Летом 1975-го в руководстве мирового хоккея произошло знаменательное событие. Легендарного Джона Ахерна на посту президента ИИХФ сменил Гюнтер Сабецки. И одним из его первых шагов стало разрешение на участие в чемпионатах мира профессионалам из-за океана. Впрочем, канадцы не успели собрать сборную. В отличие от американцев, которые пригласили нескольких профессионалов и сумели занять четвертое место.

Еще одним новшеством было то, что группа сильнейших была расширена до восьми команд. Квартет лучших из них по итогам первого круга дополнительно встречался друг с другом, разыгрывая призовые места. Тренер Борис Кулагин не взял в сборную нападающего Петрова и защитника Гусева из ЦСКА. В первом звене с Борисом Михайловым и Валерием Харламовым играл Александр Мальцев. Но вскоре Мальцев получил травму и выбыл из дальнейшего участия в чемпионате. В результате первое звено советской сборной распалось еще раз. Досрочно собираясь в Москву, Мальцев улыбнулся Харламову: «Хорошо, что в этот раз мы прически с тобой не меняли». Смысл этой шутки тогда поняли многие игроки сборной.

«Несколько лет назад, когда сборная СССР совершала зарубежное турне, мы с Мальцевым жили в одном номере. И вот однажды утром решили подурачиться: одновременно изменили прически, сделали пробор на другую сторону. А вечером во время матча соперники, игравшие в общем-то достаточно корректно, разбили клюшкой лицо мне, а затем и Мальцеву. Кто-то из хоккеистов постарше объяснил:. “Слишком уж вы оба выглядели сегодня непривычно, вот обоим и досталось”», — признавался Валерий Харламов. «Валера в конце 1970-х годов дважды делал себе модную химическую завивку. Для этого в Москву специально приезжал мастер из Киева», — вспоминала Татьяна Харламова.

Настоящей сенсацией стал проигрыш сборной СССР команде хозяев со счетом 4:6. В этом матче в воротах стоял Александр Сидельников из «Крыльев Советов», который после четвертой пропущенной шайбы уступил место Третьяку. «Казалось, с появлением Третьяка игра выравняется, но — фатальное невезение — ошибка защитника Цыганкова стоила команде еще одного гола — 2:5. Тем не менее и тут нельзя было считать, что всё потеряно: ведь сборная СССР выходила и из более сложных ситуаций. Да, выходила. Но тогда команда не находилась в столь трудном положении, в каком оказалась на сей раз. Наша сборная всегда славилась и вратарями хорошими, и защитниками надежными. И тем не менее самым грозным ее оружием была атака. Именно атака, которая нередко даже скрадывала огрехи в обороне. В матче со сборной Польши не было у нас такой атаки. Во многом тому виной — причины объективные. Не оправились еще от травм центрфорварды двух ведущих звеньев Мальцев и Шадрин, — писал в отчете корреспондент «Советского спорта». — Вот так и получилось: не пошла игра в пас у двух наших ведущих звеньев. А в одиночку пробиться к воротам Ткача оказалось не так-то просто. Польские хоккеисты достаточно быстры. Они успевали чаще всего уже в нейтральной зоне встречать форвардов сборной СССР. Однако как бы ни были уважительны объективные причины, нельзя объяснять поражение только ими».

Уже по ходу чемпионата мира сборная потеряла из-за травмы еще и Шалимова. «Откровенно говоря, травмы мешали, и состав тренеры слишком уж передергивали. Наверное, до шести вариантов в атаке получалось, а играли тогда в три звена. Вот и одна из главных причин провала на чемпионате в Катовицах в 1976 году», — признавался Борис Михайлов.

Без нескольких ведущих нападающих советская сборная потеряла три очка из четырех в матчах с командой ЧССР, уступила в повторной игре со шведами. В итоге откатилась на второе место, отстав от победителей турнира чехов на шесть очков.

«Это был кошмар! Команду начали преследовать травмы. Мы вообще тот чемпионат в девять нападающих доигрывали! Конечно, там были ошибки тренерского состава, прежде всего в комплектовании. Наверное, в какой-то степени сказалась и победа на Олимпиаде в Инсбруке, — вспоминал в одном из интервью перипетии польского чемпионата Виктор Жлуктов. — Тогда вся команда чисто психологически не была готова участвовать два раза в год в таких серьезных турнирах. В этом, на мой взгляд, кроется причина нашей неудачи».46

Этот турнир стал звездным часом для сборной ЧССР. Почти все игроки той команды — Холечек, Дзурилла, Бубла, братья Штясны, Мартинец, Глинка и другие — считаются легендами хоккея в Чехии и Словакии. Четыре игрока сборной ЧССР вошли в символическую сборную турнира, куда от советской сборной выбрали лишь Валерия Харламова. Кроме того, Харламова признали лучшим нападающим первенства. Но ему от этого было не легче, потому что его в первую очередь интересовали не индивидуальные призы, а командные победы.

Второе место на чемпионате мира 1976 года, а главное, проигрыш «записным аутсайдерам» чемпионата — полякам стали поводом для серьезного разноса, который устроил хоккеистам глава Спорткомитета СССР Сергей Павлов. Как вспоминал Мальцев, по возвращении в Москву игроков и тренеров промурыжили в приемной Павлова три часа, чтобы по нескольку раз сошел холодный пот и члены сборной прониклись всей «торжественностью момента». Во время разбора полетов хоккеистов и тренеров в особо жесткой форме упрекнули в том, что еще ни на одном первенстве мира сборная СССР не дарила очки командам, которые бы не считались ее основными соперниками в борьбе за первое место.

«Армейские хоккеисты в сезоне 1975/76 года порой, выходя на матч, берегли силы, оправдывая себя тем, что у нас впереди долгий и трудный сезон — и матчи с профессионалами, и Олимпийские игры, и первенство страны, и чемпионат мира. Банальная, прописная истина — к победе ведут победы, а некоторые наши мастера, действуя много слабее обычного, обещали, отвечая на упреки тренера, сыграть в полную силу тогда, когда понадобится и ЦСКА, и сборной. Но этого не получилось, чудес не бывает, и мы проигрывали не только отдельные матчи, но упустили и звание чемпиона страны. Да и чемпионами мира не стали», — подвел итоги в целом неутешительного для сборной и ЦСКА сезона Валерий Харламов.

Эти слова лучше всего говорят о той повышенной планке, которую, несмотря на звание олимпийского чемпиона и признание лучшим нападающим первенства планеты, задал себе и своим товарищам Валерий Харламов. Второго места для этого игрока не просто не существовало. Он его, как принято иногда говорить, «органически не переносил».

Глава 11 СВАДЬБА. ПЕРВАЯ АВАРИЯ

Свадьба Валерия Харламова состоялась 14 мая 1976 года. Расписывались в престижном Грибоедовском загсе на Чистых прудах. «Я составил списки друзей, вроде бы самых близких друзей, и у меня получилось более ста человек. Ведь только хоккеистов ЦСКА больше двух десятков. Вот и получилось, что на свадьбе было почти полторы сотни гостей», — признавался Валерий Харламов.

Банкет проходил в гостинице «Интурист» на нынешней Тверской (тогда улице Горького). Зданию «Интуриста», который демонтировали в 1990-е годы, тогда, в 1976-м, насчитывалось только пять с небольшим лет. С организацией банкета в ресторане помогла супруга футболиста ЦСКА Альберта Шестернева, работавшая там метрдотелем. Свидетелем со стороны жениха был Мальцев. Звучало много хороших пожеланий. Тогда на свадьбах дарили не конверты с деньгами, как сейчас, а запоминающиеся подарки. Мама Харламова, которая страшно боялась различных суеверий, очень близко к сердцу приняла один из свадебных сувениров, считая, что он «несет черную метку».

«Когда приехали из ресторана с подарками в дом родителей Харламова, Бегоня захотела посмотреть их. Открыла одну коробочку. Там лежал бюст какого-то испанского поэта, настоящая антикварная вещица. Мать охнула: “О, Мигель, это же памятник на могилу”, — вспоминал Михаил Туманов. — Я сказал ей: “Бегоня, ты что?! Люди делали подарки от чистого сердца”. — “Нет, — ответила Бегоня, — это всё, конец. Это памятник на могилу Валерки”. Ведь испанцы очень суеверные люди. И когда через две недели случилась первая авария, мать сразу же вспомнила о подарке: “Я же тебе говорила, я же говорила”. Я ответил: “Они же живы”. Она тяжело вздохнула, подняла руки и обхватила голову: “Это не кончится просто так!”».