Наряду с кольцами малого диаметра встречаются и несравненно большие: тридцати-, даже шестидесятиметровые. Это уже, понятно, не вигвам: таких типи-«дворцов» и быть не могло. У некоторых из этих гигантских колец (им присвоили термин «магические», или «лекарские», колеса, а почему, станет ясно несколько позже) есть «спицы» — радиальные линии, выложенные опять-таки из камней. Число спиц варьируется, иногда они вовсе отсутствуют. Но в центре колеса всегда обнаруживается «ступица» — каменная пирамидальная насыпь. В иных случаях общий вес насыпанных там булыжников достигает сотен тонн.

Возраст магических колес разный. Например, когда археологи обнаружили внутри большого кольца, расположенного на равнине в центре канадской провинции Альберта, кое-какие рукотворные изделия и установили время их изготовления, то выяснилась удивительная картина. Колесо начали выкладывать... 4—5 тысяч лет назад. Тогда же, когда в Египте возводились знаменитые пирамиды! А самым «свежим» колесам лет примерно триста.

Есть особенности, свойственные всем этим сооружениям без исключения. Безвестные строители выкладывали их на возвышенностях — говоря военным языком, на высотах, господствующих над местностью, — откуда открывается отличный обзор во все стороны. А если колесо имело «спицы», то они указывали на соседние колеса, удаленные порой на сорок-пятьдесят километров. Может быть, это система ориентиров, без которой кочевникам было бы затруднительно путешествовать по безлесным холмистым равнинам? Не исключено. Центральная пирамида — гурий вполне могла быть «триангуляционной вышкой» древности. Но какой тогда смысл в небольших пирамидках, часто расположенных по «ободу» колеса? Наверное, все здесь не так просто.

Итак, кто сооружал магические колеса и зачем? Вот в этом и попытаемся разобраться.

Впервые колесо со спицами было обнаружено «бледнолицыми» в Вайоминге, в горах Биг-Хорн. Оно располагалось на плоской вершине, на высоте трех километров, и сохранилось очень хорошо. Диаметр явно не вигвамный — около двадцати пяти метров. От пирамидальной «ступицы» в центре разбегались двадцать восемь лучей — «спиц». По ободу через неравные промежутки размещались шесть пирамид поменьше. Вся конструкция напоминала гигантский чертеж обыкновенного колеса от фургона пионеров. С тех пор название «уил» — «колесо» привилось, а кольцо в Вайоминге стали именовать Магическим Колесом Толсторога («биг-хорн» в переводе означает «толсто-рог», «снежный баран»).

Издавна в этих горах охотились индейцы — кроу, чейены, шошоны, арапахо. Поэтому первые белые разведчики недолго думая приписывали постройку колеса какому-нибудь из этих племен. Значительно позже, в начале нашего столетия, археологи предприняли более тщательное расследование. Увы... индейцы и понятия не имели, кто же все-таки автор магического колеса.

Наконец, в двадцатые годы этнограф Гриннелл заметил, что рисунок Колеса Толсторога напоминает проекцию на землю каркаса знахарского вигвама чейенов — там тоже было двадцать восемь шестов, расходившихся от центрального столба. Вигвам этот сооружался только летом, в день летнего солнцестояния, и на заре колдун племени исполнял в нем «танец солнца». Считалось, что эта ритуальная церемония изгоняет злых духов, а следовательно, служит здоровью людей. И подобные колеса стали называть «медсин уилс», что можно перевести как «медицинские», «лекарские», «знахарские» или «магические».

Находили в Колесе Толсторога наконечники копий и бусины — исследование показало, что кто-то зарыл их меж «спицами» еще до появления бледнолицых в Новом Свете. В одной из пирамидок обнаружили давным-давно обломленный сук дерева. Дендрологический и радиоуглеродный анализ утвердил: сук не мог попасть сюда раньше 1760 года. И все. Больше никаких намеков. Со временем шум вокруг магических колес как-то стих. Пока...

Пока не занялся ими астроном Джон Эдди, уроженец города Боулдер, штат Колорадо. А побудили его заняться этой столь далекой на первый взгляд от основной профессии проблемой два мотива: какая-то неявная пока, но любопытная связь между колесом, «танцем солнца» и летним солнцестоянием — и количество «спиц» — 28. На число 28 обратит внимание любой астроном: оно очень близко к продолжительности лунного месяца в днях. Правда, в действительности лунный месяц длится в среднем 29,53 суток, но древние часто отбрасывали одну-две ночи, когда Луна вообще не видна, и считали, что у ночного светила именно 28 фаз. (Здесь можно вспомнить совсем постороннего Новому Свету человека — Плутарха, который писал: «...жизни Озириса было... 28 лет, ибо это есть число меняющихся фаз Луны».) А если учесть, что основной единицей исчисления времени у североамериканских индейцев была «луна», то, право, догадки Джона Эдди имели под собой основания. Догадки же были таковы: может быть, Колесо Толсторога — это нечто вроде ритуальной обсерватории, более примитивной, чем знаменитый Стоунхендж в Англии, но служившей похожим целям? Может быть, пирамиды на кольце поставлены с умыслом и являют собой маркеры точек солнечного восхода и захода? Может быть, индейцы прерий, о которых мы знаем довольно мало, гораздо больше разбирались в небесной механике, чем принято о них думать?

И Джон Эдди отправился в Вайоминг, чтобы проверить свои предположения на месте. Следовало точно измерить размещение пирамидок, провести от каждой векторы через центральную насыпь и посмотреть, в какие точки горизонта они упрутся.

Небольшой экскурс в астрономию. Известно, что точки солнечного восхода и захода перемещаются в течение года по линии горизонта. В дни осеннего и весеннего равноденствий солнце всходит точно на востоке, заходит на западе. Весной точка восхода отодвигается на север, в июне движение замедляется, 21 июня — в день летнего солнцестояния — восход останавливается и начинает свой путь на юг. Точно то же происходит осенью и зимой, только зимнее солнцестояние означает крайнюю точку движения восхода в южном направлении. Важно здесь вот что: дни солнцестояний — единственные «твердо закрепленные» дни в году, когда восходы и заходы свершаются в точно указанном направлении. Раз отметив его, можно быть уверенным, что и в будущем году, и через два, и через много лет важные моменты перелома весны на лето и осени на зиму не будут пропущены. Это основа солнечного календаря. А перекидных календарей ни у индейцев — создателей магических колес, ни у строителей Стоунхенджа, ясное дело, не было.

Джон Эдди с женой и детьми отправился в горы Биг-Хорн в июне, за несколько дней до летнего солнцестояния (на зиму нечего было и рассчитывать: декабрьская непогода в этих суровых краях скорее всего лишит возможности наблюдать солнце). И сразу же неудача: выпал снег, целых двадцать пять сантиметров за ночь, дороги на вершину горы Медсин, как ее стали называть «с легкой руки» магического колеса, не было. И все-таки к нужному дню путь открылся. Пробившееся солнце растопило снег, а ветер сдул остатки влаги с голой вершины. Так получила объяснение одна из загадок колес: их обязательное местопребывание на высоких безлесных холмах и горах. Джон Эдди тщательно отметил на плане направления, взятые от каждой пирамидки через «ступицу» колеса. И вот наконец заветный рассвет.

«На следующее утро в темноте, — пишет астроном, — мы снова тащились по снежному склону. Накануне мы промокли и теперь шли по собственному следу в ботинках, так и не высохших за ночь. Через три часа, когда розовое небо уже медленно светлело, мы, совершенно окоченев, скрючились за одинокой, стоявшей вне кольца пирамидкой в ожидании приближавшегося восхода. Уже направление на первые лучи солнца показало, что мы не слишком-то ошибались. А затем, в величественной тишине, появился огромный красный шар — точно в створе пирамид. На жгучем морозе нам было тепло от счастья. Все годы, с тех пор как колесо было построено, восход двигался по горизонту, чтобы являть это поразительное зрелище солнцестояния — только наблюдать его было некому».