- И сапоги, - усмехнулась я. - Он единственный, у кого есть орнамент на сапогах. Два золотых дракона. Только слепой его не узнает.

   - Первую пару ему подарил отец, после Адерда, - Эбер негромко рассмеялся. - Маленький подарок любимому сыну. Старший был мягче, более походил на мать. А вот младший, настоящий Грэим.

   В беседке ненадолго воцарилось молчание. Кое в чем Военор прав, Най последствия наших ссор всегда вымещал на других. И чем больше я его буду злить, тем больше народа пострадает. Проклятье! Но не могу я ему улыбаться и лгать, что все хорошо, когда меня воротит уже от его прикосновений. Как стиснуть зубы и стать жертвенной овцой, когда внутри все кипит от ненависти? Повлиять словесно? Вряд ли это получится. Ему нужны не слова, а действия. Без этого выйдет только новый скандал.

   - Я боюсь за вас, Сафи, - снова заговорил тарг Военор. - Даже страшно подумать, в какую пропасть он тащит вас обоих от невозможности что-то изменить. Чем больше преград, тем его сиятельство настойчивей, это всегда было его основной чертой характера. Ломать преграды. Только вы для него святы, но однажды он перейдет и эту грань. Вам нужно исчезнуть... или покориться.

   - Скоро я подумаю об этом, Эбер, - невесело улыбнулась я. - Скоро привязь совсем ослабнет. - Еще немного помолчав, я спросила больше из желания просто продлить нашу встречу. - Значит, во дворце шепчутся, что я охладела к герцогу?

   - Нет, - мужчина усмехнулся. - Что он охладел к вам. Но я видел ваше лицо, когда он появился на лестнице, видел его, когда входил к нему в кабинет, видел пыточные камеры, а потом узнал про Тигана. Вывод напрашивался сам собой. Вы же уже знаете, из сплетен я извлекаю информацию, равняясь на факты, которые вижу сам. Кстати, вы сошлись с теми людьми, которых я указал вам?

   - Нет, я пока держусь в стороне от всех. Не хочу никого втягивать в наше с герцогом противостояние. И так все слишком печально.

   - Он ищет Грэира, - вдруг сказал Эбер. - Начальник тюрьмы все выложил ему вечером после казни Руэри. Начальник дворцовой стражи, как сквозь землю провалился. Как вы смогли его уговорить помочь? Мне казалось, Фрэн Грэир - это каменный истукан без сердца. Всегда один, всегда нелюдимый. Молчун, не улыбчивый. Каюсь, я тоже как-то участвовал в споре таргов - разговори Грэира. "Да, нет", - вот и все его ответы. Как вы подобрали к нему ключик?

   Я пожала плечами, в душе радуясь, что Фрэн смог исчезнуть, что успел это сделать. Жаль только, что я испортила его отлаженную жизнь. Скоро мы с Наем сравняемся в счете по искалеченным нами жизням. Горький смешок я подавила.

   - Он спрашивал, я отвечала. Только и всего, - ответила я.

   - Фрэн не из тех, кто что-то делает, хорошенько не обдумав. Если вы корите себя за то, что его разыскивают, не стоит. Уверяю вас, Сафи. - Словно подслушав мои мысли, сказал Эбер. - Я, конечно, мало его знаю, но могу вас уверить, горячим и порывистым он никогда не был. Если решил помочь вам, значит, все взвесил.

   Вздохнув, я поднялась со скамейки. Хотелось еще тут задержаться, но нужно было идти во дворец. Пока его обиженное сиятельство не решило нагрянуть ко мне с визитом и не поставило на уши весь дворец. И так мы слишком задержались. Эбер поднялся следом за мной. Он поднес к губам мою руку.

   - Я скучал, Сафи, - прошептал мужчина, согрел мою кожу своим дыханием, даря учтивый поцелуй, и отпустил. - Спокойной ночи. Буду верить в то, что все это закончится для вас благополучно.

   - Доброй ночи, Эбер, - ответила я, и мы покинули беседку.

   К моему облегчению Найяр не появился за время моего отсутствия. Чем бы он ни был занят, но меня, слава богам, в списке его занятий не было. Хэрба мы с охраной проводили до комнат, где жили наемники. Юноша возмущался и обвинял нас в унижении его достоинства, но мои бородачи втолкнули парня к своим собратьям и велели тем не выпускать паренька одного и не давать шастать по дворцу. Тем, кто бывал в моей охране, все было понятно без долгих объяснений, потому они приняли Хэрба из рук в руки и утащили к остальным. Воины были заняты возлияниями, так что мой рыжий нахаленок не сильно-то и сопротивлялся, когда понял, что вечер будет веселым.

   Пристроив своего помощника под охрану громил, я направилась в новые покои. Не скажу, что я была уверена в том, что герцог решит что-то сотворить с Хэрбом, но боги берегут тех, кто и сам не прочь сберечься. Так что предосторожность была не лишней, тем более, Найяр давно на парня зол и единственное, что сдерживает его от выплеска ярости, моя защита. Но и я моя защита имеет огромные бреши... как показали последние события. Он так легко забирает тех, кто мне дорог, что мне уже страшно привязываться к кому-то.

   - Моя госпожа, - Габи встретила меня книксеном и улыбкой.

   По девушке тоже было заметно, что она испытывает облегчение от переезда. Давящая атмосфера герцогских покоев уже сказывалась на всех, кто там бывал. Улыбнувшись ей, я велела подготовить опочивальню, сама же пока взяла книгу, которой разжилась в течение дня, и расположилась перед разожженным камином. Наемники заняли свои места у дверей покоев. Тишина была настолько умиротворяющей, что я задремала в кресле, даже не заметив этого. Очнулась от того, что книга поползла из пальцев и с глухим стуком упала на пол.

   - Не успел, - с сожалением произнес, склонившийся у моих ног герцог.

   Он поднял на меня взгляд, и я поняла, что он опять пьян. Что-либо говорить я не спешила, напряженно наблюдая за ним. Най подал мне книгу, затем опустился на пол и положил мне голову на колени. Захотелось треснуть по этой голове книгой, но делать я этого, конечно, не стала, как и зарываться пальцами в его волосы. Вот такой беззащитный герцог меня больше не умилял.

   - Ты жестокая, - сказал он, водя ладонью по моему колену. Я промолчала, но желание треснуть книгой стало сильней. - Сколько ты еще будешь мучить меня? Запах ей мой не нравится, - произнес герцог тоном обиженного ребенка. - Вот, - он протянул руку, и я ощутила мягкий цветочный аромат его любимого мыла, - специально помылся, чтобы с тобой встретиться. Или мне теперь еще и аудиенции нужно просить?

   - А пил для храбрости? - не удержалась я от насмешки.

   Найяр поднял голову и посмотрел на меня:

   - Смешно, да? Смейся, мое сокровище, все лучше, чем слушать твои проклятья.

   - Най, ты что-то хотел? - устало вздохнув, спросила я.

   - Идем домой, мне без тебя не спится, - и улыбка такая заискивающая...

   Пальцы крепче сжали книгу, и герцог отодвинулся подальше, разгадав мои намерения. Встав с кресла, я обошла его.

   - Добрых снов, Найяр, - сказала я, направляясь в опочивальню. - Если тебе одиноко, можешь пригласить свою новую игрушку. Лицо то же, тело то же. Если будет молчать, да темноте, вообще не отличишь.

   Я тут же пожалела о своей издевке, потому что герцог метнулся в мою сторону, болезненно сжал плечо и рывком развернул к себе лицом. Лиричное настроение заметно поменялось на воинственное.

   - Издеваешься? Язвишь? Жалишь? Хоть в чем-то не меняешься, - прошипел он, приближая свое лицо к моему. - Не пойдешь?

   - Нет, - я мотнула головой и с вызовом взглянула ему в глаза.

   - Отнесу насильно, - холодно пообещал его сиятельство.

   - Да, ты можешь дать мне хоть немного отдохнуть от тебя? - воскликнула я, отбивая его руку со своего плеча. - Тебя много, Най, ты на меня давишь. Все время давишь, почти девять лет давишь. Не захотела на бал, сам притащил. Заболела, заполонил лекарями дом. Упала с лошади, запорол бедное животное. Попала под дождь, дрожат слуги, боясь твоего гнева. Кто-то смотрит дольше, чем того требует этикет, ты хватаешься за меч. Если мне кто-то становится дорог, ты начинаешь меня им шантажировать, стоит мне лишь на толику проявить неповиновение. Ты душишь меня, Найяр, твоя любовь душит!

   Пальцы герцога сомкнулись на моем горле. Я вцепилась в его запястье, пытаясь скинуть, потому что вдруг отчаянно перестало хватать воздуха. Я царапала его, хрипела, но рука продолжала сжиматься.