7. Сделайте вывод, что несправедливо выбирать кого-то одного себе в друзья, к кому-то другому быть равнодушным, а кого-то отталкивать от себя.

Размышляя таким образом, совершенствуйте свою способность одинаково относиться и к друзьям, и к врагам, и к совершенно посторонним людям.

Может показаться, что гораздо важнее принимать во внимание то, что другие делают для вас сейчас, а не то, как они поступали несколько жизней назад. Однако это не так. Как мы уже продемонстрировали, статус человека как друга или врага может меняться даже на протяжении одной жизни. Помощь, полученная от другого, или причинённый им вред всегда временны, поэтому то, что происходит в конкретный момент, не может служить основанием для любви или отторжения. Поэтому примите тот факт, что просто непрактично так целеустремлённо добиваться близости с теми, кто в данный момент помогает вам, и ненавидеть тех, кто непосредственно сейчас причиняет вам вред.

Если вы будете рассуждать таким образом, то однозначное восприятие одних людей как друзей, а других — как врагов станет не таким сильным; тогда станут слабее и порождаемые подобным восприятием желание и ненависть. Однако, чтобы сделать результат размышлений ещё более наглядным и впечатляющим, полезно представить себе более драматичную сцену.

1. Представьте себе двух людей.

2. Вообразите, будто один из них замахивается на вас кулаком.

3. Поразмыслите над тем, что вызывает у вас тревогу: вам кажется, что вам грозит непосредственная опасность, что вас готовятся ударить.

4. Живо представьте себе, что в это же самое время другой человек делает для вас что-то приятное — хвалит вас, дарит вам подарок, дружески похлопывает по плечу.

5. Проанализируйте, почему вам это приятно. То, что доставляет вам удовольствие, — вещь незначительная и временная.

6. Поняв это, признайте, что ваши реакции по отношению к друзьям и врагам поверхностны и не имеют достаточно веских причин.

Совершенно необязательно, что друг, враг или чужой вам человек будут всё время, соответственно, помогать вам, вредить или же безучастно оставаться в стороне. Когда вас одолевают дурные мысли и чувства, такие как ненависть или гнев, даже друг кажется врагом; но если такие чувства по отношению к врагу вдруг исчезнут, то он превратится в друга.

Подумайте о следующем:

1. Со своей стороны и ваши друзья, и враги, и безразличные к вам люди в равной степени хотят быть счастливыми и избежать страданий.

2. Что касается вас самих, то все эти люди бесчисленное число раз были вашими друзьями в течение безначального цикла перерождений, и в будущем, без сомнения, они тоже станут вам помогать; но столь же часто они были и вашими врагами, или же им не было до вас никакого дела.

3. Так что с какой стороны ни смотри — с вашей собственной или с точки зрения всех прочих, — нет ни малейшего смысла преувеличивать значение привязанности и вражды. Не стоит считать, что кто-то по самой своей сути хорош или плох, хотя его поступки в данный момент могут быть хорошими или дурными, полезными для вас или вредными. Нет никакой причины быть любезным с одним человеком и нелюбезным с другим. Хотя люди действительно могут на некоторое время становиться друзьями или врагами, оказывать друг другу услуги или причинять боль, в корне неверно отдавать предпочтение кому-то одному или, напротив, ненавидеть его.

Важно, чтобы, выполняя медитацию, вы представляли себе вполне определённых людей, а не просто размышляли обо всех живых существах — в противном случае образы будут слишком абстрактными, чтобы повлиять на ваше отношение к окружающим. А работая с конкретными образами и постепенно распространяя своё новое отношение на всё большее число людей, вы сможете выработать в себе равностность по отношению ко всем живущим.

Благодаря медитации вы со временем достигнете такого состояния, когда сильные эмоции — ненависть или желание — покажутся вам бессмысленными. Ваши пристрастия потеряют былую силу, и вы поймёте, что ошибались, пытаясь однозначно поделить всех людей на друзей и врагов.

Подобно тому, как художник выравнивает стену перед написанием фрески или крестьянин вспахивает поле перед началом сева, развивая в себе чувство одинаковой приязни по отношению ко всем живым существам, вы готовите почву для следующего шага по пути любви: признания того, что все существа являются вашими близкими друзьями. Обретённое вами чувство всеобъемлющей равностности послужит фундаментом для развития любви.

Выработав привычку одинаково относиться к друзьям, врагам и незнакомцам, вы создали основу для того, чтобы научиться смотреть на любое существо как на своего близкого друга. Теперь ваша цель — добиться того, чтобы хорошо относиться ко всем без исключения живым существам.

Поскольку такое отношение легче всего проявлять к своим друзьям, вам необходима техника, которая научит вас видеть во всех живущих друзей, при этом за образец берутся отношения с самым близким вам человеком. Кто ваш лучший друг?

Другой подход заключается в том, чтобы взять в качестве модели безграничную и ничем не обусловленную материнскую любовь. Поскольку во мне узнали реинкарнацию Далай Ламы XIII, меня забрали из дома в возрасте трёх-четырёх лет. Пока я был ребёнком, я навещал мать почти каждый день — или она приходила ко мне, — так как наша семья жила неподалёку от моей резиденции в Лхасе. Она всегда была добра, полна сострадания, проявляла искреннюю заботу о нуждающихся. Она была со всеми сердечна. Она никогда меня не ругала, хотя впоследствии рассказала мне, что, когда я был маленьким, я мог выйти из себя, если что-то было не так, как я хотел. Я мог дёрнуть её за серьгу, когда она держала меня. Мать призналась, что однажды я потянул так сильно, что поранил ей мочку уха.

В Лхасе, с тех пор как мне исполнилось четыре года, человеком, который меня кормил, был лысый и бородатый мужчина по имени Понпо. Я был очень к нему привязан; он был мне как мать. Когда я, сидя в Летнем дворце, заучивал религиозные тексты, он должен был находиться поблизости — я мог расплакаться, если его не было. Мне нужно было видеть хотя бы край его облачения, когда Понпо сидел за ширмой возле двери. И ему приходилось оставаться там, иначе бы я заплакал. Понпо был поваром предыдущего Далай Ламы, он не умел рассказывать сказки, не знал никаких игр и был совершенно не образован как в вопросах религии, так и во всём остальном.

Я дорожил им, потому что он меня кормил и заботился обо мне.

Как мне кажется, мы, подобно прочим млекопитающим, вроде кошек и собак, больше всего привязаны к тем, кто нас кормит. Мы любим свою мать не за то, что она дала нам жизнь, а за то, что она вскормила нас своим молоком и заботилась о нас. Когда я заболевал, Понпо носил меня на руках или сажал меня на колени. Если вы возьмёте на колени котёнка, то он замурлычет; с детьми то же самое. Я очень любил Понпо.

Каждый человек, верующий он или нет, исходя из собственного опыта и здравого смысла, понимает, что с самого момента рождения привязанность имеет огромное значение; это необходимое условие для жизни. Само наше физическое выживание требует заботы других людей, а мы, в свою очередь, отвечаем на неё соответствующим образом. Хотя привязанность тесно связана с влечением, она не основана на физическом или сексуальном притяжении.