С «Вазой» утонуло более 400 человек, из них тридцать королевских придворных. Гибель корабля повергла в траур весь Стокгольм. Среди немногих спасшихся оказался капитан Хансен. Взбешенный катастрофой своего нового флагмана, Густав II Адольф приказал его тотчас взять под стражу и предать суду.
Архивы свидетельствуют, что королевский суд не вынес обвинительного приговора, и концы, как говорится, ушли в воду. Дело было прекращено так же внезапно, как внезапно затонул корабль. Ведь король сам установил конструктивные размеры корабля, а по его приказу подготовка к спуску велась в лихорадочной спешке.
Только в 1961 г. после сложных подводных работ «Ваза» был введен в специально построенный для него сухой док. Сейчас «Ваза» после тщательной реставрации превращен в единственный в своем роде музей, где около 20 000 экспонатов. До сих пор этот злополучный корабль считается самым крупным и наиболее хорошо сохранившимся за всю историю подводной археологии.
Небольшая частная верфь в Шотландии «Александр Стефан и сыновьям, что стоит на берегах Клайда близ Глазго, не может соперничать с такими гигантскими судостроительными заводами, как „Джон Браун“ или „Харланд энд Волф“ в Ирландии, которые располагают крытыми стапелями длиной свыше 400 м.
В сравнении с любым современным судостроительным заводом верфь Александра Стефана выглядит как один цех. Но тем не менее это солидное и весьма уважаемое шотландцами предприятие, со своими традициями и правилами. У многих поколений моряков корабли, спущенные со стапелей верфи «Александр Стефан и сыновья», оставили хорошую память. Среди сотен построенных судов было немало превосходных шхун, барков, баркентин, пассажирских лайнеров, эсминцев и крейсеров.
Несколько лет назад автору довелось в составе советской делегации судостроителей посетить некоторые верфи Великобритании, в том числе верфь «Александр Стефан и сыновья».
Хозяин предприятия, молодой энергичный инженер Александр Стефан, не без гордости рассказывал нашим специалистам историю своих предков, «начавших дело в Линтхаузе» более двухсот лет назад. Он подчеркнул, что на их верфи в 60-е годы прошлого века было построено шесть чайных клиперов, один из которых, «Вествард Хо», даже соперничал с такими выдающимися «гончими», как «Фермопиллы» и «Катти Сарк».
— Хотя сейчас дело идет на убыль и по заказам мы не можем выдерживать конкуренцию со стороны других верфей, наши суда считаются «счастливыми», — закончил молодой Стефан.
Когда его спросили: «А были ли в истории верфи „несчастливые“ корабли?» — шотландец ответил, что, не беря в расчет военные корабли, погибшие в бою, его дед построил два судна, судьба которых оказалась злополучной. «Это — „Нордж“, на котором утонуло в 1904 г. несколько сот человек у острова Роколл, и „Дафнэ“, едва не разоривший нашу верфь», — продолжал Стефан и показал нам несколько фотографий.
Сейчас приходится только сожалеть, что тогда я не попросил у владельца «Линтхауза» копии этих снимков... В огромном, шикарно изданном томе «История верфи „Александр Стефан и сыновья“, которую он мне подарил перед моим отъездом из Англии, этих снимков, конечно, не оказалось.
На первом снимке был изображен стоящий на стапеле грузовой пароход, окруженный толпой людей. На втором — этот же пароход уже на середине спусковой дорожки, на третьем — он на воде, видна ликующая толпа и уже пустой стапель. На четвертой фотографии показан тот же пароход, лежащий на боку, и на последнем, пятом, снимке видна только вода и часть днища парохода.
Рассказ Александра Стефана о гибели парохода «Дафнэ» я подкрепил фактами и цифрами, взятыми из английской морской периодики того времени и книги К. Барнаби «Некоторые кораблекрушения и их причины». Вот что произошло на берегах Клайда в 1883 г.
«Дафнэ» — небольшой железный пароход вместимостью около 460 рег. т — строился верфью по заказу фирмы «Глазго и Лондондери стим пакет компани» для перевозки скота. Во вторник, 3 июля, к началу большой воды, состоялась традиционная церемония крещения судна. Выбили подпоры, и судно сошло со стапеля в воды Клайда. Спуск был произведен должным образом: пароход ровно вошел в воду, и якоря не дали ему разогнаться. Этот спуск можно было бы даже назвать красивым.
«Дафнэ» уже свободно плавал на воде, когда собравшуюся толпу зрителей охватило сначала удивление, а потом ужас: пароход накренился на 10°на левый борт, потом слегка выпрямился и еще больше накренился, почти до 45°. Вода хлынула на палубу... Примерно минуты через две судно опрокинулось вверх килем. К несчастью, в этот момент на его палубе находилось 195 рабочих верфи. К месту, где плавал перевернувшийся «Дафнэ», устремились с берега лодки и плоты. Но они смогли спасти только тех, кто удержался на поверхности воды. В живых остался 71 человек.
В те годы на этой верфи практиковался такой обычай: всем, кто строил судно, разрешалось присутствовать на его борту при спуске корабля со стапеля. Поэтому на «Дафнэ» поднялись котельщики, клепальщики, слесари, такелажники, маляры, плотники и другие рабочие.
Необычайность происшествия и большое число жертв этой катастрофы потрясли не только Шотландию, но и всю Англию. Государственный секретарь сэр Вильям Вернон Хэркорт назначил официальное расследование. Он обратился к одному из выдающихся кораблестроителей Англии сэру Эдварду Риду с просьбой, чтобы тот высказал свое мнение о причине несчастья.
Пароход через три недели подняли и 28 июля в доке провели испытания на остойчивость. Рид выяснил, что во время спуска на воду «Дафнэ» имел метацентрическую высоту всего 10,16 см (4 дюйма). Расчеты показали, что плечо восстанавливающего момента было равно всего 1/16 дюйма при крене в 10°и лишь ? дюйма при 20°. Он стал отрицательным при крене менее 50°. Судно с такой остойчивостью нельзя было спускать, тем более с людьми и множеством тяжелых незакрепленных предметов в корпусе и на верхней палубе.
Проектировщики не сочли нужным вычислить кривую остойчивости для судна при спуске со стапеля. Это объяснялось тем, что «Дафнэ» строился по очень детальной спецификации, подготовленной самим главным инженером верфи. А тот заявил, что судно будет иметь очень большой запас остойчивости, достаточный для перевозки скота без принятия в трюм балласта. Главный инженер признал факт, что он не рассчитывал остойчивость парохода, а лишь установил его главные размеры исходя из опыта строительства верфью подобных судов. А дальше произошло вот что.
Главный инженер запроектировал на «Дафнэ» судовые устройства по аналогии с пароходом «Брайар»», записав в спецификации «подобно как на „Брайаре“. Строители поняли эту фразу буквально, не догадавшись, что он имеет в виду не размер, а тип. „Брайар“ был значительно больше „Дафнэ“), и излишний вес таких устройств, как якорное, швартовное и рулевое, привел к уменьшению остойчивости судна.
Отметим еще один любопытный факт. Во время следствия по делу «Дафнэ» известный английский кораблестроитель Джон Байлс выступал в качестве свидетеля. Он рассказал о том, что произошло незадолго перед этим во время спуска парохода «Хаммониа» соседней фирмой «Джей энд Джи Томсон». Когда это судно было спущено, оно накренилось на правый борт, потом почти вернулось в первоначальное положение и после третьего размаха качки накренилось на угол от 40 до 50°. В этом состоянии пароход отбуксировали в док-бассейн завода, где он сел на грунт. Когда воду откачали, пароход снова вывели на воду и поставили на ровный киль, устранив крен. Испытание его остойчивости показало, что он был спущен примерно с 8 дюймами положительной остойчивости — этого было вполне достаточно при предыдущих спусках подобных судов. Тогда вычислили полную кривую остойчивости этого парохода для спуска и получили удивительную вещь... Оказалось, что остойчивость была максимальной при 33°, исчезала примерно при 53°.
Джон Байлс, видимо, защищая своего коллегу, тогда признался, что всегда считал, что если есть остойчивость, скажем, при 90°, то при возрастающих до этой величины углах остойчивость будет положительной.