Важно, чтобы любой духовный искатель развивал точку зрения, которая в корне противоположна ошибочному убеждению, цепляющемуся за представление о вещественном бытии объектов и событий. Только путём развития такого воззрения мы можем уменьшить силу властвующих над нами вредоносных аффектов. Любые наши ежедневные практики, такие как начитывание мантры, визуализации и так далее, сами по себе не могут противостоять этому фундаментальному неведению. Простое порождение устремления: «Пусть это ошибочное цепляние за представление о самобытии исчезнет», не является достаточным. Мы должны достичь ясного понимания природы пустоты, поскольку это единственный способ достижения полного освобождения от страдания. Более того, без такого ясного понимания визуализация божеств и начитывание мантр могут даже усилить омрачённое цепляние за «объективную» реальность мира и нашего «я».

В основе многих буддийских практик лежит принцип применения противоядий. Например, мы развиваем в себе устремление приносить благо другим в качестве противоядия от себялюбия, а понимание непостоянной природы реальности – как противодействие восприятию вещей и событий как постоянных и неизменных. Точно так же, развивая правильное понимание и проникновение в природу реальности – пустоту вещей и событий, – мы постепенно освобождаемся от цепляния за представление о самобытии, чтобы в конечном итоге полностью устранить его.

Понимание двух истин

В Сутре сердца мы читаем:

Этот отрывок представляет краткий ответ Авалокитешвары на вопрос Шарипутры о том, как практиковать совершенство мудрости. Слова «пусты от собственной сути» – это указание Авалокитешвары на тончайшее и наивысшее понимание пустоты как отсутствия существования по своей природе. Авалокитешвара развивает свой ответ, который начинается со следующих строк: «Форма – пустота. Пустота – форма. Пустота – не иное, чем форма, форма также не иное, чем пустота».

Очень важно избежать превратного понимания и не думать, что пустота есть некая абсолютная реальность или независимая истина. Пустота должна пониматься как истинная природа вещей и событий. Поэтому слова: «Форма – пустота. Пустота – форма. Пустота – не иное, чем форма, форма также не иное, чем пустота», – это не указание на какую-то «великую, где-то-там-пребывающую пустоту», но сообщение о пустотности конкретного явления, в данном случае – формы, или материи.

Утверждение «форма также не иное, чем пустота» означает, что пустота формы есть не что иное, как её абсолютная природа. Форма лишена самобытия, или независимого существования, поэтому её природа есть пустота. Эта природа, пустотность, не является независимой от формы, но скорее она представляет собой характеристику формы; пустота – это способ существования формы. Необходимо понять форму и её пустоту в их единстве; они не являются двумя независимыми реальностями.

Давайте повнимательнее посмотрим на два утверждения Авалокитешвары: форма – это пустота; пустота – форма. Первое утверждение, «форма есть пустота», предполагает, что воспринимаемое нами как форма возникает в результате соединения множества причин и условий, а не в силу своих собственных независимых качеств. Форма – это составное явление, состоящее из множества частей. Поскольку она возникает и продолжает существовать, основываясь на причинах и условиях, иных, чем она сама, форма является зависимым явлением. Эта зависимость и означает, что форма пуста от какого-либо самобытия, присущего ей по природе. Поэтому и говорится, что форма есть пустота.

Следующее утверждение Авалокитешвары: «Пустота есть форма». Поскольку форма лишена независимого существования, её невозможно изолировать от других явлений. Зависимость предполагает некую открытость и единство в отношении прочих вещей. Вследствие этой фундаментальной открытости форма не постоянна и не статична, она изменчива и подчинена закону причинности. Другими словами, поскольку формы возникают из взаимодействия причин и условий и не имеют независимой, постоянной реальности, они сочетаются с другими формами, с другими причинами и условиями. В результате возникает сложная взаимосвязанная реальность. Поскольку формы не имеют неизменной, изолированной от всего остального самотождественности, можно сказать, что пустота есть основа существования формы. На самом деле, пустота в некотором смысле создает форму. Кроме того, утверждение «пустота есть форма» можно понять так, что форма является проявлением или выражением пустоты, чем-то, что возникает из пустоты.

Это, на первый взгляд, абстрактное отношение формы и пустоты аналогично отношению между материальными объектами и пространством. Без пустого пространства материальные объекты не могут существовать; пространство – это среда для существования физического мира. Однако эта аналогия неточна, поскольку материальные объекты в некотором смысле отдельны от занимаемого ими физического пространства, тогда как форма и пустота формы неотделимы друг от друга.

В Ланкаватара сутре мы находим описания семи различных смыслов пустотности. Для наших целей давайте изучим лишь два из них. Первое из возможных пониманий пустоты называется «пустота от иного» (тиб. шентонг). Так, например, храм может быть пуст от монахов. Здесь пустота (пустота храма) рассматривается как нечто отдельное от того, что отрицается (присутствие монахов).

В противоположность этому, говоря «форма есть пустота», мы отрицаем самобытие самой формы. Этот вид пустоты называется «пустота от своей собственной природы» (тиб. рангтонг, что в буквальном переводе означает «самопустота»). Однако это не следует понимать так, что «самопустота», или пустота от собственной природы, означает пустоту формы от самой себя, что было бы равносильно отрицанию реальности формы, которую, как я постоянно подчёркиваю, эти учения не отрицают. Форма – это форма; реальность формы как таковой не отрицается, отрицается только независимое и, таким образом, самосущее бытие этой реальности. Итак, тот факт, что форма есть форма, никоим образом не противоречит тому, что форма есть пустота.

Это – ключевой момент, и его стоит повторить. Пустота не подразумевает простого несуществования; пустота предполагает именно отсутствие самобытия, что непременно подразумевает взаимозависимое возникновение. Зависимость и взаимозависимость – это природа всех вещей; вещи и события возникают только в результате взаимодействия причин и условий. Пустота делает возможным проявление закона причин и следствий.

Всё это можно выразить ещё одним способом, в виде следующей цепи рассуждений. Все вещи возникают взаимозависимо. Поскольку это так, можно наблюдать причину и следствие. Причина и следствие возможны только в зависимо возникшем мире, а взаимозависимое возникновение возможно только в мире, лишенном самобытия, то есть в мире, основанном на пустотности. Поэтому можно сказать, что пустота есть форма, и это равносильно утверждению «форма возникает из пустоты»; пустота есть основа, позволяющая осуществляться взаимозависимому возникновению формы. Таким образом, мир формы – это способ проявления пустоты.

Важно понять, что мы говорим о пустоте не как о какой-то абсолютной сфере, сродни, скажем, древнеиндийскому Брахману, пребывающему, как полагают, в основании абсолютной реальности, из которой появляется иллюзорный мир множественности. Пустота не является центральной реальностью, которая лежит в сердце вселенной и порождает всё разнообразие явлений. Пустоту можно постичь только в отношении отдельных вещей и событий. Например, когда мы говорим о пустоте формы, речь идёт об абсолютной реальности этой формы, о том факте, что форма лишена существования по своей природе. Эта пустота и является абсолютной природой этой формы. Пустота существует только как качество определённых явлений, а не отдельно и независимо от них.