И так было всегда. Согласно греческому историку Фукидиду, во время Пелопонесской войны афиняне стали принуждать жителей острова Мелос, прежде сохранявших нейтралитет, прекратить поддерживать Спарту и перейти на сторону афинян. Послы двух сторон встретились, чтобы обсудить вопрос. Афиняне объясняют, какую судьбу уготовили боги людям: «Более сильный требует возможного, а слабый вынужден подчиниться». Мелосцы говорят, что «было бы величайшей низостью и трусостью не испробовать все средства спасения, прежде чем стать рабами» и высказывают намерение уповать в том числе и на справедливость богов. Афиняне отвечают: «...о богах

Пер. Ю. А. Голубкина.

мы предполагаем, о людях же из опыта знаем, что они по природной необходимости властвуют там, где имеют для этого силу. Этот закон не нами установлен, и не мы первыми его применили. Мы лишь его унаследовали и сохраним на все времена. Мы уверены также, что и вы (как и весь род людской), будь вы столь же сильны, как и мы, несомненно, стали бы также действовать. Итак, со стороны божества у вас, полагаем, нет оснований опасаться поражения». Однако мелосцы не отказались от сопротивления, и афиняне вскоре завоевали остров. Невозмутимым тоном Фукидид сообщает: «Афиняне перебили всех взрослых мужчин и обратили в рабство женщин и детей. Затем они колонизовали остров, отправив туда 500 поселенцев»⁵.

Безжалостного темного ангела человеческой природы символизирует известная притча о скорпионе и лягушке. Скорпион просит лягушку перевезти его на другой берег ручья. Лягушка вначале отказывается, опасаясь, что скорпион ужалит ее. Скорпион уверяет, что не сделает ничего подобного. «В конце концов, — говорит он, — если я тебя ужалю, мы оба погибнем». Довод кажется лягушке разумным, и она соглашается. На середине ручья скорпион все же жалит лягушку. «Зачем ты это сделал?» — восклицает захлебывающаяся лягушка. «Такова уж моя природа», — отвечает скорпион.

Не следует считать войну и нередко сопутствующий ей геноцид случайным культурным явлением, характерным для отдельных человеческих обществ. Не является она и исторической аберрацией, неизбежным побочным продуктом мучительного взросления человека как биологического вида. Война и геноцид — общечеловеческие и вневременные явления; ни одна эпоха и ни одна культура не были свободны от них. После Второй мировой войны число вооруженных конфликтов между государствами резко уменьшилось, не в последнюю очередь благодаря ядерному противостоянию крупнейших держав. Однако гражданские войны, восстания, государственный терроризм не прекращаются. На смену большим войнам пришли войны малые,

РИС. 8-1. Для индейцев майя война была образом жизни, что показывают настенные фрески в Бонампаке (Мексика), ок. 800 г. н. э. (Источник: Thomas Hayden, «The roots of war», U.S. News & World Report, 26 April 2004, pp. 44-50. Фотография: Enrico Ferorelli. Компьютерная реконструкция: Doug Stern. National Geographic Stock.)

во многом похожие на стычки охотников-собирателей или примитивных земледельцев. Цивилизованные страны неустанно борются против пыток, казней и убийств мирного населения, но тем, кто ведет малые войны, на принципы международного права наплевать.

В процессе раскопок археологи постоянно натыкаются на следы массовых конфликтов. Многие грандиозные сооружения в свое время играли оборонительную роль: Великая Китайская стена, пересекающий северную Англию вал Адриана, великолепные замки и крепости

Европы и Японии, скальные жилища древних пуэбло, крепостные стены Иерусалима и Константинополя. Даже афинский Акрополь изначально был городской крепостью.

Обычной археологической находкой являются и захоронения убитых людей. Некоторые из орудий раннего неолита явно использовались в бою. В 1991 году в Альпах была обнаружена ледяная мумия, возраст которой составляет более 5000 лет. Этот «Ледяной человек», или Эци (или Отци), вероятно, был убит в схватке. В его плече был обнаружен застрявший наконечник стрелы. При нем были лук и колчан со стрелами, а также кремневый кинжал или нож — по всей видимости, охотничий. Но, кроме того, у него был с собой топорик с медным лезвием, на котором нет следов использования для рубки дерева или разделывания дичи. Скорее всего, это был боевой топорик.

Часто говорят, что немногие сохранившиеся племена охотников-собирателей, особенно южно африканские бушмены и австралийские аборигены, близкие по общественной организации к нашим предкам — охотникам-собирателям, вообще не ведут войн и, следовательно, являются живым свидетельством того, что массовые конфликты появились на поздних стадиях человеческой истории. Однако эти племена были изолированы и отчасти истреблены европейскими колонизаторами, а бушмены, кроме того, чуть раньше претерпели вторжение зулусов и гереро. Раньше бушменов было гораздо больше, и жили они на значительно более обширной и продуктивной территории, чем буш и и пустыни, где они живут сейчас. Тогда разные племена бушменов воевали между собой. Наскальные рисунки изображают ожесточенные схватки между вооруженными группами, и сообщения первых европейских исследователей и поселенцев говорят о том же. Племена гереро, впервые вторгшиеся на территорию бушменов в 1800-х годах, поначалу встретили сопротивление бушменских отрядов и были вынуждены отступить.

Кому-то может показаться, что некоторые восточные религии, особенно буддизм, всегда последовательно выступали против насилия. Однако это не так. Везде, где буддизм становился официальной

РИС. 8-2. Яномами — одно из последних примитивных индейских племен Южной Америки. Около 10 ооо яномами живут в 200-250 деревнях, ревностно оберегающих свою независимость. Набеги на соседние деревни являются нормой. На этой фотографии воины выстроились в ряд на рассвете накануне такого набега. Их лица и тела разрисованы разжеванным древесным углем. (Фотография и разрешение на ее воспроизведение любезно предоставлены Napoleon A. Chagnon.)

идеологией, будь то теравада в Юго-Восточной Азии или тантрический буддизм в Восточной Азии и Тибете, государственная политика не только допускала, но и поощряла войну. Простое обоснование этого хорошо знакомо нам в том числе и по христианству: мир, отказ от насилия, братская любовь — основополагающие ценности, но угроза буддийскому закону и цивилизации — подлежащее искоренению зло. А по сути: «Убивайте всех, Будда узнает своих».

В VI веке в Китае вспыхнуло восстание одной буддийской секты, которая именовалась «Великая колесница» (Махаяна); ее приверженцы решили уничтожить всех «демонов» этого мира — начиная с других буддийских монахов. В Японии буддизм превратился в орудие феодальной борьбы, породив такое странное сочетание, как «монахи-воины» (сохэй). Имперское военное правительство окончательно совладало с их могущественными монастырями только к концу XVI века. После реставрации Мейдзи в 1918 году японский буддизм стал частью «духовной мобилизации» нации.

А как обстояли дела в доисторическую эпоху? Может быть, ведение войн каким-то образом связано с развитием сельского хозяйства, появлением деревень, повышением плотности населения? Насколько мы можем судить, это было не так. Массовые захоронения — по-видимому, целых кланов — обнаружены в могильниках в долине Нила и в Баварии, относящихся к эпохе верхнего палеолита и мезолита. Многие в таких захоронениях умерли насильственной смертью — от копий, стрел