что происходит на станциях и базах.

Все ясно, в общем. Где-то так и предполагал.

Глава 38

Сидим, жуем. Вроде получилось вкусно. Правда, по вкусовым качествам и внешнему виду это блюдо существенно отличалось от земного оригинала.

Ругат уловив запах мяса, не стесняясь, забрав у стюарта поварешку, навалил себе порцию за троих. Это напомнило мне чем-то похожую сцену в одном из фильмов с толстым Б. Спенсером в главной роли.

Молча жуем, в общем. Смотрим друг на друга. Иногда все вместе на Старика. При виде того, как Валк пропихивает еду себе в горло с помощью специальной ложки с длинной гибкой ручкой, пришел к выводу, что мое понимание этики за столом надо в корне пересматривать. А потом Валк включал, какое то встроенное вибрационное устройство своей коляски, чтоб, наверно, еда в пищеводе проваливалась дальше. Каждый день у нас цирк. Даже когда пришли просто пожрать!

— Валк, — обратился я к Старику, — а почему ты не переходишь на нормальное питание и не уберешь, наконец, эту чертову кормушку изо рта?

— Нет, уж, — ответил он мне, — должна сохраниться определенная симметрия, чтоб все в моем образе соответствовало друг другу. Сейчас я уже приблизился к этому идеалу внешнего вида сбрендившего киборга. Еще подумаю, чего-нибудь добавлю. Я ведь уже давно не Валк. Я теперь новое разумное существо. Как и Брюс Ли. Да и привык уже так питаться. Вообще, полезная вещь оказалась наша питательная смесь под прозвищем 'говнянка'.

— И в чем тогда смысл поглощать продукты, не ощущая его вкусовых качеств? Так и желудок испортишь, питаясь не пережевывая?

Ответа пришлось дожидаться, пока мой собеседник не пропихнет, очередную порцию плова себе в глотку.

— Как раз на желудке и проверю, насколько говнянка полезна, — И вдруг застыл в задумчивости, так что ложка с пловом, подаваемая одним из ухватов уткнулась ему в замкнутые губы, спружинила на гибкой ручке и рассыпала содержимое вокруг. — Вот оно! То, что мне не хватает, — вдруг воскликнул Старик, совершенно не обращая внимания на испачканный комбинезон, — надо механический пережевывающий аппарат сконструировать! И ты прав, кормушку во рту буду менять. Не технологична она уже.

Будет теперь с мясорубкой во рту. Клоун.

Собрание руководящего состава и не на совещание, а на частное мероприятие, народ, похоже, настораживало. Особенно немногих алотаров среди них.

Брюс Ли тоже присутствовал. В роли истукана стоящего за моей спиной чуть правее. Почему 'правее'? А черт его знает! Спрашивал, и получал в ответ ожидаемое игнорирование моих вопросов. Но думаю, он становился справа, потому что Старик находился от меня слева. И присаживаться за стол тоже отказался. Вернее не отказывался, а просто оставался дальше безмолвствовать на своем месте.

Может, тот, кто в голове киборга и хотел что-нибудь ответить, пообщаться, да только свободы ему для этого не хватало. Общались редко, и только по делу. Я выдавал ему задачу, и он приступал к их исполнению. А иногда и не приступал.

Вот даже взять, например, поставленную ему задачу присутствия на этом мероприятии. Пока не сказал ему, приведи, что для него, оказывается, значило 'принеси', такого-то серокожего персонажа, он с места и двигаться не хотел.

Сразу возник вопрос — кого из серокожих можно пригласить на ужин через Брюс Ли. Кого из них не жалко обидеть? И пришел к выводу, что Муранда Дул, новый начальник отдела по микроэлектронике вполне подходит на эту роль. Стоит в будущем, наверно, даже ввести правило для этого персонажа — ко мне на прием, только через транспортировку киборга. Нежностью, конечно, Брюс Ли не отличался, но и существенно не повреждал свою серокожую нашу.

Получается курьез — Причастные к разработкам киборга алотары, подвергаются постоянному унижению от одного из своих детищ. Даже двоих… Я ведь тоже, хоть немного и недоделанный, но киборг.

А вообще, Брюс Ли, таскающий очередного серокожего коротышку под мышкой становится у нас обыденным явлением.

Ну, вроде поели, пора приступать…. А к чему собственно? К тому, чтобы попытаться наладить хоть какое общение между новой 'элитой' нашего общества! Иначе ведь, каждого третьего придется расстреливать. Рано еще! Да и каждого третьего? Как-то расточительно получается. Лучше погодить, и, допустим, каждого пятого там, или седьмого… Время, в общем, на правильное соотношение укажет, если сам до того момента доживу.

— А что у нас так тихо на заднем плане? — обратился я к обществу, — Может музыку, какую сообразим?

Подумал, прежде всего, об алотарах и о возможности познакомиться с их музыкальной культурой, если таковая вообще существует, конечно.

Лиромы, не все здесь смогли присутствовать — служба, переглянулись и, в конце концов, уставились на Мартината.

Он, в свою очередь скептически осмотрев помещение, все то же — в форме футбольного поля, перевел взгляд на меня. С вопросом таким — А знаешь ли ты вообще, что такое 'Музыка'?

Я не знал, что такое музыка по-лиромски, и естественно пожелал узнать.

И узнал!

Мартинат, как-то медленно, незаметно, изнутри, начал воспроизводить, сначала тихую, чуть слышимую, и дальше все возрастающую волну эмоций, постепенно превращающуюся, в вызвавшую у меня мурашки на спине мелодию, при этом искусно играя своим очень гулким тембром голоса.

Всё в зале стихло и народ замер. И было от чего. Сначала, возникший как слабый гул, недовольство мембран голоса, все больше выливалось в эмоциональное раскрытие существа Мартината. Другого… не того немногословного, коего мы все знали. Мартината чувствующего. Мартината знающего. Мартината вершителя. Понятно, попсовые технологии воздействия на окружение…. Но как использовано! И это средневековое общество?

Чудны дела твои!!!

А потом…. А потом все изменилось. Лиромы, один за другим, вскакивали и в ритме, предлагаемым голосом Мартината, начали выдавать трюки и просто танцы с хлопаньем в такт мелодии по своим ляжкам, приседаниями, отбивая чечетку, или громко стукая друг друга в красочном танце-единоборстве.

Джаз! И балет одновременно! И полная импровизация. Ведь точно ранее не отрепетировали, просто следуют своим эмоциям. Следуют власти голоса Мартината. И слов нет, одна мелодия, через вибрацию голосовых складок горла.