Все эти воспоминания принадлежали только нам и никому другому.

Его фанатки кричали о своей любви. Для них я была просто «той женщиной» — человеком без имени. Сирена осталась сиреной, но девушка теперь стала некрасивой женщиной, помехой на пути.

В их представлении я была избалованной, изнеженной дамочкой, которая разъезжала на красном Феррари только затем, чтобы опустошить кредитную карту мужа на дорогие шмотки.

Женщиной, у которой целый штат слуг, готовый исполнять её прихоти.

Женщиной, что носит леопардовый пиджак, красит ногти в красный цвет и выливает на себя столько парфюма, что её вонь чувствуется на десять километров.

Я остановилась. Упаковать пять шкафов одежды — легче сказать, чем сделать. Пошла достать вещи из письменного стола, открыла ящик… и увидела наши обручальные кольца.

Застыла на несколько секунд, а затем вытащила кольцо из коробки. Я стояла в оцепенении и заворожено смотрела на металлическое колечко, не зная, позвонить ли Чэнжую и попросить забрать кольцо себе на память.

Тяжелый выбор. После подписания документов мне нужно семь раз подумать, прежде чем говорить. Я боялась, что в следующую секунду мы можем превратиться во врагов. Моя подруга однажды призналась, что она просто пожаловалась на неисправную ручку, а муж закричал на неё: «Что?! Тебе так не терпится от меня избавиться?»

Я знаю, Чэнжуй никогда не будет на меня кричать. Он добрый и благородный человек. Презентабельный, вежливый и тактичный. Для меня была честь прожить с ним в браке шесть лет. Он больше не любит меня, но он до сих пор хороший человек.

Я потеряла интерес к упаковыванию чемоданов и направилась обратно в гостиную.

Вспоминается наша первая встреча. Я только что рассталась с моим тогдашним бойфрендом. Три года отношений просто испарились как дым. Я приложилась к рюмке в баре. Ко мне подошел иностранец и начал что-то лепетать на своем. Позорно, я тогда училась на ин. язе, но не смогла понять ни слова. Тогда иностранец начал меня лапать, а Чэнжуй неожиданно спрыгнул со сцены и заорал:

— Руки прочь от моей девушки!

Он схватил меня за руку, вытянул из бара и затолкал в такси.

Я рассмеялась. Теперь, когда я вспоминаю о прошлом, то понимаю, что всегда помнила каждое его слово. Словно предчувствовала наш конец.

После того как был продан второй альбом, Чэнжуй испустил долгий вздох облегчения и наконец-то обернулся, чтобы увидеть мою меланхоличную улыбку. Из-за узнаваемой внешности на нем была шляпа и рубашка с высоким воротником. Чэнжуй посмотрел на меня, и меня обдало жаром.

Мы побежали к площади Тяньаньмэнь. Мимо нас проезжали автомобили, освещая темную ночь. Мы были пьяны от радости и обнимали друг друга, как будто снова в первый раз занялись любовью.

Горе камнем легло на сердце.

Я скучаю по нашим вечерним прогулкам после ужина.

Я скучаю по его последней песне, которую он посвящал мне на тускло освещенной сцене.

Я скучаю по простому счастью быть с ним денно и нощно.

Часы на стене пробили десять. Я встала и пошла на кухню перекусить. Открыла холодильник, а там оказалось только вино. Взяла бутылку, налила полный стакан и осушила залпом. Пройдя в гостиную, села в кресло и включила телевизор. Весь дом вдруг ожил.

И вдруг зазвонил мой мобильный. Я подскочила, вспомнив, что вытащила штепсель из розетки.

— Даньсинь? — раздался в трубке голос Чэнжуя. — Почему у тебя телефон отключен? Я подумал, что-то произошло.

— Ничего! Ничего не произошло! — тут же заверила я. — Ты когда приедешь?

— Тут ДТП, и дорогу перекрыли. Я немного припоздаю.

Я засмеялась. В который раз. Даже после развода он до сих пор использует эту отговорку.

Не знаю, с каких пор я стала жить в ожидании. В ожидании, что этот мужчин вернется домой, позвонит, вспомнит обо мне. Не могу подсчитать, сколько раз я засыпала калачиком на диване, пока ждала его возвращения, сколько раз ждала в ресторане, но он никогда не приходил. Именно тогда я окончательно поняла, что брак — это не конец, а лишь другое начало. Фраза «и жили они долго и счастливо» есть только в сказках. Но сколько девушек купилось на эту романтическую чушь?

— Цяньвэнь! — прокричала девушка на экране.

Я в панике проснулась.

Эта женщина все еще обольстительна и ослепительна. В свое время слухи об её интрижке с моим мужем распространились по всему городу.

Я встретила её на премьере фильма. На мне тогда было белое платье, а на ней — черное, как будто должна была начаться битва добра и зла. Мы обменялись рукопожатием, все повернули камеры на нас. Репортеры непрерывно нажимали на кнопку затвора, вспышки ослепляли. Я попыталась убежать, но Цяньвэнь уже начала уверенно позировать перед камерами.

На обратном пути я спросила Чэнжуя:

— Ты находишь её привлекательной?

Чэнжуй постучал пальцем по голове:

— Не неси всякий вздор!

Я всегда шутила по их поводу. У меня мрачное чувство юмора. Я нахожу удовольствие в боли. Газеты часто писали о том, как они прекрасно смотрятся вместе. Я грызла яблоко и ухохатывалась над подобными статейками. Конечно, у меня интервью для перчинки истории не брали. Обо мне просто не думали.

Позже, я зашла в интернет и увидела, как радуются фанатки нашему разводу. «Бросай эту каргу и выходи за Цяньвэнь!». Именно тогда я поняла, что это уже не смешно. Не знаю, когда я стала таким неприятным и несимпатичным персонажем, этакой неотесанной провинциалкой. Чэнжуй, настоящий талантище, женился не на той, Цяньвэнь — его единственная родственная душа и истинная любовь.

Мне стало дурно от всех этих комментариев. Я добрая и безобидная женщина. Почему меня изображают злой и некрасивой?

Я знала его, когда он был на самом дне. Почему же я теперь не могу жить с ним? Но нет, по их мнению, я просто охомутала бедного парня, а значит плохая тетка.

Неожиданно во рту стало горько-прегорько. Я откинула голову назад и глотнула вина. Чэнжуй еще не приехал, но у меня достаточно терпения, чтобы ждать его вечность.

Только один раз после свадьбы Чэнжуй взял отпуск. Мы впервые поехали куда-то вместе, но посетили множество мест. В предгорьях Альп мы остановились в небольшом уютном отеле. Укрылись овечьим одеялом перед камином и любовались на пейзаж в окне.

Как же было красиво! Белоснежно белые горы и луг, тёмно синее небо…

Пока я разглядывала мимолетные снежинки на фоне неба, то всё спрашивала себя, что же лежит за пределами этого великолепия.

Чэнжуй поинтересовался, почему я молчу. А я ответила:

— Когда я была маленькой, взрослые всегда говорили, что у каждого человека есть своя звезда. Каждую ночь я смотрела на небо и гадала, какая же звезда моя.

И тогда Чэнжуй крепко обнял меня и сказал:

— Я твоя звезда.

Но он ошибся.

Бутылка из-под вина пуста. Я бросила её на пол и посмотрела на часы. Уже половина одиннадцатого. Я вернулась на кухню взять еще одну бутылку. На самом деле я зря выпила так много. У меня низкая переносимость алкоголя. Что, если у меня заплетется перед ним язык? Не хочу. Будет слишком неловко. Я сильная и уверенная в себе женщина, и полна решимости сохранить свой образ любой ценой. Даже если мир погибнет, я всё равно буду стоять на вершине руин с высоко поднятой головой.

Хотя меня больше не должно волновать, что он обо мне подумает и скажет. Чэнжуй больше не мой муж. В прошлом мое сердце было только с ним, мои глаза смотрели только на него, мои уши слушали только его слова. Теперь мы в разводе, и мой статус раба повышен до генерала. Ура!

Телеведущая спросила Цяньвэнь о её первом свидании в жизни. Цяньвэнь неопределенно ответила, что дело было в школе. Я вдруг подумала, а где же прошло мое первое свидание с Чэнжуем?

Я вспомнила, что это было в лапшичной на углу. Дело было летом. Мы сидели в маленьком и душном магазинчике на фоне заходящего солнца и, обливаясь потом от жары, ели лапшу с говядиной. Чэнжуй был тогда большим недружелюбным парнем.