Она замолчала и некоторое время спустя посмотрела на Филиппа так, будто только что очнулась после кошмарного сна.

— Вот как все это было, — неестественно спокойно подытожила она. — На другой день я узнала, что англичанин с разбитой головой лежит в полевом госпитале. Версия была такая: он выпрыгнул из поезда, отсюда и травма. Пауль присоединился к группе журналистов, уехавшей на северо-восток страны. Я позвонила в Париж, в редакцию, сказала, что эта война меня доконала, что я просто не в силах выполнить поручение до конца и что я очень извиняюсь перед ними. Они оказались людьми понятливыми, ответили, что такое время от времени случается, особенно с женщинами, и были столь добры, что сразу заказали мне билет на обратный рейс в Женеву. В аэропорту меня встретил Серж. Он тоже решил, что я не вынесла тягот войны, что в этот раз это оказалось мне не по силам, и в последующие дни трогательно заботился обо мне… О Пауле я с тех пор больше ничего не слышала… Но теперь, когда меня опять посылают в те места, это первая моя большая командировка после того случая… теперь мне страшно, ты ведь понимаешь меня, Филипп, правда?..

18

Танцплощадка опустела. Танцевавшая парочка вернулась за свой столик в нише. Филипп заказал еще по одной порции «В постели», и Клод снова заговорила, теперь уже спокойно и неторопливо.

— Теперь ты понимаешь, почему я вела себя как ненормальная. Ведь все это случилось всего два с половиной месяца назад. Пауля сейчас в Конго нет, я навела справки, и англичанина там тоже нет. Но я боюсь не их, я боюсь своих воспоминаний! Воспоминаний о том, как вел себя Пауль. Допустим, англичанин был обыкновенным негодяем и подонком, но Пауль, Пауль, с которым мы столько лет были знакомы и дружили, мой друг Пауль, которому я полностью доверяла…

— Да, — кивнул он.

— Тебе я могу все рассказать, — проговорила она. — Серж ничего об этом не знает. Я стараюсь забыть о случившемся, только мне не удается… Дело не столько в физическом надругательстве, а в потере доверия к людям. Как я теперь могу довериться мужчине, Филипп, как мне полюбить? Да что там, когда одно прикосновение мужской руки стало вызывать у меня раздражение. Я стала испытывать что-то вроде радости от того — страшно говорить об этом! — что Серж попал в эту ужасную катастрофу… Но когда появился ты… все почему-то изменилось, и мы оба это почувствовали, сразу же… Но во мне поселился страх перед людьми вообще, а перед мужчинами в особенности. Это безумие, я отдаю себе отчет, но что особенно удивительно и неприятно: меня до сих пор преследует приторносладкий запах прогнивших фруктов, которые валялись там, в джунглях, да, тот самый запах! А что еще более странно, я с тех пор словно ищу, откуда он исходит, этот запах, я ищу эти фрукты на базарах, в магазинах… Это безумие, безумие и больше ничего!

— Нет, это не безумие, — покачал головой он. — Никакое это не безумие. Чтобы все прошло, должно пройти много времени.

— Да, много времени, — согласилась Клод. — Ты все понял…

— Все или почти все, — сказал Филипп.

— Ну, тогда ты понимаешь и то, что мне никто точно не скажет, сколько это еще продлится.

— Я подожду, — сказал он.

— Но мы не расстанемся, правда?

— Да.

— Будем звонить друг другу по телефону. Каждый день. С моим аппаратом «инмарсатфон»[56] я дозвонюсь до тебя из любой точки на планете. Он маленький, как сумочка, и весит килограмма полтора. Надо только поднять крышку, в нее вмонтирована специальная антенна…

— Я эти телефоны знаю, Клод, мы тоже такими пользуемся.

Но она, словно не слыша его, продолжала говорить. Мысль о том, что они часто будут говорить по телефону, словно приободрила ее.

— …антенна сама выбирает наилучшую позицию по отношению к близлежащему спутнику связи. Можно набрать любой номер, если он подсоединен к сети… С Конго у нас разницы во времени нет, и мы с тобой договоримся, в какое время будем созваниваться, это можно делать хоть каждый день… Да, Филипп, ты уж наберись терпения, рано или поздно я перестану искать эти фрукты, и этот запах перестанет преследовать меня…

— Я дождусь. Сколько потребуется, столько и буду ждать, — пообещал он.

А Жорж пел:

— Every time it rains, it rains pennies from heave…[57]

Они смотрели друг на друга, не отводя глаз, и не шевелясь.

— …don’t you know each cloud contains pennies from heaven?[58]

— А ты ничего такого не заметила? — поинтересовался Филипп.

— Что я должна была заметить?

— Что мы перешли на «ты», — проговорил он. — И начала ты.

— Действительно, я говорю тебе «ты», — удивилась Клод. — Ну, ты скажешь мне, который час?

Он бросил взгляд на наручные часы.

— Десять минут второго.

— Вот это и будет наше с тобой время в этой жизни. Десять минут второго ночи четырнадцатого числа. А это будет наша песня.

— Да, наша с тобой песня. — Они встали и подошли к молодому пианисту, который им приветливо улыбнулся. Перегнувшись через рояль, они вслушивались в слова песни:

— …trade them for a package of sunshine and flowers, if you want the things you love, you must have showers…[59]

— Я отвезу тебя в аэропорт, — предложил Филипп.

— О да, прошу тебя.

— Когда у тебя самолет?

— В двенадцать пятнадцать. Надо быть у стойки за полчаса до отлета, они там всегда разбирают мои камеры, проверяют, нет ли внутри взрывчатки… они заставляют меня нажимать на спуск… даже в аппаратах со вспышками… Поедем в десять пятнадцать, тогда времени будет с запасом.

— …so when you hear it thunder, don’t run under a tree — there’ll be pennies from heaven for you and for me[60], — пел Жорж.

— Наша песня, — сказала Клод. — Наша песня, Филипп.

Часть III

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Он говорил:

— Каждый месяц в мире появляется от пятисот до тысячи вирусов.

А сам подумал: «Вот уже двенадцать часов, как Клод в Конго».

Большие часы в зале IV Международного центра конференций показывали точное время и дату: десять часов девять минут, среда, 16 июля 1997 года.

Шестьдесят четыре человека, мужчины и женщины, всемирно известные ученые, исследователи и научные работники, среди них четыре Нобелевских лауреата, представители пятидесяти трех стран, сидели перед ним. Стеклянные кабины переводчиков оказались пусты: все собравшиеся здесь говорили по-английски. Зал был выдержан в светло-коричневых тонах: и ковры в нем, и широкие кресла, и стены, только столы и стулья на сцене для руководителей конференции и для докладчиков серые и темно-серые. Пятиугольный потолок из стекла и стали, обрамленный кромкой из темного дерева, венчал пятиугольный зал в этом пятиугольном здании.

— Вирусы, с которыми мы призваны бороться, зная их структуру и стратегии, становятся все более агрессивными. Они не только в состоянии фальсифицировать программы компьютеров или даже уничтожать их, они способны похищать и использовать в интересах своих создателей имеющиеся в отдельных программах секретные данные, они могут вообще разрушить компьютеры…

Он говорил стоя. Левой рукой он сжимал в кармане пиджака маленький мешочек из зеленой кожи с прямоугольным амулетом Мане-Каца. «Прошу тебя, загадочное дитя с амулета, — взывал он, — сделай так, чтобы с Клод ничего не случилось!»

— Особенно коварными являются вирусы, действие которых обнаружено всего три месяца тому назад, — они агрессивны по отношению к программам типа «Ява». Это программы, которые мы — подчас сами того не замечая — переносим на свои компьютеры, побывав перед этим в интернете. Прямо или косвенно все большее число людей входят в интернет. Когда я говорю «косвенно», я подразумеваю, что пользователи заказывают себе через интернет путевки на отдых, производят различные операции со своими банками, заказывают товары по каталогу… — «Я люблю тебя, Клод. Я очень тебя люблю». — Возьмем для примера такой каталог. Вот на экранах ваших компьютеров появилась одна страничка из него. Перед вами вертится в трех измерениях молодая дама в очень смелом одеянии. Ее движения обеспечиваются программой «Ява», — он повысил голос. — Однако в то самое время, когда вы разглядываете извивающуюся перед вами юную даму, вирусы с совокупным потенциалом, содержащимся в этой странице каталога, перемещаются в ваш персональный компьютер — о мощи этого потенциала вы и представления не имеете, хуже того: вы даже не догадываетесь, что пока вы пассивно вникаете в содержание одной каталожной страницы, в ваш персональный компьютер проникает страшная зараза. Я уже упоминал, что мы можем предпринять что-то только против тех вирусов, существование и поведение которых нам известно. О вирусах «Ява», то есть о тех, которые заражают программы такого типа, мы знаем достаточно, чтобы защитить и обезопасить себя от них. Но в принципе защищаться от вирусов чрезвычайно сложно…