"Тем не менее, любопытно было бы знать".

"Принц Кассандр посетил со мной Зал героев, не желая забывать о древних традициях", — объяснил Друн.

"Вот как! Тайное становится явным! — воскликнула Мэдук. — Кассандр не так беспечен, как может показаться! Какие именно традиции ты пожелал воскресить, Кассандр?"

Тон Кассандра стал резким и обиженным: "Все это каприз, не более того! Принцу королевской крови, присевшему на древний трон Эвандиг, судьба сулит долгую жизнь и счастливое правление — такова легенда".

"Малоизвестная легенда, — заметила Мэдук. — Друн, ты когда-нибудь слышал о такой традиции?"

Друн принужденно рассмеялся: "Принц Кассандр настоял на том, чтобы я совершил этот обряд и разделил с ним благословение судьбы".

"Очень любезно со стороны Кассандра! Надо полагать, ты присел также за Круглый стол?"

"Всего лишь на пару секунд".

Мэдук вздохнула: "Что ж, раз вам уже удалось отдохнуть в тихом и спокойном месте, может быть, ты вспомнишь о своем обещании и станцуешь со мной?"

Друн мгновенно скрыл замешательство и сказал: "Ах да, я запамятовал! Принц Кассандр, прошу меня извинить".

Кассандр холодно кивнул: "Танцуйте!"

Мэдук взяла Друна под руку, но не стала танцевать, а отвела его в подальше в тень: "Вспомни в точности, как это было? Сидя на троне, ты что-нибудь говорил?"

"Я всего лишь исполнил ритуал так, как его объяснил Кассандр. Когда он сидел на троне, он приказал мне сделать шаг вперед. Когда я сел на трон, я сделал то же самое".

Мэдук обреченно кивнула: "Теперь твоей жизни угрожает опасность — каждую секунду! Ты понимаешь? Тебя могут убить в любой момент".

"Почему?"

"Я пыталась рассказать тебе о прорицании Персиллиана. Оно относится к тебе самым непосредственным образом!"

"В чем состоит прорицание?"

"В сущности оно сводится к тому, что сын принцессы Сульдрун — то есть ты — займет место за Круглым столом Карбра-ан-Медан и будет править с древнего трона, Эвандига, раньше Казмира. Теперь предсказание сбылось! Ты сидел за Круглым столом, ты отдал приказ, сидя на Эвандиге. Теперь Казмир прикажет своим агентам тебя прикончить. Тебя могут убить сегодня же ночью!"

Друн некоторое время молчал: "Поведение Кассандра показалось мне необычным! Он знает о прорицании Персиллиана?"

"Трудно сказать. Он тщеславен и глуп, но злодеем его назвать еще нельзя. Тем не менее, он выполняет приказы Казмира, не задумываясь о том, к чему это может привести".

"Даже если Казмир прикажет ему совершить убийство?"

"Кассандр выполнит любой приказ отца. Но Казмир не станет давать ему такое поручение — с этой целью он привез головорезов, у них есть необходимые навыки".

"Неприятная перспектива! Буду предельно осторожен. Со мной приехали три надежных тройских рыцаря, они не покинут меня ни на минуту".

"Когда прибудет твой отец?"

"Завтра, насколько мне известно. Я буду рад его видеть!"

"Я тоже".

Друн заглянул в лицо Мэдук, наклонился и поцеловал ее в лоб: "Ты сделала все, чтобы избавить меня от опасности. Благодарю тебя, дорогая Мэдук! Ты не только красавица, но и умница".

"Это мое самое удачное платье, — сказала Мэдук. — Такой бархат называется "черная роза" и по случайности идет к моим волосам. А покрой, надо полагать, подходит к моей фигуре, если это можно назвать фигурой. Кто знает, кто знает?"

"Кто знает что?"

"Ты помнишь короля Тробиуса, конечно?"

"Хорошо его помню. В общем и в целом он был добродушный король, хотя немного с придурью".

"Именно так! По определенным причинам он напустил на меня чары, вызывавшие восхищение всех окружающих — и, сказать по правде, напугавшие меня властью, неожиданно оказавшейся в моих руках. Для того, чтобы избавиться от этих чар, я должна была потянуть за мочку правого уха пальцами левой руки. Теперь мне кажется, что я, может быть, недостаточно сильно дернула себя за ухо".

"Гмм! — усомнился Друн. — Трудно сказать".

"Я могу потянуть себя за ухо снова, чтобы тут не было никакого обмана и я ни в чем не сомневалась. Но если я сразу превращусь в исхудавшую бродяжку и платье на мне обвиснет, это меня чрезвычайно огорчит — особенно если ты отшатнешься и возьмешь назад все комплименты!"

"Лучше оставить все, как есть, — посоветовал Друн. — Тем не менее, подозреваю, что ты именно такая, какой я тебя вижу, целиком и полностью".

"В этом необходимо убедиться, раз и навсегда! Тогда моя совесть будет чиста. Ты смотришь?"

"Смотрю, во все глаза".

"Приготовься к худшему!" Мэдук дернула себя за мочку правого уха пальцами левой руки: "Заметно какое-нибудь изменение?"

"Никакого".

"Вот и хорошо! Отойдем в сторонку и присядем на диван. Если мы не придумаем ничего лучшего, я расскажу тебе о своих приключениях в Тантревальском лесу".

Ночь прошла без тревожных происшествий. На востоке взошло красное, как мандарин, солнце, и начался новый день. Мэдук проснулась рано и какое-то время лежала в постели, размышляя. Затем она внезапно соскочила на пол, позвала горничную, выкупалась в ванной из розового порфира и оделась в длинное платье из мягкого голубого льняного полотна с белым воротником. Горничная расчесала ее волосы так, чтобы медные кудри улеглись упорядоченными спиральными локонами, и перевязала их голубой лентой.

В дверь постучали. Наклонив голову, Мэдук прислушалась, после чего быстро дала указания горничной. Стук повторился, резко и настойчиво. Горничная слегка приоткрыла дверь — на нее уставились два черных глаза, блестевших над длинным землистым носом. "Неужели у вас нет никакого уважения к ее высочеству? — громко сказала горничная. — Принцесса никого не принимает в такой ранний час. Уходите!" Она захлопнула дверь, из-за которой раздавались приглушенные протесты: "Это я, мадемуазель Кайлас! Я — высокородная фрейлина принцессы! Откройте сейчас же!"

Не получив ответа, Кайлас отправилась к себе в комнату, откуда попыталась открыть дверь, ведущую в гостиную Мэдук — но эта дверь тоже была закрыта на засов.

Кайлас постучала и позвала: "Откройте, пожалуйста! Это я, Кайлас!"

Вместо того, чтобы открывать дверь, Мэдук выскользнула через дверь, ведущую в коридор, и выбежала во внутренний двор флигеля, а оттуда — в восточную галерею, подальше от преследовательницы.

Кайлас продолжала стучать: "Откройте сейчас же! У меня сообщение от королевы Соллас!"

Горничная наконец открыла засов — Кайлас ворвалась в гостиную: "Мэдук? Принцесса Мэдук!" Она зашла в спальню, глядя налево и направо, заглянула в гардеробную. Нигде не обнаружив свою жертву, Кайлас подошла к двери ванной и закричала: "Принцесса Мэдук! Вы здесь? Ее величество настаивает, чтобы вы немедленно явились в ее присутствие. Она желает дать вам указания на сегодняшний день! Принцесса Мэдук?" Кайлас решилась открыть дверь и заглянула в ванную, после чего гневно обернулась к горничной: "Где принцесса?"

"Она уже вышла, миледи".

"Это я уже поняла. Куда она пошла?"

"На этот счет я ничего не знаю, миледи".

Кайлас хрипло застонала от досады и бросилась наружу.

Мэдук явилась в Утренний салон, как ей рекомендовал вечером предыдущего дня принц Джасвин, хорошо знакомый с обычаями Фалу-Файля. Это было просторное, приятное для глаз и хорошо проветриваемое помещение, озаренное солнечными лучами, струящимися сквозь высокие застекленные окна. Буфет, тянувшийся по всей длине салона, был уставлен сотнями блюд, тарелок, мисок и подносов с самыми разнообразными закусками.