Незавидная роль заведующего складом Абдукадырова, которого обычно называли Толиком, все больше прояснялась. Вступив в сделку с организаторами кочующего цеха, он взялся за реализацию готовой продукции: принимал от Задорожного и Михайлова готовые поделки и распространял их по ларькам и прочим торговым точкам своего магазина. Делал это он, конечно, не бескорыстно. За заколки, например, он платил изготовителям по 20 копеек за штуку, а отфактуровывал их продавцам по 40 копеек. Денег Толику требовалось много, а о последствиях думать было даже лень.
Шевцов понимал, что сам заведующий складом не мог так долго творить беззаконие, продавать налево и направо самые дефицитные и дорогие товары. Несомненно, в магазине ему кто-то попустительствовал и оказывал активную поддержку. Но кто?
Истинная картина вырисовывалась не сразу — пришлось немало поработать, провести допросов, очных ставок, экспертиз. Наконец на поверхность всплыла еще одна фигура. Это был беспардонный взяточник-вымогатель, хитрый и изворотливый жулик — директор промтоварного магазина Юмтеров. На этом посту он работал сравнительно недавно и деятельность свою начал сразу с подбора нужных ему «кадров».
Приняв магазин, Юмтеров стал приглядываться к его работникам, оценивать каждого, стараясь обнаружить полезные для себя качества. В одном из продавцов, которого все называли Толиком, Юмтеров приметил подходящие задатки. Парень был не против гульнуть, с шиком прокатиться на такси, поужинать с веселой компанией в ресторане. Не сразу директор объявил избраннику о своем расположении — испытание длилось не одну неделю. Когда же, наконец, Юмтеров убедился в правильности сделанного выбора, он перевел Абдукадырова на должность заведующего складом.
— Ты, Толик, парень молодой, — увещевал директор, — и не пристало тебе жить кое-как… На мою поддержку можешь рассчитывать. Только запомни накрепко — рука руку моет.
Толик оказался способным и послушным исполнителем директорской воли. Не нашлось рядом с ним в то время человека, который смог бы уберечь парня от опасной тропы. Окунувшись с головой в грязные махинации, он и сам искал достойных попутчиков. Они нашлись… А директор, обрадованный тем, что его «правая рука» обзавелся выгодной компанией, всячески поощрял связь заведующего складом с «кочующим цехом». Это было выгодно вдвойне. Со склада он беспрепятственно брал все нужные ему товары, наделял ими своих знакомых. Молчаливо разрешая некоторым, нечистым на руку, продавцам принимать и сбывать левый товар, он имел от них постоянный барыш.
Шила в мешке не утаишь. Тайные грязные сделки стали явью. Юмтерова арестовали. Многие из его бывших подчиненных уже признались в том, что торговали неучтенным товаром. Кое-кто пришел с повинной, рассказал о взятках, которые получал директор. Вопреки этому Юмтеров все отрицал.
Однако страх перед возмездием, желание скрыть преступление, обезопасить себя перед лицом правосудия толкнули директора еще на один шаг. Он решил обмануть следствие, спутать карты, запугать свидетелей.
Следственный изолятор. Окончено время свидания, увели арестованных, ушли родственники. Бывалый надзиратель еще во время свидания заметил, что один из арестованных, высокий и сухопарый, во время разговора с женой делал ей какие-то знаки. Когда комната свиданий опустела, надзиратель нашел на полу свернутый тугим жгутом маленький листок, исписанный мелким, убористым почерком.
«Надо срочно сказать Григорову, Давидову Рахиму и его жене, сыну Манасэ Эдику, Красновой Нине — жене Дадоша, Внуковой Лиле. Их могут пригласить и допросить насчет взятки, так пусть все откажутся. А если уже допросили, пусть откажутся на очной ставке со мной. Если не откажутся, их всех народный суд осудит, как за дачу взятки по статье 147. Срочно очистите дом тещи в Тбилиси…»
Подписи нет. Но в распоряжении следствия есть графическая экспертиза, которая с полной определенностью установила: записка написана рукой Юмтерова.
Мало-помалу вскрылись все проделки Юмтерова. Ради наживы он шел на любые, самые грязные, преступления, толкал на них других. Принимал на работу тех, кто не имел на это никакого права, лишь бы уплатил. Если не удавалось заполучить деньги «по-хорошему», директор прибегал к шантажу.
В один прекрасный день он, например, являлся на базар, где находятся торговые точки его магазина, облюбовав очередную жертву.
— Да, — говорит директор продавцу. — Ларек не на месте… Райсовет возражает, придется закрыть. Опломбируйте, на днях передадите товары на склад.
Проходит день, другой. Продавец слоняется без дела, не может понять, как быть. Наконец кто-нибудь, обычно Андрей Михайлов или Толик, шепнет: «Тебе, мол, что, пятидесяти рублей жалко?» И все становится на прежнее место. Ларек опять работает, о закрытии нет и речи, а суровый «ревизор» улыбается как другу.
Директор брал взятки за оформление на работу тех, у кого нет местной прописки, с тех, кто сбывает «левый» товар. Особенно широко он развернул эту деятельность в то время, когда в торговые точки магазина широкой рекой полилась продукция подпольной фирмы.
Окончено следствие. В прокуратуру переданы восемь объемистых томов уголовного дела. Документы и вещественные доказательства полностью изобличили преступников, тех, кто попирал наши законы, расхищал народное добро, вымогал взятки. Доказана вина всех, кто сознательно, понимая неприглядность своих поступков, содействовал частнопредпринимателям, предоставляя им свои квартиры, участвуя в изготовлении нелегальной продукции.
Но в цепких сетях паутины оказались и люди случайные, сделавшие впервые шаг по скользкому пути. Они раскаялись, честно признали свои проступки, помогли следствию разобраться во всех хитросплетениях. И им тоже помогли. Помогли полностью осознать случившееся, свернуть с кривой тропы.
Случайным в компании частнопредпринимателей был, например, владелец зеленого «Москвича» Сергей. Дельцы не посвящали его в свои тайны… Задабривая мелкими подачками и выпивками, они беспрепятственно пользовались машиной слабохарактерного парня.
Суровыми, отнюдь не сентиментальными были беседы следователя с Сергеем. О том, какая пропасть зияла перед парнем. О смысле жизни. О том, что нужно быть честным, трудиться, не подбирать друзей в ресторанах… Чтобы не плакала украдкой по ночам, предчувствуя недоброе, старая мать.
К. БАЯЛИН, полковник милиции.
А. ШТУЛЬБЕРГ, лейтенант.
г. Алма-Ата.
И. Антипов
НИТОЧКА СЛЕДА
Внезапному отъезду Риммы Низамутдиновой в Дубовке удивились. Но вскоре поползли слухи: от мужа-то Римма, оказывается, давно собиралась уйти, не ладилась у них жизнь. Только куда ж она уехала? Ведь никакой родни у нее, кажется, за пределами Дубовки нет… Но самые догадливые многозначительно намекали, что вместе с молодой женщиной исчез из поселка и продавец винного магазина Вахтанг Ромиашвили. И ведь правы оказались догадливые! Через три дня пришла в Дубовку телеграмма на имя завмага Оттари Кабиашвили, и было в телеграмме следующее:
«Еду вместе с Риммой. Адрес сообщу позже. Деньги переведу. Передай сестре Риммы, Люсе Мухамеджановой, пусть следит за ребятишками. Как устроимся, детей заберем. Вахтанг».
На следующий день пришли деньги. Завмаг пошел с ними к Люсе Мухамеджановой. Сестра Риммы приняла Оттари не очень доброжелательно, но деньги взяла: они же предназначены для римминых детей, а расходов ребятишки потребуют немалых. Когда еще сестра устроится прочно и заберет их к себе?
Завмаг долго расхваливал земляка, рассказывал, какой он хозяйственный, расчетливый и щедрый, говорил о том, как хорошо будет Римме с ним. Люся пожала плечами:
— Что ж, каждый свою судьбу выбирает сам. — А когда за Кабиашвили закрылась дверь, вслух сказала: — Нет, не понимаю, что нашла Римка в этом Вахтанге?! Липкий он какой-то весь.