Когда Власов вошел в комнату, он сразу же представился Науменко:
– Власов.
Вместе с ним прибыл и полковник Сахаров, которого не ждали, поэтому Лампе пришлось подавать четвертый стакан.
Разговор длился около трех часов под одну бутылку вина. Власова все время волновало отношение к нему генерала Краснова. Андрей Андреевич выложил из кармана тезисы белого генерала, в которых говорилось о предательстве Деникина и о том, что ум русского человека пропитан ядом большевизма.
О Краснове Власов отзывался с уважением. Говорил, что читал его книги, а при свидании тот сам говорил ему много любезностей и приятных вещей.
Власова смущало то, что Краснов держится по отношению к нему неприязненно, хотя Власов ему зла не желает и воевать с ним не собирается.
Дальше пошла речь о казаках, которые якобы много пишут Власову и просятся служить и воевать под его командой. Власов предложил образовать казачье управление, при этом не вмешиваясь, самим казакам решить свою судьбу.
На 17 декабря предполагалось новое собрание комитета, и примерно в это же время он собирался выпустить обращение к белым офицерам и казакам.
В ходе разговора снова вернулись к «тезисам» Краснова. Белый генерал выражал недовольство двумя пунктами: в «декларации» Власова ничего не было сказано о жидах и за самим Власовым не было духовенства.
По поводу жидов Власов лишь подчеркнул: «Отношение народа к жидам совершенно определенное и говорить о жидовском вопросе не приходится».
О духовенстве: «Унего были митрополиты Анастасий и Серафим, они разговаривали, и Власов предлагает, что теперь они пожелают, чтобы был их представитель».
Науменко вспоминал, что Власов долго и много говорил о своем прошлом, а от слов его пахло какой-то непосредственной простотой или даже простоватостью. Дважды он повторил, «как солдаты говорили, что где Власов, там не страшно, что они в бою лежат, а он стоит и ничего не боится».
Прощаясь, Андрей Андреевич выразил уверенность в совместной работе…
20 декабря 1944 г. вышел очередной номер газеты «Воля народа». В ней было опубликовано официальное информационное сообщение Комитета освобождения народов России от 17 декабря, где говорилось об учреждении Советов – Русском национальном, Белорусском национальном, Национальном Совете народов Кавказа, национальном маслахате народов Туркестана, Главном управлении Казачьих войск. Представители национальных советов, избираемые самими советами, образуют при Комитете освобождения народов России постоянное совещание по делам национальностей.
7 января 1945 г. Краснов встретился с Власовым. Где-то около получаса они говорили наедине, а потом позвали своих помощников. С Красновым был Семен Краснов (троюродный племянник), а с Власовым – Трухин.
Андрей Андреевич говорил о своей единоличной власти, что его еле сдерживал начальник штаба…
Соглашение о совместной работе было практически достигнуто. Решили вопрос о представительстве казачьих войск при ВС КОНР. Краснов и Власов поцеловались.
Вернувшись домой, Краснов набросал проект соглашения, в котором прежде всего обосновал, почему казаки должны быть самостоятельны, дальше сказал о совместной работе с «большевиками» (власовцами) и о посылке Зимовой Станицы (представительства).
9 января генерал Краснов в сопровождении Семена Краснова поехал на квартиру к Власову. Встреча началась тепло и происходила как обычно за столом.
Читая проект Краснова, Власов все время говорил, что согласен, пока не дошел до того места, где говорилось о совместной борьбе под германским командованием. Андрей Андреевич решительно возражал и считал, что казаки должны быть подчинены только ему. Очевидцы утверждают, что он даже стучал кулаком по столу, когда говорил эти слова.
Краснов не соглашался, считая, что о подчинении говорить рано. Разговор закончился до решения вопроса о назначении Власова главнокомандующим. После этого Краснов еще полчаса слушал «большевичка», который, как всегда, больше говорил о себе.
31 января генерал Науменко застал Краснова расстроенным. Тот все переживал, что немцы не могут определить свою линию между казаками и Власовым. О Власове «атаман» высказался нелестно, считая, что «Власов говорит в глаза одно, а за глаза другое».
Краснов не доверял «большевичку», считая, что тот намерен уничтожить казачество, послав его на передовые линии.
3 февраля в пять тридцать вечера Нау менк о посетил Власова на его квартире, отмечая хороший дом и отличную обстановку. Разговор длился полтора часа. Нау менк о говорил о непонимании между Г лавным управлением и казаками, о своей попытке повлиять на Краснова и о своем решении выйти из состава Главного управления. Затем Науменко дал Власову прочесть проект приказа о своем подчинении, который он прочел. В месте, где было указано, что Власов признает за казаками все их права, последний пробормотал: «Конечно, и даже больше».
22 марта 1945 г. в передаче по радио Комитета освобождения народов России в 22 часа 15 минут сообщалось, что кубанский войсковой атаман генерального штаба генерал-майор Науменко отдал приказ о включении Кубанского казачьего войска в ряды освободительного движения народов России под водительством Главнокомандующего Вооруженными силами освободительной армии генерал-лейтенанта Власова.
23 марта вышел приказ № 12 Казачьим войскам по строевой части, в котором приводятся слова Науменко:
«Все мы знаем, что наша сила в единстве. Мы не должны забывать уроков гражданской войны в России 1917 – 20-х годов. Тогда, благодаря отсутствию единства, успешно начатое дело было проиграно.
Зная ваше настроение, родные кубанцы, зная, что вы считаете, что сейчас не время колебаться и делиться, я вошел в подчинение генерала Власова, который признает за нами, казаками, все наши права. Только в единстве со всеми народами России и под единым командованием мы сможем достигнуть желанной победы, возвращения на берега нашей родной реки Кубани, а затем мы, принявшие участие в деле спасения и освобождения нашей Родины, с сознанием выполненного долга приступим к созданию нашего края и казачьей жизни, согласно традициям и укладу наших предков, прославивших имя казачества».
Далее подписавший приказ № 12 начальник Главного управления казачьих войск генерал от кавалерии Краснов пытается разоблачить Науменко:
«Приказ генерал-майора Науменко не должен смутить казаков, уже более трех лет борющихся с большевизмом в рядах германской армии, как ее союзные войска.
Генерал-майор Науменко не имел права отдавать такой приказ, как войсковой атаман Кубанского войска.
Каждому казаку известно, как происходят выборы войсковых атаманов. Они производятся на родной земле кругами или в Кубанском войске – Кубанской краевой радой. В Раду входят представители станиц, городов, сел и аулов Кубанского края, всего в числе 580 казаков.
После крушения Добровольческой армии в 1920 году, часть казаков оказалась на острове Лемносе, после эвакуации из Крыма. Было собрано 35 членов Рады и 58 беженцев-казаков. Эти случайно оказавшиеся на о. Лемносе 93 кубанца объявили себя Кубанской краевой Радой, выбрали своим председателем Скобцова, а кубанским войсковым атаманом генерал-майора Науменко. Протоколы заседания Рады остались неподписанными, грамота об избрании в войсковые атаманы генерал-майору Науменко не была вручена.
Генерал-майор Науменко находился в это время в Сибири.
Тогда же многие кубанские казаки оспаривали законность этих выборов. Я не буду обсуждать этот вопрос. (…)
Приказом главнокомандующего добровольческими частями генерала от кавалерии Кестринга от 31 мая 1944 г. германское правительство создало для защиты прав казаков Главное управление казачьих войск.
Атаманский вопрос до возвращения в родные края и до возможности производства там законных выборов войсковых атаманов отпал. Те, кто именуют себя атаманами, не являются таковыми. Их приказы не могут быть обязательными для казаков. В силу военных обстоятельств казаки разбросаны на огромном протяжении: от Балтийского моря, через Силезию, Венгрию, Хорватию, Северную Италию, долину Рейна до побережья Ла-Манша и Атлантического океана.
Наиболее крупными начальниками являются: походный атаман генерал-майор Доманов, на казачьей земле – утвержденные Главным управлением казачьих войск окружные атаманы донских станиц – генерал-майор Фетисов, кубанских станиц – полковник Лукьяненко и терских, ставропольских, астраханских и иных казачьих войск и станиц – полковник Зимин. В боевых частях – командир 15-го казачьего кавалерийского корпуса генерал-лейтенант фон Паннвиц и начальники остальных казачьих подразделений на обширном воюющем фронте.
Армия Комитета освобождения народов России генерал-лейтенанта Власова преследует те же цели, что и казачьи части.
Приказ генерал-майора Науменко не может и не должен быть понят кубанскими казаками как призыв к разложению, уходу и дезертирству из своих частей.
Наша сила – в единстве. Не уходом из своих частей в какие-то иные части, не прислушиванием к заманчивым словам лиц, не заслуживших кровью и борьбой права распоряжаться казаками, но твердой дисциплиной, полным повиновением своим боевым начальникам и указанием моим, как начальника Главного управления казачьих войск, вы, казаки, достигнете этого единства, а с ним вместе и подлинного признания ваших прав на землю и самобытное существование. Мы со своего казачьего пути не сойдем, но пойдем по нему вместе с германской армией, генерал-лейтенантом А.А. Власовым…»