А. Б. Широкорад

Русь и Литва

Предисловие

В школьных учебниках истории вслед за нашествием татар следует отражение Александром Невским агрессии шведов и немцев, потом взаимоотношения с Ордой, ну а затем история, как московские князья собирали Русские земли в единое государство.

Пусть фрагментарность учебников истории в чем-то вещь неизбежная. Но, увы, и в многотомных монографиях отсутствует история южных и западных русских княжеств, начиная с 1240 г. К ним наши «мэтры» возвращаются лишь ко времени Богдана Хмельницкого, когда существуют пусть братские, но уже иные народы — белорусы и украинцы.

Возникают очевидные вопросы: откуда они взялись? Почему у них другой язык? да и вообще, что с ними было в течение четырех веков? Увы, эти вопросы повисают в воздухе. Еще в XVI–XVII веках московские цари и дьяки определили «магистральное направление отечественной истории», и все, что не соответствовало ему, попросту отбрасывалось. В результате сейчас не только в солидных монографиях, но и даже в архивах Российской Федерации можно найти лишь обрывочные сведения по четырем векам существования южных и западных русских княжеств.

Часть исторических документов была умышленно уничтожена по приказу русских царей, а большинство попросту погибло от небрежения. Ведь как бережно в Москве (а затем в Петербурге) хранили свои летописи. Вспомним, как немедленно после смерти Пушкина в дом на Мойке прибыли жандармы и опечатали все его бумаги. То же самое делалось и в отношении всех сановников и генералов. Их бумаги тщательно собирали и отправляли в государственные архивы.

В конце XVIII века в состав Российской империи вошли почти все русские земли, отторгнутые поляками и литовцами. Екатерина II имела полную возможность заполучить богатейшие городские архивы, а также частные архивы древних польских родов. Этому благоприятствовала и война с Речью Посполитой. Русские, от солдата до генерала, лихо экспроприировали имущество мятежных панов, от столовых приборов до карет и картин. Но никого не интересовали архивы Киевской, Смоленской, Волынской и других русских земель. Наконец, в 1815 г. на целое столетие Варшава стала частью империи. И опять же, ни правительство, ни чиновники, ни историки не заинтересовались древними документами русских княжеств.

Ларчик открывается просто. Эти документы не нужны были для обоснования «магистральной линии», а в отдельных случаях могли ей сильно повредить. Замечу, что не только русское правительство, но и значительная часть польской и русской знати не была заинтересована в изучении истории южных и западных русских княжеств.

Дело в том, что в XIX веке чуть ли не каждый пятый поляк был дворянином. В Польше несколько веков трудились еврейские конторы, которые мастерски подделывали родословные. Особенно легко и удобно было создавать легенды для родов, происходивших из Великого княжества Литовского. Понятно, магнаты с подделанными родословными как огня боялись открытия подлинных документов XIII–XVII веков.

Аналогичная ситуация была и в России. Там, к примеру, десятки знатных фамилий вели свои родословные от святого князя Михаила Черниговского. Естественно, каждое семейство имела подробное генеалогическое древо, начинавшееся со святого Михаила. Но при попытке собрать вместе родословные князей Одоевских, Оболенских, Горчаковых, Волконских, Барятинских и прочих получается куча разночтений. Сразу бросается в глаза хронологическая несуразность — удельные князья живут по 80–120 лет, причем, участвуют в битвах до последнего издыхания, и т. д. Понятно, что тут пропущены одно-два поколения. Надо ли говорить, что все эти лица также были заинтересованы в сокрытии исторической правды.

Александр Твардовский писал: «Кто прячет прошлое ревниво, тот и с грядущим не в ладу». Тяжелая расплата за историческое невежество пришла в 1991 г.

В этой книге автор попытался дать историю борьбы литовских и московских князей за обладание русскими землями. Вместе с тем автор посвятил отдельные главы истории Киевского, Черниговского и Смоленского княжеств, а также Галицкого королевства и Новгородской республики. Для этого пришлось пойти на некоторое нарушение хронологии повествования, а в ряде случаев допускать повторы.

Глава 1

Роковой раздел братьев-славян

В VII–VIII веках многочисленные западнославянские племена занимали обширную территорию по бассейнам рек Вислы, Одры (Одера) и Лабы (Эльбы). В бассейне верхней Лабы, рек Влатвы и Моравы жили чешско-моравские племена, в бассейне Вислы и Варты, до Орды и Ниссы на западе — польские племена. Земли в бассейне средней и нижней Лабы до Балтийского моря занимали полабские славяне, образовавшие несколько племенных союзов. Между Салой и Лабой и далее к востоку жили племена серболужицкого союза, а по средней Лабе и далее на северо-восток — племена союза лютичей. Нижнюю Лабу заселяли ободриты. Лютичи и ободриты занимали земли до самого Балтийского моря. К востоку от них, на балтийском побережье, жили поморяне, принадлежавшие к польской группе западнославянских племен. Ободритов, лютичей и поморян часто называют балтийскими славянами.

В IX веке возникает сильное государственное объединение славян — Великоморавская держава, ставшая одним из самых мощных государств Европы. В состав Великоморавской державы входили Чехия, Моравия, Словакия, Лужицы и земли ободритов.

В 863 г. из Византии в Великоморавское государство прибыла церковная миссия, возглавляемая братьями Кириллом (Константином) и Мефодием. Они начали перевод церковных книг на славянский язык, проповедовали христианство, проводили богослужения на славянском языке. В Паннонии и Моравии Кирилл и Мефодий содействовали подготовке славянского духовенства. Создание своей церкви укрепило политическую независимость Великоморавской державы и стало грозным оружием в борьбе с немецкой агрессией. Зависимость же от Константинопольского патриарха была чисто формальной.

Князь Ростислав и великоморавская знать поддерживали деятельность Кирилла и Мефодия. Но в 870 г. ставленник немецких феодалов Святополк — племянник Ростислава — сверг своего дядю и занял княжеский престол. Ростислава же вывезли в Германию. Там он был ослеплен и навечно заточен в монастырь. Несколько позже немцы схватили и Святополка, и также отправили его в Германию.

Одновременно западное духовенство^{1} начало преследовать славянских церковнослужителей. Мефодия схватили, бросили в темницу и подвергли жестоким пыткам^{2}.

Результатом насилий немецких феодалов и западного духовенства стало восстание, вспыхнувшее в конце 871 г. под руководством священника Славомира. Тогда рыцари вспомнили о князе Святополке, томившемся в застенках одного из немецких замков. Его освободили и поставили во главе немецкого войска, снаряженного для подавления восстания в Великоморавской державе. Но немцы просчитались — Святополк перешел на сторону восставших, помог славянам разбить немецкое войско и вновь занял княжеский престол. Правил он до своей смерти в 894 г.

Святополк сразу же освободил из тюрьмы Мефодия, который вместе с многочисленными учениками продолжил свою духовную деятельность в Великоморавском государстве. Однако князь Святополк оказывал недостаточную поддержку восточному духовенству в его борьбе с папистами. После смерти Мефодия в 885 г. его ученики были изгнаны из Моравии и нашли убежище в Болгарии.

После смерти Святополка его сыновья начали борьбу за власть. В результате чешские земли попадают под власть германского князя Арнульфа. В 906 г. венгры завоевывают словацкие земли, составлявшие значительную часть Великоморавской державы. Словаки попали под власть венгерских феодалов и на целое тысячелетие оказались оторванными от чешского народа.