А это из народного творчества.
В роду Романовых многие были любвеобильны. И будучи по маме выходцами с Германии — у них была патологическая тяга к немкам.
Однако, здесь автор был неточен.
Немного истории: Когда решался вопрос, кого назначить в 3-й Белорусский фронт Членом военного Совета — первая кандидатура Мехлис.
Лев Захарович Мехлис в июне 1941 года был назначен начальником Главного политуправления и заместителем наркома обороны.
В 1942 году был представителем Ставки Верховного главнокомандующего на Крымском фронте.
Даже маршал Будённый — Командующий Северо-Кавказским направлением, не мог воздействовать на Мехлиса, который упорно не желал ему подчиняться, ссылаясь на то, что все указания получает напрямую из Ставки.
Лев Захарович Мехлис отличался тем, что везде, где он был ЧВС — он закладывал командование, критиковал действия военачальников, строча на них доносы и не отвечая за результат боевых операций, во всех боевых неудачах — виновато командование, а сам он пытался всегда остаться чистым.
Черняховский от него отказался. И отказ Черняховского работать с Мехлис Верховным был принят.(!)
А, поводом про «баб», послужил банальный случай. Девушку Вайду из г. Риги, 1941 г. помните? Тогда в 1941 году её родители погибли при авианалёте. Немцы погибли от немецких бомб. Вайде, чудом оставшейся в живых, удалось эвакуироваться в тыл. В г. Тамбове, где летом 1942 года Черняховский формировал 18-й танковый корпус, Вайда его нашла.
Черняховский тогда проживал в доме на территории впоследствии Тамбовского высшего военного авиационного инженерного училища. (Дом в глубине двора, справа, возле медсанчасти. Историки не ищите — там нет никаких табличек. Проверял.)
Иван Данилович, помня какую помощь ему оказала Вайда в июне 1941, принял её в Армию, где она и служила солдаткой — связисткой на узле связи.
У советских политработников всегда была удивительная способность: вмешиваться в личную жизнь. Когда нет своей — надо поинтересоваться чужой. Ну, в смысле поинтересоваться, а вдруг там что ни так. Они искали, на что им лично надо равняться и куда стремиться. А если своего пороху стремиться не хватало — заложить.
Глава 8
Москва, Кремль, февраль, 1945 г.
Сталин косится на папку и осторожно спрашивает: А есть ли в этой папке жалобы от жены Черняховского?
Ну, как же Лев Захарович Мехлис упустил такой момент. Настучали жене.
16 февраля Черняховский вернулся в штаб фронта, чтобы уточнить план операции и отдать необходимые распоряжения по подготовке резервов для решающего удара. На командном пункте его ожидала жена, приехавшая из Москвы.
Впервые Анастасия Григорьевна приехала без детей.
Однако, дела на фронте не ждали, надо было снова ехать в войска.
— Ваня, хватит тебе мерзнуть в шинели! Надень, пожалуйста, бекешу и теплый свитер, — забеспокоилась Анастасия Григорьевна.
— Надену, Тасенька. Не волнуйся! Все будет в порядке. Завтра постарайся, чтобы к моему возвращению подготовили баню с веничком.
— Пожалуйста, будь поосмотрительней!
— Буду, Тасенька!
От взгляда Анастасии Григорьевны не ускользнуло, что муж чем-то угнетен.
Молча надел бекешу, принял из рук жены папаху.
Вошёл Комаров.
— Машина подана!
Порученец заметил, что Анастасия Григорьевна встревожена, но, как всегда, старается не показать этого.
Любимец армии Иван Черняховский сказал как-то: «Не хочу умереть в постели, предпочитаю погибнуть в жарком бою».
18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг. В тот же день в бою погиб командующий фронтом генерал армии Иван Данилович Черняховский…
В распоряжении генерала Черняховского был новейший по тому времени автомобиль повышенной проходимости — ГАЗ-61. В основе машины — хорошо известная «Эмка», но с более мощным шестицилиндровым мотором в 76 лошадиных сил. И двумя ведущими мостами. Благодаря низкооборотистому двигателю и очень высокому клиренсу ГАЗ-61 обладал просто потрясающей проходимостью. Плюс к этому — оборудован закрытым пятиместным кузовом, не уступающим по комфорту обычным легковым автомобилям. Надо заметить, что на вооружении германской армии штабных машин подобного класса не было. («Мерседес G4» с жёстким верхом — не в счёт. Их изготовили всего два образца). В американской армии, кстати, тоже. По хорошей дороге ГАЗ-61 легко разгонялся до 100 км/час. Создавая машину, наши инженеры разобрали до винтика американский «Мармон-Хэррингтон» — полноприводный седан на базе «Форд-V8». И на его основе создали собственную конструкцию.
Всего выпустили около 400 внедорожников ГАЗ-61.
Такими машинами во время Великой Отечественной войны пользовались маршалы Рокоссовский, Жуков, Конев. А одну из них в середине 1944 года выделили и Черняховскому.
Впереди расстилалась грунтовая дорога с крутыми подъемами и спусками. Глина, смешанная с песком, размокла и была изрезана глубокими колеями, залитыми водой. Канавы по краям дороги представляли настоящие ловушки. Попав в которые, нормальный автомобиль никогда бы не смог самостоятельно выбраться.
Очевидно, по этой причине дорога была совершенно пустынна.
Однако ГАЗ-61, работая всеми четырьмя колёсами, спокойно шёл по скользкому пути.
Неожиданно впереди показалась встречная машина. Это была грузовая трёхоска с надетыми на колёса гусеницами, очень осторожно спускавшаяся с холма. Её шофер собирался остановить машину. Так как разъехаться в таком опасном месте, по его мнению, было невозможно. Но вдруг он увидел, что легковушка поворачивает в канаву и легко перемахивает через все препятствия.
Развернувшись в поле, ГАЗ-61 тем же маневром вышел на середину дороги, обойдя трёхоску. Пораженный шофёр встречной машины вылез из неё и долго смотрел вслед.
Но вернёмся к обстоятельствам гибели генерала Черняховского. Вот как они выглядят в официальной трактовке. Во всяком случае именно так их описал в своих мемуарах член Военного Совета фронта генерал-лейтенант Макаров:
— Рано утром 18 февраля 1945 года командующий выехал на левый фланг войск. Это было в районе города Мельзак в Восточной Пруссии. Готовилось наше наступление на ранее окруженную группировку противника.