Лицо Торкваля, стоявшего с другой стороны костра, потемнело. Он с трудом сдерживался: "Я никому не подчиняюсь, мне никто не приказывает. Я уеду только туда, куда захочу, и только тогда, когда это потребуется".

"Это потребовалось".

"Ха! Потребовалось тебе, может быть, но не мне".

"Потребовалось от тебя. Ты обязан выполнять договор, заключенный с шайбальтом Загзигом".

Удивленный, Торкваль снова нахмурился, глядя в огонь. Наконец он сказал: "Это было давно. Причем то, что ты называешь "договором" — не более, чем болтовня за кружкой пива".

"Это не так! Загзиг предложил тебе самую прекрасную женщину в мире, обещая, что она будет выполнять любые твои пожелания, куда бы ты ни направился, с тем условием, что ты будешь ее охранять и действовать в ее интересах, когда это потребуется. Ты обязался соблюдать эти условия".

"Не вижу необходимости куда-то спешить", — ворчал Торкваль.

"Уверяю тебя, необходимость существует".

"Тогда объясни, в чем дело!"

"Сам увидишь. Мы едем в Свер-Смод — сделать то, что нужно сделать".

Торкваль в изумлении уставился на спутницу: "Это самоубийственная ошибка! Даже я боюсь Мургена, он непреодолим!"

"Не сейчас! Открылся путь, и теперь непреодолим некто иной! Но время не ждет! Мы должны действовать, пока путь не закрылся! Поедем, пока власть в наших руках! Или ты предпочитаешь прозябать до конца своих дней под холодным ветром на дождливых лугах?"

Торкваль повернулся на каблуках. Выйдя за пределы площадки, окруженной дольменами, он оседлал лошадей, и они покинули пятерых Сыновей Арра-Кау. Со всей возможной скоростью они мчались по лугам, иногда обгоняя тени облаков. Повстречав тропу, они повернули на восток и стали спускаться по склону горы зигзагами, пересекая оползни, трещины, расщелины. Наконец они остановились на вершине утеса, нависшего над Свер-Смодом. Здесь они спешились, спустились по крутой осыпи, оставив лошадей на утесе, и задержались в тени внешних стен цитадели.

Меланкте сняла с головы кожаную шлемовидную шапку и обернула ею навершие короткой магической алебарды. Голосом хриплым, как скрежет камня по камню, она произнесла: "Возьми тесак. Я больше не могу его нести. Не прикасайся к лезвию — оно высосет из тебя жизнь".

Торкваль осторожно взялся за черную деревянную рукоятку: "Что с ним делать?"

"Выполняй мои указания. Слушай, что я говорю, но теперь не оборачивайся, не смотри назад — что бы ни случилось! Подойди к парадному входу. Я следую за тобой. Не оглядывайся!"

Лицо Торкваля раздраженно кривилось — происходящее нравилось ему все меньше. Он направился ко входу вдоль стены. У него за спиной послышались тихие звуки: вздох, резкий выдох, похожий на восклицание, снова шаги Меланкте.

У ворот внешней стены Торкваль остановился, глядя на промежуточный двор, где Вус и Вувас, демоны-грифоны, охранявшие вход, устроили себе новое развлечение, чтобы скоротать время. Они обучили нескольких котов выполнять функции боевых коней. Коты были снабжены попонами из серой ткани, искусно изготовленными седлами и разнообразными эмблемами, чтобы они надлежащим образом служили наездникам, крысам-рыцарям, тоже тщательно обученным и одетым в блестящие доспехи и шлемы с развевающимися султанами. Крысы были вооружены деревянными мечами и турнирными копьями, притупленными набитыми песком набалдашниками. Понукаемые возбужденными восклицаниями грифонов, делавших ставки, крысы-рыцари пришпоривали котов и мчались навстречу друг другу по огороженным поручнями дорожкам, стремясь выбить друг друга из седел.

Меланкте прошла через ворота; Торкваль последовал за ней. У него за спиной раздался голос: "Иди потихоньку, не останавливайся. Грифоны заняты игрой. Может быть, мы успеем пройти, и они нас не заметят".

Торкваль резко остановился. Голос резко проскрипел: "Не оборачивайся! Меланкте делает то, что от нее требуется, и тем самым оправдывает всю свою жизнь!" Торкваль заметил, что Меланкте стала такой, как раньше: задумчивой девой, когда-то встретившей его в белокаменном дворце на берегу моря.

"Теперь иди, потихоньку! — понукал его голос. — Они смотрят в другую сторону".

Торкваль последовал за Меланкте — словно невидимые, они обходили промежуточный двор вдоль стены. В последний момент красный грифон Вувас, чья крыса свалилась с кота, с отвращением отвернулся от турнирного поля и заметил нарушителей. "Ого! — заорал он. — Кто тут крадется на цыпочках? Чую дьявольские козни!" Он ударил товарища по плечу: "Очнись, Вус! У нас есть дело!"

Меланкте сказала голосом холодным и звонким, как металл: "Возвращайтесь к играм, уважаемые стражи! Мы пришли помочь Мургену в его чародейских планах и уже опаздываем — так что пропустите нас!"

"Кого ты пытаешься обмануть? Приглашенные посетители приносят нам подарки! Так мы отличаем добрых людей от исчадий ада! Вы явно относитесь к последней категории".

"Вы ошибаетесь, — вежливо возразила Меланкте. — В следующий раз мы принесем вам по два подарка". Она повернулась к Торквалю: "Зайди к Мургену; попроси его выйти и удостоверить наши добрые намерения. А мы тут подождем и полюбуемся на крысиный турнир".

Торкваль продолжал потихоньку приближаться ко входу, пока Вус и Вувас соображали, что к чему.

"Начинайте новый поединок! — кричала им Меланкте. — Я сделаю ставки. Какая из ваших крыс — самый доблестный чемпион?"

"Минутку, минутку! — заорал Вус. — За вами плетется отвратительная зеленая тень! Это еще что такое?"

"Неважно, неважно!" — торопливо отмахнулся Торкваль. Ускорив шаги, он оказался перед высокой чугунной дверью. Голос у него за спиной сказал: "Обнажи лезвие тесака и разрежь петли. Будь осторожен, не повреди навершие — оно послужит другой цели!"

Со двора донесся вопль отчаяния и боли. "Не оглядывайся!" — скрежетал голос. Но Торкваль уже обернулся. Грифоны напали на Меланкте, гоняясь за ней взад и вперед по двору, пиная ее когтистыми лапами, нанося ей удары огромными ороговевшими кулаками. Торкваль стоял в нерешительности, почти готовый вмешаться. "Руби петли! — хрипел голос. — Скорее!"

Уголком глаза Торкваль заметил уродливую пародию на женскую фигуру, состоявшую из клубящегося бледно-зеленого газа. Торкваль отшатнулся, глаза его выпучились, он согнулся пополам в порыве рвоты.

"Руби петли!" — скрежетал голос.

Торкваль взорвался: "Ты заставила меня сюда явиться, пользуясь парой лишних слов, сказанных когда-то в разговоре за кружкой пива! Не стану отрицать, что я их произнес, потому что от моей чести не осталось ничего, кроме умения держать слово. Но договор с Загзигом относился к нуждам Меланкте, а теперь ей уже ничто не поможет. Я не стану тебе служить — таково мое слово, ты можешь на него положиться!"

"Но тебе придется! — прошипел голос. — Тебе нужна награда? Чего ты жаждешь? Власти? Хочешь, ты станешь королем Скагана или обеих Ульфляндий!"

"Я не хочу твоей власти".

"Тогда тебе придется подчиниться боли — хотя мне трудно ее причинять в этом мире, и ты дорого заплатишь за мои усилия, затраченные зря!"

Торкваль услышал тихое шипение зеленой тени, сосредоточенно собиравшейся с силами; острые и твердые, как клешни, пальцы схватили его за голову за ушами, вонзившись так глубоко, что у него потемнело в глазах от боли и сознание стало отрывочным: "Режь петли лезвием тесака. Будь осторожен, не повреди навершие!"

Торкваль снял кожаную шапку с кривого серебристо-зеленого лезвия и провел лезвием по чугунным петлям. Петли расплавились и разошлись, как сливочное масло под горячим ножом — дверь упала, проход открылся.

"Мы успеем! — со злорадным облегчением произнес голос. — Ступай вперед!"