Дарси не успела ни вскрикнуть, ни сдвинуться с места — тяжелая рука Хирона пригнула ее к полу. Откуда-то сзади прозвучал чей-то крик: «За На-Шив!» За ним послышались звуки борьбы. Она подняла голову — насколько позволил Хирон — и бросила взгляд на платформу.

Там уже было полно полицейских, их затылки мелькали над столом. Но что они там делали?

Дарси вырвала руку…

Хирон ухватил ее за плечо.

— Лежи!

Она отпрянула в сторону.

— Я была военным хирургом! Там есть раненые! Мне нужно им помочь! — Выбравшись на четвереньках в проход, Дарси метнулась к платформе.

Перед ней, держа в руках энергетическую винтовку, встал полицейский.

— Извините, сюда нельзя! — бросил он.

— Я военный хирург! — повторила Дарси, слегка изменив категорию времени. Бледное напряженное лицо охранника немного смягчилось, он протянул руку и помог ей подняться.

Дарси огляделась. Где же Лухан? На полу лежало несколько человек, возле них толпились полицейские. Какой-то сержант взволнованно говорил по рации.

«Наверное, вызывает помощь», — подумала Дарси.

И тут же совсем рядом кто-то крикнул:

— Нет пульса!

Она вздрогнула — прямо перед ней лежал министр Борит. Рядом с ним сидел испуганный совсем еще юный солдат.

Дарси словно вернулась на двадцать лет назад. Такое с ней уже случалось на борту «Вентуры», во время Войны Сопротивления. Она опустилась на колени перед Боритом. Проверила пульс. Разжала губы, чтобы облегчить доступ воздуха. Судя по тому, как побледнели десны, это цианоз. Дарси прижалась ртом к его губам, сделала два глубоких выдоха и положила руку на сонную артерию. Ничего. Даже если сердце и билось, то очень слабо.

— Давно проходили аттестацию? — спросила она солдата.

— Пару лет назад, — запинаясь, произнес он.

— Хорошо. — Дарси расстегнула мундир министра, ощупала грудную клетку, положила на нее ладони. — Один выдох на пять нажатий. Не забудь. Начали!

Чтобы вдавить грудную клетку Борита на требуемые три-четыре сантиметра, ей пришлось потрудиться.

— …три-сто десять, четыре-сто двадцать, пять-сто тридцать, — считала Дарси и, остановившись, бросила взгляд на своего помощника.

Тот открыл рот Борита, склонился над ним…

Резкий голос справа заставил женщину оглянуться.

— Переворачивайте его на спину! Осторожно с позвоночником… могут быть повреждения!

— Хорошо. Давайте вместе…

— Отойдите! Посторонитесь!

Горстка полицейских подалась назад как раз тогда, когда Дарси начала отсчет вторых пяти секунд, и между ними мелькнуло лицо раненого.

ЛУХАН!

— Мэм, — окликнул ее солдат.

Дарси била дрожь.

Серое осунувшееся лицо Лухана было перепачкано кровью, вытекавшей из носа, на лбу зияла рваная рана. Она видела, как какой-то полицейский проверил его пульс, а потом кивнул своему напарнику, чтобы тот приступал к искусственному дыханию. Закусив губу, Дарси повернулась к Бориту.

Под нажимом ее ладоней грудь министра поднялась и опустилась. Снова поднялась. Дарси протянула руку к его горлу…

Борит пошевелился и открыл глаза. Моргнул, И, похоже, узнал ее.

— Что случилось? — хрипло пробормотал он. Лицо его все еще оставалось серым.

— Похоже… покушение на убийство, — сказал солдат.

— ЧТО? — Борит попытался подняться, но Дарси удержала его. — Ммм… боль в груди!

— Этого и следовало ожидать. У меня тоже руки дрожат.

Он уставился на нее, глаза его расширились. Только теперь до Борита дошло, что она имела в виду.

— Вам уже ничего не грозит, — продолжала Дарси, — но лучше полежите спокойно. У вас шок.

В зале было тепло, а мундир министра казался достаточно плотным, так что она решила не укрывать его своим жакетом и вместо этого подложила его под ноги Бориту.

И только после этого Дарси повернулась к Лухану.

Над ним все еще стояли на коленях двое полицейских, готовые сменить третьего, делавшего искусственное дыхание. Ногти и кончики пальцев адмирала оставались синеватыми, но сердцебиение восстановилось и из раны на лбу потекла кровь. Он по-прежнему находился в бессознательном состоянии. Дарси смахнула выступивший на лбу пот и прошептала его имя.

От двери послышался чей-то крик, и она обернулась. К ее удивлению, в огромном зале уже почти никого не было. По проходу бежали враги, несколько человек в халатах и с носилками.

Полицейские не обращали на них внимания, занятые своим делом.

Дарси наклонилась к Бориту.

— С вами все будет в порядке, — сказала Ъна негромко, потрепала его по плечу и поднялась. К министру уже подбежали медики и, не тратя время на разговоры, сразу же занялись раненым.

Дарси медленно повернулась к Лухану, чувствуя, как холодеют ее руки.

Подоспевшая бригада врачей сразу же принялась за дело. Кусая губы, Дарси наблюдала, как они развернули носилки, зафиксировали положение спины с помощью корсета и бережно перекатили адмирала на них. Чьи-то руки, поддерживавшие его голову, перепачкались в крови.

«Какая темная кровь», — подумала она. Дыхание, восстановленное еще полицейскими, оставалось неглубоким и слабым; лицо его снова начало синеть.

— … искусственное дыхание — услышал Дарси голос старшего группы.

Но прежде он сделал Лухану два глубоких вдоха. Дарси знала, что после того, как подключат аппарат, этой возможности не будет. Затаив дыхание, она следила за тем, как в горло Лухана вставляют трубку, закрепляют ее, затем включают вентилятор, синхронизированный с его едва заметной активностью легких, и… буквально на глазах лицо адмирала начало оживать.

Один из врачей разрезал мундир и рубашку, порванные полицейскими, когда они начали делать искусственное дыхание, и откинул в стороны обрезки. Дарси наклонилась, чтобы поднять их, потом выпрямилась, прижимая еще теплый комок.

Тем временем двое медиков уже закрепили по всему телу Лухана датчики ЭКГ, и через минуту оператор произнес:

— Давление крови 78 на 20, пульс 124, неустойчивый.

Старший кивнул.

— Ставьте капельницу, обычный раствор с одной пилюлей ЛГ.

ЛГ. Гидрохлорид лидосинта, поняла Дарси. Она не раз и сама им пользовалась, когда еще работала хирургом, чтобы стабилизировать сердечный ритм.

Врачи уже вставляли катетер в правую руку пациента, когда Лухан задрожал. Дарси знала, что причина этого в быстром, ритмичном напряжении и расслаблении мышц ног и рук. Катетер выпал, и медик едва успел схватить начавшую кровоточить руку раненого.

Только тогда она заметила сильные ожоговые пятна на кончиках пальцев Лухана. Посмотрев на другую руку, обнаружила подобные и на ней. Выходные ожоги, похожие на те, что бывают при повреждении электротоком.

Дрожь унялась секунд через тридцать, но старший группы сказал:

— Это может повториться в любой момент. Побыстрее с капельницей!

Стоя на коленях у головы Лухана, она смотрела, как двое медиков вставляют катетер теперь уже в левую руку. Дарси откинула прядь волос, упавшую на глаза, и, когда лекарство пошло по трубке, обернулась к монитору ЭКГ. Сердце ее стучало так сильно, что она вся дрожала. Старший посмотрел на нее.

— Вы его супруга? — Он наложил на рану тампон.

— Да.

— Тогда вам лучше поехать с нами. — Врач замолчал, прислушиваясь к голосу из небольшого закрепленного на ухе передатчика. — Вас понял, база. — Он посмотрел на монитор, проверяя давление и пульс Лухана, и сказал: — Будем транспортировать.

Дарси отступила в сторону, чтобы не мешать им, и почувствовала чье-то прикосновение. Она обернулась.

— Хирон?

— Вы…

— Нет, я еду с ним, — сказала Дарси, как будто он пытался воспрепятствовать ей.

Но Хирон только кивнул.

— Я заеду за Гизель, а потом мы вместе навестим его.

Шаттлы «скорой помощи» были вынуждены опуститься на площадку для «особо важных персон», расположенную на верхнем уровне башни. Внизу бушевала толпа. Дарси вышла из лифта вслед за медиками, направившимися с носилками к ближайшей машине. Холодный ветер, привольно чувствовавший себя на крыше, бросил в нее пригоршню мелких и колючих льдинок, и только тут женщина вспомнила, что ее пальто так и осталось внизу.