Пётр Николаевич собирал грибы солидно. Он осматривал каждое дерево, приподнимал листья, разгребал лесной мусор и мох. Он скоро отстал от более проворных товарищей, рюкзака не наполнил, но при осмотре добычи возле машины, к которой всё собрались уже после полудня, предъявил такие грибы-великаны, что остальные только ахнули: белый гриб килограмма на три был без единой червоточины, а два подосиновика на весах перетянули бы полсотни из срезанных его товарищами.

— Вот, подкину работку Полине Ивановне, — заметил он, неспешно складывая и сортируя своё богатство в корзину.

— А нам с полковником хватит работы на полночи, — с тяжёлым вздохом откликнулась Мария.

Вячеслав только засмеялся:

— Не огорчайся, Машенька. Лёва работник хороший, а полночи ещё останется.

Лес пьянил. Мария склонила голову Иванову на плечо, — "Как хорошо, Лёвушка! Неужели так бывает?!"

С непривычки все очень устали и мечтали скорее добраться до дому, остро сочувствуя "извозчику", которому ещё предстояло рулить. Впрочем, за рулём Кличко почти не ощущал усталости, руль успокаивал, даже позволял иногда расслабиться и своеобразно отдыхать.

Обратный путь был дольше, ехал Слава не спеша и лишь у поста ГАИ озорно посигналил. Дежурный сержант встрепенулся, внимательно посмотрел на проезжавших и, видимо, узнав полковника из Главка, подтянулся и взял "под козырёк".

Утром Иванов позвонил Генералу.

— Здравствуйте, Геннадий Афанасьевич! Иванов говорит. Я хотел бы повидать вас.

— Извините, Гурий Алексеевич…О, ещё раз извините, Лев Гурыч, — я недавно о вашем отце думал….О Гурии Алексеевиче. Весточка от него?

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант.

— Вы сможете завтра в 19–30 встретить меня у выхода из Министерства? К сожалению, сегодня и завтра в первой половине дня я не смогу.

— Буду точно. У какого выхода?

— Давайте на улице. На углу Гоголевского….Я отпущу водителя и вы проводите меня до дома. Благо, — доступность пешеходная.

— Буду ждать, товарищ генерал.

Лев понял, что генерал не один и стеснён в разговоре. Да и самому встречаться в его доме интуитивно не хотелось. Повидать же его уже было необходимо.

Геннадий Афанасьевич вышел точно в назначенное время. В лёгком плаще без погон, без головного убора он не был похож на военного. Поздоровались. Некоторое время шли молча. Лев исподволь рассматривал спутника и убедился, что генерал намного моложе его отца, хотя в чинах равен. Во время домашней встречи он выглядел старше и как-то суше, что ли. Теперь он заметил, что у генерала почти нет седины, разве что традиционная — на висках. Генерал, как и Лев слегка прихрамывал и Иванов усмехнулся — мы с ним, как в танце, каким-то фигурным шагом идём.

— Слушаю вас, Лев Гурыч… Не скрою, я много думал о нашем разговоре…. Посоветовался….кое с кем. А каковы ваши успехи?

— Для того и пришёл. Хочу поделиться нашими делами. И вопрос задать.

— Рассказывайте, Лев Гурыч. Дорога у нас не велика, но мы можем идти и не кратчайшим путём. — И скупо улыбнулся: — военные применяют такую тактику. Идут не прямым путём, а в обход. Вот и мы пойдём через Сивцев Вражек…

Они свернули на Гоголевский бульвар, на скамейках которого яростно сражались шахматисты, в основном пенсионеры и мальчишки. Генерал вздохнул:

— Чувствуется соседство с Центральным шахматным клубом. На него тоже коммерческие структуры, как сегодня выражаются, "наезжают". Ресторан уже открыли… Впрочем, здесь на скамейках всегда играли… — Он слегка задержал шаг возле азартного очень пожилого человека в съехавшей на затылок тюбетейке, который, сжимая в руке деревянного коня, почти пропел "Что нам трензель, что нам бубен, мы лошадкой сыгранём!" и водрузил коня на доску. — Да, Лев Гурыч, жизнь продолжается, и очень многие не понимают всей суровости положения. — Итак, я слушаю вас.

Лев Гурыч коротко рассказал. Сделали расчёт времени, — к следующему избирательному циклу можно успеть. Создали организационное ядро — в столице и нескольких областных центрах. Продумали тактику пропаганды и начали её применять, выявили уже сотни людей, разделяющих наши взгляды. Нашли способ использования некоторого количества существующих печатных изданий. В ближайшие дни выйдут первые номера. В Москве — это еженедельник "Квадратные колёса". Пусть вас не смущает название, это издание для автомобилистов, читают его очень многие….Нашли форму легализации на период до провозглашения создания партии….

— Не мало сделано, товарищ полковник….А финансовая сторона?

— Решили и этот вопрос. Насколько прочно, время покажет.

Ещё какое-то время шли молча. Иванов понимал, что генерал тщательно выбирает слова….

— Мне, Лев Гурыч, ваш вопрос ясен. Пришлось посоветоваться с некоторыми коллегами… Не скрою, отношение к вашим…. надеждам, как вы выразились при прошлой встрече, — сочувственное, но пессимистическое. Тревожно и нам. Да, тревожно…. Я не буду называть имён, ладно?

— Разумеется, Геннадий Афанасьевич.

— Так вот. Для серьёзного заявления нужна поддержка не менее десяти многозвёздных генералов и адмиралов. У нас семь военных округов, флот — четыре ключевых бассейна… Частью из них руководят люди старой формации. Но есть и молодые выдвиженцы, которые вряд ли поднимутся до серьёзных обобщений….Не со всеми я даже знаком, не с каждым из остальных возможно заговорить на…..не служебные темы. И всё же с четырьмя товарищами, не на таком высоком уровне, но на достаточно высоком, я разговаривал. Можно найти пути, которые приведут к исполнительскому звену. Яснее скажу, — к тем, кто непосредственно может приказать замкнуть пусковые рубильники. И этот путь не прямой, и не быстрый….Как у нас с вами сейчас, — нужно применить тактический обход…. Боюсь, что это уже будет похоже на заговор, а мы с вами говорили о конституционном пути.

— На первых порах нужно, чтобы те специалисты, о которых вы упомянули, прониклись чувством понимания опасности, грозящей нашей Родине…

— Это так. Но неизбежен и второй шаг, и третий….Нет, Лев Гурыч! Я не отказываюсь от участия в ваших….хорошее слово вы нашли, в ваших надеждах. Я тоже осмыслил свою присягу. И считаю себя честным человеком. Просто хочу, чтобы вы чётко представили: нужно время и, увы, без гарантий положительного результата.

Снова они шли молча, обдумывая сказанное друг другу.

Перешли через Москву-реку. В начале Кутузовского проспекта остановились. Генерал неожиданно задорно улыбнулся:

— Что ж, коллега, поработаем. План операции я уже проработал, не буду утруждать вас деталями. Всего хорошего, полковник. Я вам позвоню, — и он, ускорив шаг, скрылся в одном из проездов

Фрагмент 21

Расследование обстоятельств разгрома штабквартиры партии "За народное благо" началось легко и казалось поначалу не доставит хлопот сыщикам. Действительно, картина представлялась очень понятной, а злоумышленники оставили много следов.

Тем не менее, ввиду "особой политической важности" дела Министр, как это нередко теперь бывает, сделал заявление о неизбежном разоблачении преступников и принятии розыска под свой "личный контроль". Соответственно предстояло его расследовать Главку МВД.

Когда полковник Кличко, группе которого поручили вести это дело, приехал на место преступления, "продравшись" через многочисленные дорожные пробки, — Вечяслав Сергеевич ехал на своём "мерседесе", без сирены и мигалки, — обстоятельства проникновения были очевидны.

Офис партии занимал целую секцию кирпичного девятиэтажного жилого дома. Четыре квартиры первого этажа были объединены в одно помещение. Сделаны, как сейчас принято говорить "евроремонт" и перепланировка, прорублен вход в офис непосредственно с проспекта, оборудована стоянка для автомобилей. Всё выглядело богато и солидно. Партия позаботилась о внешней респектабельности, а солидная вывеска гласила об её всероссийском масштабе. Кличко не особо внимательно следил за политическими баталиями, но, разумеется, знал о готовности партии "штурмовать" 5 %-ный рубеж.