Как только жители увидели издали пароход, они сбежались на берег поглядеть на несущийся мимо поезд. Капитан Спрогель повернул к берегу, и жители деревушки — индейцы и белые — поспешили вниз навстречу пароходу. Все они наперерыв друг перед другом старались выказать радушие и помогали пароходу встать на якорь, в чем, впрочем, не было никакой нужды. Некоторые из команды вышли на берег, чтобы посетить деревушку, Ардара, Джек Блокли и мальчики последовали их примеру. Тропинка, которая поднималась от берега в деревню, представляла очень утомительный и крутой подъем, хотя для местных жителей это было, повидимому, то же, что для школьника несколько ступенек перед дверью его дома. Поднявшись на самый верх, наши путешественники увидели перед собой одну из тех индейских деревушек, которые обычно встречаются в этой местности. Насколько можно было судить, она содержала около трехсот человек мужчин, женщин и детей. Все они с забавным удивлением разглядывали приезжих, но, добродушные от природы, не позволяли себе никаких дерзостей. Гарри погладил по голове маленького черноглазого дикаря и сказал ему несколько слов по–английски.
Мальчик улыбнулся, показав два ряда великолепных зубов, и что–то ответил по–своему.
— Он говорит, что благодарить вас, — перевел Ардара, — но не понимает ваших слов!
— Я думаю, что это он поймет, — сказал с улыбкой Гарри, протягивая мальчугану хорошенький карманный ножичек.
Мальчик снова поблагодарил его и на этот раз горячее, чем прежде, а по лицам его товарищей можно было видеть, что они были бы в восторге, если бы получили возможность поблагодарить приезжего иностранца за подобный же подарок. Но все же они не обступили Гарри и ничем не надоедали ему.
Прогулявшись до конца деревни, наши путешественники остановились полюбоваться на прелестный вид, открывшийся перед их глазами. Река была в этом месте в две или три мили шириной, и на противоположном берегу ее виднелась индейская деревня Санта Круц, имевшая издали очень живописный вид. Здесь жило племя мундуруков — рослых, сильных индейцев, верных друзей белых.
Справа и слева извивалась широкая Тапайос, и лесистые холмы чередовались на берегу с низинами. Ветер стих, в воздухе была разлита теплота, и от прекрасной картины, открывавшейся перед их глазами, веяло миром.
— Здесь, должно быть, здоровая местность, — сказал Нед, когда все они несколько минут молча любовались видом.
— Это правда, но я не думаю, чтобы вы захотели остаться здесь навсегда.
— Конечно, нет, но… О, Боже!
Нед Ливингстон подпрыгнул на воздух и ударил рукой по ноге, точно испытывая в ней сильную боль.
— Я уверен, что меня укусила змея! — сказал он, бледнея от страха.
— Это всего только один из огненных муравьев, — проговорил смеясь Ардара. — Они не стоят того, чтобы их так пугаться!
— Меня нельзя было бы так легко провести! — сказал Гарри полупрезрительно. — Стоит ли из–за укуса какого–то муравья поднимать столько шуму? Ведь они не… О, черт возьми! Меня укусили! Меня укусили!
Глава 20. К ВЕРХОВЬЯМ ТАПАЙОС
Нед Ливингстон все еще тер себе ногу и прыгал от боли, когда Гарри Норвуд был в свою очередь укушен огненным муравьем. И это случилось как раз в то время, когда он нападал на своего брата за его малодушие и тот шум, который он поднял из–за пустяков. Подпрыгнув на воздух, Гарри стал брыкаться обеими ногами почти с такой же силой, как и во время своей попытки наказать проказницу обезьяну. Позабыв на минуту о собственном несчастии, Нед расхохотался над забавной фигурой брата, который за секунду перед этим так строго относился к нему.
— О, Боже! — кричал Гарри, убивая крошечного мучителя, который бежал по его бедру. — Зубы у них похожи на кинжалы!
— Ну, уж я бы не был таким простаком! — сказал Нед. — Да и стоит ли поднимать столько шуму из–за укуса какого–то муравья!
Ардара глядел в оба, чтобы не потерпеть в свою очередь. Мальчики были так напуганы первым знакомством с ужасными муравьями или вернее тем фактом, что они существовали здесь, что начали подвигаться к пароходу, и Ардара вместе с ними.
— Я бывал во многих страна света, — сказал Джек Блокли, — и меня кусали и змеи, и комары, и москиты, и все, что угодно. Понятно, это не очень приятно, но все–таки меня всегда удивляет, если кто–нибудь разыгрывает теленка из–за такого пустяка. Я видал людей со сломанными или оторванными руками и ногами, и они даже не стонали. Но если мальчик по натуре теленок и неженка, тогда, конечно, почему же… Черт побери! Кто воткнул мне кортик в ногу!
Джек прыгнул так высоко, как никогда в жизни, и начал так неосторожно спускаться по крутой тропинке, что потерял равновесие и скатился по всему спуску до самой воды. Несмотря на боль, все трое пострадавших от души хохотали, поднимаясь на пароход, как смеялись и те, которые глядели на них.
— Деревня Авейрос была некогда почти истреблена огненными муравьями!
— сказал Ардара, когда они все болтали вечером о своих дневных впечатлениях.
— Как они могли это сделать? — спросил Нед, все еще нянчась со своей раненой ногой, так же, как и Гарри с Джеком.
— Все это место просто кишело муравьями, которые были всюду. Они проделали себе ходы под деревней, так что люди, проходя по улицам, проваливались на двенадцать футов вниз в муравьиные галереи. Муравьи были и за столом, отнимая еду у людей; они мучили их своими укусами. Ну, вы знаете сами, как ни могут кусать. И вот тогда все жители — и мужчины, и женщины, и дети, — бежали из деревни и вернулись только тогда, когда муравьи тоже покинули ее!
— Но муравьи все–таки остались там!
— Теперь их немного; и десятой доли нет того, что было прежде. Народ не обращает на них внимания!
— Вот, все говорят о комарах, — проворчал Гарри, — а я бы охотнее согласился провести неделю в Джерсейских болотах под открытым небом, чем иметь дело с дюжиной этих одушевленных дротиков!
— Должно быть, они больше не тронут нас. Эти муравьи водятся только в определенных местах, совершенно так же, как и москиты. В одних местах вы их не увидите вовсе, а в других они способны свести вас с ума!
На следующее утро мальчикам хотелось осмотреть индейскую деревню на другом берегу реки, но капитан Спрогель нашел, что это не стоит, и они продолжали путешествие вверх по Тапайос.
Прекрасная погода, которой они все так наслаждались последние три дня, испортилась: пошел дождь и, с небольшими перерывами, лил целый день. Казалось, ветры с Атлантического океана, насыщенные влагой, предназначенной для долины реки Амазонки, не в силах были удерживать ее долее.
Река, суживаясь, доходила до трех миль в ширину. Много встречалось по дороге островов, так что стило немалого труда лавировать между песчаными отмелями; но капитан Спрогель и Ардара были достаточно опытны, чтобы искусно избегать их.
В течение дня они поднялись выше Копарай (Cuparay) узкой, но глубокой реки, вливающейся в Тапайос с восточной стороны. По берегами виднелось много хижин местных индейцев, а на реке попадались лодки, поднимавшиеся к верховьям ради меновой торговли с туземцами.
— Далеко ли мы от Амазонки? — спросил Джек Блокли Ардара после полдня.
— Приблизительно на расстоянии 150 миль. Скоро уж мы покончим наше путешествие на пароходе.
— Но ведь мы будем подниматься вверх по реке и дальше?
— Да, так хочет капитан. Мы отправимся в Итаитубу (Itaituba). Здесь мы должны пересесть с парохода на лодку, в которой будем продолжать дальнейший путь!
— Это будет нелегко?
Ардара пожал плечами.
— Нам предстоит немалый труд и некоторая опасность, впрочем, не настолько большая, чтобы могла испугать нас.
— Я готов идти, куда угодно, если только и другие пойдут со мной. Но вы сами видите, что на моей ответственности лежит судьба этих мальчиков, и я не хочу подвергать их опасностям.
— Разве может нам предстоять большая опасность, чем та, которой вы подверглись перед нашим знакомством? — спросил Ардара, который, конечно, знал уже о крушении шхуны.