Средний возраст мыши в последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100 %, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Предвидя подобную катастрофу, Д. Кэлхун при помощи коллеги доктора Х. Марден провел ряд экспериментов на третьей стадии фазы смерти. Из бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, но еще и в условиях минимальной населенности и неограниченного свободного пространства. Никакой скученности и внутривидовой агрессии. По сути, «красивым» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру. Но к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей и мыши умерли от старости. Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. В итоге все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях.

Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии. Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта, всё это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению. В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа». После наступления первой смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Однажды Кэлхуна спросили о причинах появления группы грызунов «красивые». Кэлхун провел прямую аналогию с человеком, пояснив, что ключевая черта человека, его естественная судьба — это жить в условиях давления, напряжения и стресса. Мыши, отказавшиеся от борьбы, выбравшие невыносимую легкость бытия, превратились в аутичных «красавцев», способных лишь на самые примитивные функции, поглощения еды и сна. От всего сложного и требующего напряжения «красавцы» отказались и, в принципе, стали не способны на подобное сильное и сложное поведение. Кэлхун проводит параллели со многими современными мужчинами, способными только к самым рутинным, повседневным действиям для поддержания физиологической жизни, но с уже умершим духом. Что выражается в потере креативности, способности преодолевать и, самое главное, находиться под давлением. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни полной борьбы и преодоления — это «первая смерть» по терминологии Джона Кэлхуна или смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая смерть, в этот раз тела.

Возможно, у вас остался вопрос, почему эксперимент Д. Кэлхуна назывался «Вселенная-25»? Это была двадцать пятая попытка ученого создать рай для мышей, и все предыдущие закончились смертью всех подопытных грызунов…»[5].

Это один из тех экспериментов, на основании которого делается вывод: «Рай на земле невозможен».

Историческая реальность такова, что Запад уже давно втянулся в построение такого рода «рая» — общества изобилия, со всеми вытекающими из этого факта последствиями, проистекающими из биологических и ноосферных закономерностей.

Но поскольку человечество не однородно, то «отсталые» народы, видя не только научно-техническое превосходство Запада, но и его нарастающие биологические проблемы, порождаемые им же самим, отвергают копирование Западного образа жизни: если не солидарно, то в лице представителей своих наиболее политически активных субкультур. Однако это неприятие Запада и его образа «жизни» наиболее агрессивно выражается в стремлении разрушить Запад и навязать всему миру образ «жизни» реликтовых культур, остановившихся в своём развитии несколько веков тому назад.

Наиболее ярко эта позиция выразилась в глобально политических амбициях псевдомусульманского радикализма, носители и активисты которого отгородились от жизни и Бога обрядностью ислама и шариатом. Вследствие этого, собственную культурную неразвитость и ритуальную дисциплину, сведение образования к знанию текстов Корана и Шариата, они расценивают как норму жизни, заповеданную Богом, и потому обязательную для всех людей. И в силу её якобы обязательности они убеждены, что она может быть навязана всем остальным грубой военной силой, тем более, что порабощённые гедонизмом представители «передового» Запада не в состоянии оказать сколь-нибудь эффективного сопротивления в условиях прямого боевого соприкосновения с противником, предпочитая ведение «кнопочной войны».

И в данном случае речь идёт не о пороках образа жизни Запада, а о мракобесии, которое якобы является исцеляющей альтернативой западному самоубийственному образу «жизни» цивилизации.

Но это мракобесие возводится в норму якобы заповеданную Богом, вопреки тому, что сам Мухаммад был, прежде всего, Просветителем, а становление мусульманской культуры сопровождалось расцветом науки и ремёсел, которые помогли многим обществам древности выйти из жизни на принципах социал-дарвинизма, который псевдомусульманские радикалы ныне навязывают своим соотечественникам и вербуемой в иных культурах периферии под видом якобы истинного, не искажённого ислама.

Таким образом, человечеству предлагается выбор из двух вариантов самоубийства нынешней глобальной цивилизации:

· самоубийство в потребительском «раю»;

· самоубийство в мировой войне за построение «всемирного халифата».

И этот, и другой выбор — ложен потому, что не праведен.

И в таких условиях миссия России — предложить альтернативу и тому, и другом варианту самоубийства, т. е. исключить возможность гибели в самоубийственном потребительском «раю» и исключить никчёмные страдания общества, влачащего существование под властью социал-дарвинизма.

IV

Результаты описанных выше систематических экспериментов с мышами оспаривать глупо. Но прямой их перенос на общество — ещё более глуп, если в полученных результатах видеть неотвратимое будущее обществ, наращивающих уровень защищённости личности посредством развития техносферы и усложнения социальной организации.

Для того, чтобы правильно интерпретировать полученные в этих экспериментах результаты, необходимо знать и понимать две вещи:

· Общебиологические и специфически видовы́е биологические закономерности, которые выразили себя в этих экспериментах.

· Суть отличий человечества от фауны (животного мира), которые позволяют человечеству выйти из-под власти фаунических закономерностей в иное качество жизни.

Одна из важнейших общебиологических закономерностей состоит в том, что: 1) рождаемость во всех биологических видах в естественной для них среде обитания превышает ёмкость экологической ниши, которую может занимать каждый из них в соответствующих природно-географических условиях, 2) как следствие — лишние по отношению к ёмкости экологической ниши особи подлежат безусловному уничтожению либо изгнанию их за пределы ареала обитания соответствующей популяции.