В этот день мы пошли на экскурсию по городу Бисау, а вечером к нам на пароход должны были прибыть местные музыканты и певцы. Бисау оказался маленьким, провинциальным городком, состоявшим из одной центральной улицы, на которой располагались ремесленные мастерские по пошиву одежды и обуви, а также несколько оштукатуренных и побеленных известкой коттеджей в колониальном стиле. Двери в мастерские были открыты и внутри виднелись столы и стулья, сами ремесленники, склонившиеся над работой, и разбросанные у дверей обрезки разноцветной кожи и тканей. Коттеджи остались от бывших колонизаторов, португальцев. Утром и днем, по причине жары, на улицах было безлюдно. Бедность городка подчеркивалась немощеными дорогами и горячей пылью под ногами. Наш гид явно стыдился своего города, рассказывая нам о том, что промышленности здесь нет, за исключением маленького завода по производству лампочек, который в тот момент стоял за неимением заказов.
Гвинея Бисау пятьсот лет принадлежала Португалии, но создавалось впечатление, что за эти пятьсот лет почти ничего не изменилось в жизни местного населения. Колонизаторы когда-то вывозили отсюда рабов, вырубали леса, пытались сделать местное население католиками и преуспели в этом. Здесь даже имеются полезные ископаемые, но они до сих пор никем не разрабатываются, нет специалистов и инвесторов. Сейчас страна, недавно получившая независимость, выглядела брошенной наедине со своей бедностью, неграмотностью и отсталостью. От португальцев остались только эти несколько коттеджей и католический Собор, который нам показали вечером. В городе было не на что больше смотреть, разве что на необычную растительность. Чуть в стороне от центральной улицы росли огромные баобабы, которые казались голыми, потому что широкие кроны с раскидистыми ветвями парили где-то высоко над землей, а видимая часть представляла собой толстые, сужающиеся кверху, жилистые, тянущиеся в небо стволы. Росли там и похожие на наши южные растения деревья и цветы, но они выглядели гипертрофированно большими по сравнению с ними. Привычные для нас кусты акации превратились здесь в высокие деревья с мощными соцветиями сочных розовых цветов. Из-за заборов свисали обильные, пурпурные кисти рододендронов, виднелись кусты роз, увеличенные в несколько раз, яркие и пахучие. Вообще, все цветы и цветущие деревья испускали здесь пряные и сладкие экзотические ароматы, которые пропитывали воздух и будоражили наше сознание, напоминая, что мы находимся, далеко от дома и в чужой стране.
После прогулки по городу нас отвезли на обед, а ближе к вечеру мы снова отправились в город посмотреть на католический Собор в центре, куда должны были прийти на службу местные жители. В полумраке белый высокий Собор празднично светился сквозь окна и открытые двери внутренними огнями. На улице мы едва разглядели с десяток прихожан и кучку раздетых и босых детей, которые бросились к нам просить деньги и сувениры. Некоторые из них были крайне навязчивы и показывали на золотые цепочки, надетые на наших девушках, явно требуя, чтобы им эти украшения отдали. Под натиском аборигенов мы быстро вернулись на корабль и, поужинав, собрались на палубе принимать артистов. Пожалуй, это событие было самым интересным во время нашего пребывания в Гвинее Бисау. Артистов было несколько человек, мужчин и женщин. Мужчины с мускулистыми, черными обнаженными торсами, сияя белозубыми улыбками, играли на местных инструментах. А гибкие женщины в тюрбанах, туго обернутые несколькими слоями ярких ситцевых тканей, ритмично хлопали в ладони и приплясывали босыми ногами, издавая гортанные звуки. Замечательно, что вместо барабанов они использовали большие кожаные чемоданы, издававшие, по всей вероятности, необходимые звуки! Да и носить их, наверное, было удобнее, чем барабаны. Концерт проходил на шлюпочной палубе, под темно-синими ночными небесами. Сверху сияли и переливались мириады ярчайших в мире звезд, и висел дынной долькой золотой полумесяц. Мы сидели и стояли на палубе вокруг артистов, и мне казалось, что нет на свете ничего гармоничнее, чем сочетание этих небес и звезд с африканскими ритмами и гортанными звуками песен.
На следующее утро мы уходили в свое первое дальнее плавание. Мы покидали Африку, так и не рассмотрев ее толком, с сожалением глядя на мутную прибрежную воду и на горы гниющего мусора, скопленные на самом побережье, где когда-то, наверное, были прекрасные песчаные пляжи.
Наш белый пароход состоял, как я уже говорила, из четырех палуб. Самая первая палуба, шлюпочная, служила одновременно и рабочей палубой, однако, здесь можно было погулять и отдохнуть в баре. Но основным местом нашего пребывания в течение дня была верхняя палуба. Там располагался бассейн с морской водой, вдоль бортов стояли деревянные шезлонги, на которых мы загорали и наблюдали за эскортом дельфинов, весело режущих спинными плавниками волны и как будто соревнующихся с нами в скорости. На главной палубе находились ресторан, в котором мы завтракали, обедали и ужинали, а также музыкальный салон. Надо сказать, что кормили нас отменно. Ежедневно в меню присутствовали свежие овощи и фрукты, мясо и рыба, по вечерам нас баловали пирожными и тортами. То есть, к нашим услугам было все необходимое для полноценного отдыха, времяпрепровождения лишенного каких бы то ни было забот. В океане было не жарко, но достаточно тепло, чтобы загорать и даже купаться. Мы будто вернулись в лето, а солнечная погода способствовала всеобщему хорошему настроению. Я, конечно же, облазила весь пароход, так мне было здесь интересно. Одно немного тяготило — не оставалось места, куда можно было бы уйти от всех и побыть в одиночестве. Ну да одиночества мне и дома хватало.
Вообще с погодой нам повезло, за все время путешествия по Атлантике нас сопровождало солнышко и легкое волнение вод, ни у кого не вызвавшее морской болезни. По утрам мы загорали и плавали в бассейне, после обеда, обычно отдыхали в баре и в музыкальном салоне, а вечером в том же салоне слушали музыку и танцевали. Так, в веселом и непринужденном общении мы быстро добрались до Канарских островов.
Канарские острова — это семь вулканических островов, которые входят в состав испанского государства, а также одна из семнадцати его провинций. Мы зашли в столичный порт, город Лас Пальмас, основанный в пятнадцатом веке и находящийся на центральном острове Гран Канариа. С парохода были видны обрывистые горы, зеленые долины, белые пляжи и высокие финиковые пальмы, которые росли и около пляжей и около многочисленных отелей. Здесь мы провели четыре незабываемых дня и успели за это время осмотреть сам остров, побывать в местных магазинах и истратить свои доллары. Нам посоветовали сделать это именно на Канарских островах, где музыкальная техника в то время была довольно дешевой. Меня и почти всех остальных наших туристов интересовали портативные кассетные магнитофоны. Их тогда не продавали в нашей стране, но они были предметом вожделения каждого молодого человека. Здесь же мы побывали на настоящем испанском карнавале с ряжеными, шествиями оркестров и танцоров, акробатов и клоунов. Утром нас забирали туристические автобусы европейского класса — вместительные, удобные, мягкие, с кондиционерами и телевизором, поражавшие нас своим шиком и бесшумным ходом.
Сначала нас повезли на экскурсию по городу в сопровождении гида-испанца, говорившего по-английски с таким акцентом, что я сначала едва его понимала, но быстро привыкла и бойко переводила его несложные речи. Около порта и в центральной части города располагались жилые кварталы невысоких домов, тесно стоящих вдоль узких улиц. Нас удивляло то, что все нижние этажи домов занимали магазины, магазинчики, лавки и лавчонки, полные самого разнообразного товара. Вспомним, что в то время в Вологде на весь город был один центральный универмаг и с десяток промтоварных магазинов средней руки. Товаров в них было мало, и, будучи отечественного производства, они уступали импортным вещам по цвету, качеству и разнообразию. Здесь же можно было найти все, что душе угодно, на разные вкусы и на разный кошелек. Богатый магазин, забитый роскошной посудой и тканями, растянувшийся на целый квартал, соседствовал с лавочкой, в которой едва можно было повернуться, но зато здесь продавали японские кассетники по сорок долларов за штуку. Я тут же истратила все свои деньги и счастливая таскала по всему городу маленький магнитофон фирмы «Саньо». К нему прилагалась пробная кассета с веселой испанской песенкой «Эспанья пор фавор», которую я без конца слушала и выучила наизусть. Словарное значение фразы «пор фавор» — «пожалуйста», но в контексте песни — это предложение познакомиться с Испанией, полюбить ее. И я уже заранее любила страну Испанию с ее теплом, суетливой праздничностью, этой веселой песенкой и полной для нас новизной.