396396
Звени, бубенчик мой, звени!
Гитара, пой шута напевы!
Я пропою вам, пропою,
Как шут влюбился в королеву.
В одном из замков короля
С его прекрасной королевой
Жил шут, прекрасные глаза,
Король любил его напевы.
Раз королева говорит:
«Пропой–ка, шут, мне серенаду,
А коли тронешь сердце мне,
Дам поцелуй тебе в награду».
И шут запел, и песнь лилась,
Как с гор весенних льются струи,
А ночь пришла, и шут узнал
Всю прелесть женских поцелуев.
Наутро бешеный король
Ворвался в спальню королевы,
Он что–то держит под плащом...
И тихо шепчет королева:
«О бедный шут, мой бедный шут,
Теперь тебя я не увижу.
Тебя любила всей душой,
А короля я ненавижу!»
И вот не стало никого –
И ни шута, ни королевы...
И лишь доносит ветерок
Шута прекрасные напевы.
397397
В лесу над рекой жила фея,
В реке она часто купалась...
Однажды, забыв осторожность,
В рыбацкие сети попалась.
Ее рыбаки испугались,
Но с ними был юноша Марко,
Схватил он прекрасную фею
И стал целовать ее жарко.
Весь день она Марка ласкала,
Но, как только ночь наступила,
Пропала прекрасная фея...
И Марка душа загрустила.
И дни все, и ночи он ходит
В лесу, над рекою Дунаем,
Все ищет, зовет он: «Где фея?»
А волны смеются: «Не знаем!»
«Вы лжете! — воскликнул им
Марко– вы сами играете с нею!»
И кинулся юноша в волны
Затем, чтоб найти свою фею.
Купается фея в Дунае
Как раньше, до Марка купалась...
А Марка уж нету на свете,
А песня о Марке осталась.
А вы все живете на свете,
Как черви земные живут,–
И сказок про вас не расскажут,
И песен про вас не споют.
398398
На Варшавском на главном вокзале
Станционный смотритель прошел,
А на лавке под серой шинелью,
Пригорюнясь, сидел офицер.
Перед ним на коленях стояла
Во слезах его дева–краса;
Ее взгляд, такой грустный, печальный,
По плечам развевалась коса.
«Ты останься со мною, мой милый,
Я прошу, не губи ты меня;
Не губи, пожалей хоть немного,
Вспомни прежнюю Мусю свою...
Я косой ли своей шелковистой
Я тебя и твой стан обовью».
«Верю, верю, моя дорогая,
Что по–прежнему любишь меня;
Но я должен послушать начальство
И навеки спокинуть тебя».
Вот уж поезд к вокзалу подходит,
Весь народ поспешили туда...
Офицер бросил Мусю и тоже
Поспешил в пассажирский вагон.
А в вагоне ему не сидится,
Он поспешно подходит к окну,
На глазах его вертятся слезы;
Верно, жаль стало Мусю ему.
Что–то важное, верно, случилось,–
Станционный стоит сам не свой:
Его дочь от любви и измены
Под машину легла головой.
Не успел еще поезд умчаться,
Не успел еще поезд уйти,
Мужики все гурьбой по панели
Труп еще не застывший несли.
А наутро солдаты в вагоне
Офицера убитым нашли.
Так покончили жизнь молодую,
Они вместе в могилу ушли.
399399
Окрасился месяц багрянцем,
И волны шумели у скал...
«Поедем, красотка, кататься,
Давно я тебя ожидал!»
«Поедем, я еду охотно,
Я волны морские люблю;
Дай парусу полную волю,
Сама я присяду к рулю».
«Ты правишь в открытое море,
Где с бурей не справиться нам –
В такую шальную погоду
Нельзя доверяться волнам».
«Нельзя, почему ж, дорогой мой?
Как в прошлой минувшей судьбе
Ты вспомни, изменник коварный,
Как я доверялась тебе!
От этой измены коварной
Немало страдает сердец...
И только скажу, умирая,
Обоим нам будет конец!»
«Послушай, мы жизнью рискуем,
Безумная, руль поверни!
На это сердитое море,
На эти на волны взгляни!
Здесь волны бросаются с ревом
На наш беззащитный челнок...»
«Прочь весла от гибели верной,
Никто чтоб спасти нас не мог!»
Всю ночь волновалося море,
И волны шумели у скал...
Наутро же ветер два трупа
И щепки от лодки пригнал.
400400
Где раздается запах лилий,
Где пахнет свежими цветами,
Сидела Мери у окна
С большими карими глазами.
У Мери карие глаза,
У Мери черные ресницы,
И Мери юностью полна,
И Мери славится певицей.
И вот в один прекрасный день
Она Артура полюбила,
И в знак согласья и любви
Букет сирени подарила.
Вот скоро Мери выступать,
Она Артура не видала...
Толпе уж надоело ждать:
«Скорей бы Мери выступала!»
Вот голос Мери раздался –
О Боже мой, как она пела!
Толпа с слезами на глазах
На эту девушку смотрела.
Толпа кричит: «О Мери, бис!»
Толпа кричит: «О Мери, браво!»
А Мери смотрит только вниз
И то налево, то направо.
В сторонку Мери отошла,
И прилегла уже к дивану,
И яд смертельный приняла,
И недвижима больше стала.
Артур как бешеный бежал,
Предстал пред Мери на колени,
И губы алы целовал,
И говорил: «Проснись, о Мери!»
Но не проснется уж она
И не окинет его взглядом...
Раздался выстрел, и Артур
Упал на грудь любимой разом.
Толпа кричит: «Спасите их!»
Толпа кричит: «Спасите Мери!»
Но не спасете уж вы их,
Они венчаются на небе...