— Нет, в нем ничего не было необыкновенного. По крайней мере, он не оказал нам такой скверной услуги, как это кит, который поставил нас в такое затруднительное положение!
— Я согласен с Джеком, что эти рыбы, или животные, как принято называть китов, могут причинить большое зло. Я убежден, Гарри, что мы с тобой никогда не видали ничего подобного нашему киту!
— Да, мы не видали, Нед, того кита, который нанес нам такой ужасный удар. Если на свете бывают бешеные киты, то это был наверное один из них!
— Как же, мальчики, на свете существуют бешеные киты, и вам скажет это почти всякий старый китолов. Не одно судно пошло ко дну из–за этих диких животных, и я сам видал их. Уж не знаю только, был ли беленым тот кит, благодаря которому нам теперь так плохо приходится, но на то было сильно похоже. Как бы то ни было, теперь не стоит толковать о таких вещах, потому что пользы от этого все равно не будет. Вопрос в том, останемся ли мы живы, чтобы когда–нибудь вспоминать об этом приключении!
— Когда в тот раз медведь заточил Неда и меня в пещеру, — заметил Гарри, — то мы тоже думали, что уж наша песенка спета. А вы как думаете, Джеку?
— Должен, к сожалению, признаться, что наши шансы очень плохи!
Приведенный выше разговор происходил в темную безлунную ночь на 26 градусах 30 минутах восточной долготы (считая от Вашингтона) и около 1 градуса северной широты. Наши читатели, конечно, без труда найдут это место на своих картах. В разговоре принимали участие уже знакомые нам лица: Джек Блокли, Нед Ливингстон и Гарри Норвуд.
Джек исполнял обязанности штурмана и не один раз имел возможность сделаться капитаном. Но, как и все матросы, он был суеверен, и это тормозило его повышение. После того, как один юный гадальщик открыл по линиям на его ладони, что первое плавание, в которое он отправится командиром, будет для него и последним, Джек уклонился от повышения, которое заслужил еще задолго до того времени, о котором идет речь. О Неде Ливингстоне и Гарри Норвуде читателям уже кое–что известно. На следующий год после приключения с ними в лесах западной Пенсильвании, они плыли вместе с Джеком на плоту, который едва выдерживал вес их тела. Они не имели ни малейшего представления о том, куда их теперь относило течением, и у них не было с собой ни съестных припасов, ни пресной воды. На темном своде неба, раскинувшемся над ними, не мерцало ни одной звездочки, а на черном, как чернила, горизонте нельзя было различить ни одной светящейся точки. Всюду, и наверху, и внизу, и вокруг них — была черная, непроницаемая египетская тьма. Единственный звук, долетавший до их ушей был глухой ропот океана, плеск волн, ударявших об их плот, и свист ветра, который все крепчал. Каким образом Джек Блокли и мальчики попали в такое ужасное положение, я расскажу возможно короче.
Шхуна «Робинзон Крузе» отплыла в июне месяце 1880 года из Филадельфии в Пара — большой город Южной Америки, лежащий около реки того же названия. Шхуна отправлена была несколькими капиталистами за сырым каучуком, который в большом количестве вывозится из этой местности. Одним из лиц, нанявших судно, был Роуссел Ливингстон, сын которого, Нед, отличался слабым здоровьем, так как слишком много времени посвящал чтению. Он так много читал и так усердно занимался, что далеко опередил своих товарищей по классу, и отец его начал, наконец, тревожиться. У Неда была впалая, плоская грудь, на щеках его часто горел нездоровый румянец, и он жаловался на отсутствие аппетита и частые головные боли. Домашний доктор нашел, что все это происходит от отсутствия физических упражнений и от слишком большого умственного напряжения.
— Если он бросит на лето свои книги, сделается членом клуба игры в мяч, будет грести ежедневно по 1–2 часа, наконец, отправится в приморский город и будет там кататься в лодке и удить рыбу, то живо поправится. По натуре он крепкого и здорового сложения, но ему надо особенно остерегаться еще год или два.
Отец и мать переглянулись, и первый сказал:
— Неда, кажется, ничем нельзя заинтересовать, кроме его книг. Если бы только я позволил ему, он каждый вечер сидел бы до часу или двух ночи над геометрией, историей или латынью. Он послушный мальчик и готов исполнить всякое желание родителей, если только дело не касается игр и физических упражнений. В последний раз я чуть не силой выпроводил его из дому с двоюродным братом его Гарри, который отправлялся поохотиться в западную Пенсильванию вместе со своим другом моряком. Они и раньше там бывал, но на это раз экскурсия едва не кончилась очень трагично: мальчики попались в пещеру, как в ловушку, и наверное погибли бы там, если бы их не спасли вовремя!
— Нельзя ли заинтересовать его разведением фруктов? — спросил доктор.
— Уж я пробовал, да из этого ничего не вышло!
— Может быть, он согласился бы отправиться в общество атлетов и посмотреть на игру в мяч?
— Он охотнее согласился бы чтобы его поколотили!
— Я понимаю его, многие находят удовольствие в подобных упражнениях. А что, если бы…
Доктор остановился и подумал минуты две. Лицо у него было серьезное: никто лучше его не понимал всей важности этого случая и тех последствий, которые можно было ожидать.
— Физические упражнения мало приносят пользы тем, кто не интересуется ими. Надо предпринять с Недом что–нибудь решительное. Необходимо отправить его в морское путешествие, где он будет наслаждаться новыми впечатлениями; и за все это время, в течение нескольких недель, он не должен ни читать, ни заниматься своими науками. Тогда он быстро поправится. Если не ошибаюсь, мистер Ливингстон, вы один из собственников судна, которое отправляется в Южную Америку за каучуком?
— Совершенно верно!
— Это само Небо посылает нам помощь. Отправьте вашего сына на этом судне. Снабдите его товарищем его лет, который любил бы движение, и пускай они плавают в течение нескольких месяцев!
Проект изобретательного доктора был в точности исполнен. Отец Гарри Норвуда также принимал участие в каучуковом предприятии, и хотя Гарри и не нуждался в каникулах, но, уступив настоянию обоих мальчиков и родителей Неда, мистер Норвуд согласился отпустить сына в море.
Гарри не угрожала опасность расстроить свое здоровье науками. Он числился членом двух клубов игры в мяч, клуба любителей крикета и был капитаном речного клуба. Кроме того, он любил охотиться и удить рыбу, был отличным стрелком и плавал под парусами на своей яхте, точно старый опытный моряк. Никто из его сверстников не мог соперничать с ним в беге, катанье на коньках, борьбе и во всяком другом спорте. Очень возможно, что некоторые родители усомнятся, если я скажу, что Гарри был, несмотря на это, и прекрасным учеником в школе, а между тем это было именно так. Всякий спорт, если только не заниматься им исключительно, действует благотворно во всех отношениях. Мозг и мышцы могут развиваться и укрепляться одновременно, подтверждая пословицу: «здоровый ум в здоровом теле».
Так случилось то, что Гарри и Нед отплыли из Филадельфии на шхуне «Робинзон Крузе», со шкипером Деви Ламокин и восемью матросами. Около Гаттераса судно было застигнуто бурей, которая немилосердно швыряла его во все стороны и едва не потопила. Мальчики натерпелись такого страху, как еще никогда в жизни, и мечтали о своем доме. Шхуна, однако, благополучно вышла из этого испытания, хотя и выглядела очень плачевно. Это не помешало бы ей добраться до места назначения, если бы не случилось с ней новой неожиданной беды: однажды ночью, недалеко от экватора, она ударилась об огромного кита, который, вероятно, спал близко к поверхности воды. Взбешенное болью животное отступило на несколько сотен ярдов, затем внезапно повернулось назад и устремилось на шхуну. Капитан и команда поняли, что пришел их конец, но спасенья не было. Бок шхуны был пробит, и она начала наполняться водой. Было очевидно, что она неминуемо должна пойти ко дну в самом скором времени. Тогда капитан, потеряв голову, поспешно отвязал шлюпку, вскочил в нее вместе с несколькими матросами и отчалил от судна.