Я медленно приблизилась. Сердце подскочило к горлу, когда я поняла, что блокирует окропляемую дождем дорогу. Машина Леви. И он сам, стоящий перед грузовиком, под серыми струями ливня. Он ждал меня.

Глава 62

Леви

Каким-то шестым чувством я понял, что Пикси поедет здесь. Не по магистрали. Не по обычной дороге. А именно по Кэнери-Роад. Она остановилась на обочине, и я подскочил к ее машине даже раньше, чем она остановилась. Рывком открыл дверь и уставился в ее огромные зеленые глаза.

— Нет, — крикнул я достаточно громко, чтобы перекрыть ветер и дождь.

Она моргнула:

— Нет?

— Нет, просто друзьями мы не будем. — Дождевые капли стекали по моему лицу, а сердце молотом стучало в груди. — Потому что мы больше, чем друзья, и всегда были. Я говорю не о сексе, Пикс. Я говорю о доверии, о комфорте. Я говорю о доме. — Где-то поблизости ударила молния, и поднялся ветер. Я повысил голос. — Ты мне не друг, Пикси. Ты кусочек моего сердца, ты часть того, кем я хочу быть.

Она вылезла из машины и встала под струи дождя.

— Но Ливс...

— Я люблю тебя, — закричал я, и моим словам вторил гром. — Я люблю тебя как Пикси и люблю тебя как Сару, я люблю, когда ты испачкана краской и когда ты сводишь меня с ума, и когда ты до чертиков меня пугаешь. Я люблю тебя, Пикси. И я знаю, что тебе страшно, — я шагнул ближе, чтобы больше не приходилось кричать, и обхватил ладонями ее лицо, а затем заглянул в глаза. — Но тебе нечего бояться. Я никогда не брошу тебя снова. Никогда.

Из ее глаз брызнули горячие слезы, смешиваясь с холодным дождем. Я провел большим пальцем по ее щеке.

— И если ты хочешь ехать в Нью-Йорк на другой конец света, то я хочу быть там с тобой. Где бы ты ни была. Рядом. Всегда, — сказал я. — Потому что я твой. Даже если ты не хочешь меня, я все равно твой.

Невзирая на дождь, она обхватила руками мои щеки, прерывая мою речь, и посмотрела в глаза. А потом приникла ко мне в поцелуе.

Я впился в ее губы, обхватывая ее лицо, притягивая ближе к себе, не позволяя отстраниться ни на миллиметр, не желая отпускать ее ни на минуту из дарованной нам жизни.

— Боже, я люблю тебя, — сказала она между поцелуями, и эти слова сделали меня цельным. Она улыбнулась прямо в мои губы. — Кстати. В Нью-Йорк я не еду, — сказала она. — И никогда не собиралась.

Я немного отодвинулся назад и вгляделся в ее лицо, сердце тяжело стучало.

— Но ты уехала.

Она кивнула:

— Я поехала домой, чтобы забрать у матери вещи, но собиралась вернуться в Финикс, в общежитие к Дженне, а осенью — хотела снова пойти в ГУА. Я отказалась от предложения о Нью-Йорке еще несколько недель назад.

— Но... почему?

— Потому что поняла, что мой дом здесь. В Аризоне. С Эллен, — она внимательно на меня посмотрела. — С тобой, — добавила он. — Я не хочу никуда ехать. Даже если у меня не будет тебя, я хочу быть рядом. Потому что я твоя, — ее губы игриво изогнулись. — Даже если ты меня не хочешь...

Я медленно растянул губы в улыбке:

— Ох... я хочу тебя.

— Да? — спросила она под новый раскат грома.

— О, да.

И тогда я поцеловал ее снова. Красивая Пикси, дикая Пикси — моя. И я чувствовал себя более живым, чем когда-либо.

Глава 63

Пикси

Леви притянул меня к себе ближе. Мы стояли под дождем, льющимся на нас из облаков над нашими головами бесконечным потоком. Здесь, на этой жуткой дороге, мы утратили так много. Но обрели намного больше. Мы целовались под звуки дождя, падающего на обожженную землю. На место трагедии. Смывающего всю боль, освобождая все прекрасное, что у нас осталось.

Вокруг сверкали молнии.

Эпилог

— Пикси, не могу поверить, что ты это на мне нарисовала, — потерла Дженна свои щеки, на которых я изобразила солнечного демона в коричнево-золотых тонах. — Я чувствую смерть собственной кожи.

—А, по-моему, выглядит мило, — сказала Эллен, улыбаясь.

Мы сидели рядом друг с другом высоко на трибунах стадиона Солнечного Демона, откуда открывался прекрасный вид на футбольное поле внизу, и дожидались, пока начнется игра. Я была одета в одну из старых маек Леви и с тем же логотипом на щеке.

— Мило и липко, — пожаловала Дженна.

— Это называется школьным духом, — сказала я, и мне на глаза упали дикие светлые кудряшки. — Мы здесь, чтобы поддержать Леви и Зака.

— Хм, алло! Мы уже оказали Заку достойную поддержку, — она указала на Марвина, который жевал мой шнурок. — Не могу понять, почему ты притащила козла сюда.

— Я тоже, — поморщилась Эллен.

Я пожала плечами:

— Ты же знаешь, что Марвин любит покричать. На парковке я его оставить не могла. Кроме того, я обещала Заку глаз с него не спускать.

Эллен нахмурилась:

— Я думала, что Зак приютил козла только до конца лета. Но уже ноябрь.

— Ну, девушка, которая назначила его козлосиделкой, уехала на лето в Аргентину, но решила остаться там на ПМЖ, — усмехнулась я. — И теперь Зак козлопапочка.

— Козлопапочка. Черт, — проговорила Дженна. — Меня несколько смущают образы, возникающие при этих словах, — она задохнулась от возмущения. — Марвин! Проваливай от моих туфель, или, клянусь всеми богами козлопапочек…

— Пикси! — раздался радостный оклик.

Я повернулась и увидела Линду Эндрюс, пробирающуюся к нам через толпу людей, чтобы сесть рядом. Марк от нее не отставал. Теперь они зовут меня Пикси, как и большая часть знакомых. Мне это нравится.

— Привет, — улыбнулась я, обнимаясь с обоими.

Мне нравится запах Линды Эндрюс. Я очень рада, что два месяца назад они с Марком вернулись в Копер Спрингс. Теперь, каждый раз приезжая с Леви на уик-энд, мы могли с ними видеться.

Их брак еще не до конца восстановился, но они уже жили под одной крышей и принимали посильное участие в наших с Леви жизнях. Это был значительный прогресс.

— Вижу, что заботу о козле поручили вам, — сказал Марк, почесывая Марвина за ухом.

Он всегда жаловался на козла, но, думаю, на самом деле животное ему нравилось.

— Дорогая, вы с Леви приедете к нам на День Благодарения, верно? — спросила Линда со сверкающими глазами.

Она полюбила праздники особенно сильно с тех пор, как Марк вернулся в Аризону, и потому отчаянно желала собрать всю семью вместе на каждый знаменательный повод.

— Ни за что на свете не пропустим, — улыбнулась я.

— И вы тоже, Эллен, Дженна, — сказала она, глядя на остальных двух участников мероприятия. — Вместе веселее.

Дженна вырвала у Марвина свою сумочку и скрипнула зубами:

— Я бы очень хотела, но у меня в планах убийство одного козла.

Эллен повернулась к Линде:

— Я с радостью приду.

Марк встал, приветствуя игроков, появившихся на поле. К нему присоединились все остальные.

Игра началась, и мы неосознанно сели на самые краешки сидений. Я нашла глазами номер Леви и стала следить только за ним. Дин Максвелл восстановил его в ГУА после того, как получил его эссе, что было прекрасно, потому что этой осенью я начала учиться по художественной программе здесь же.

В последние месяцы Леви тренировался как сумасшедший, а я все больше рисовала в цвете. И, конечно, мы были практически неразлучны. Все именно так, как и должно было быть.

Он мой лучший друг, а я — его.

Леви подал безупречный пас через все поле, и я закричала. Я любила наблюдать за его игрой так же, как и поддерживать его. А еще я любила то, что он всегда искал меня в толпе и улыбался, находя. Прямо как сейчас. Я видела, как его глаза пробегались по фанатам... вверх-вниз по сидениям... в поиске...

Когда Леви меня увидел, на его лице расцвела широкая улыбка. Он всегда начинал сиять, когда находил меня на трибунах и видел, что я смотрю на него. Я не знаю, о чем именно он волновался. Я не собиралась исчезать. Потому что я его. Потому что принадлежу ему.