14–04
Долго думал, идти на обед или не идти. Но по секции терся завхоз с телефоном, у столовки мог стоять Палыч, – решил не рисковать, сходить (Палыча не было). Прихожу. На 2–е – горох, одно из немногих съедобных здесь блюд. Но мне, ясное дело, его не принесут. Что ж, чуть поразмыслив, иду сам к окошку. “Дай мне гороху”, – говорю раздатчику. – А во что?” – спрашивает он. Оказывается, миски–то не у них, они где–то в другом месте. Сажусь обратно за стол, решив, что мое право на казенное питание в этой зоне теперь превратилось в фикцию, что ли?! Но потом вспоминаю, что еще на 2–х окнах в конце столовки написано: на одном – “окно для грязной посуды”, а на другом – “окно для чистой посуды”. Иду в это последнее, спрашиваю там миску, получаю ее, иду за горохом, несу его в миске за стол и ем. Победа!! :)))
Не знаю, – скорее, из всех моих попыток так ничего и не выйдет, кроме нового обострения конфликта с блатными. Но, по–моему, это вполне материал и для жалобы начальству (не местному, конечно, а выше), и для прессы. Окно хлеборезки находится в одном конце столовой, окна посуды и раздачи – в другом. Инвалид с палкой в руках вынужден делать концы по переполненной столовой, по скользкому полу, лично нося в руках миски и рискуя их выронить и остаться без еды, в то время как чуть не десяток здоровых молодых заготовщиков – по наущению начальства, несомненно! Это – новый акт давления на политзаключенного! – не изволит поставить ему эту миску на стол, как всем остальным!..
3.11.09. 8–43
Настроение с самого утра, а точнее – еще со вчерашнего вечера, отвратительное, ярость и омерзение ко всей этой их жизни, к этому тупому быдлу, к этой гнусной стране рабов просто душат. Со вчерашнего дня – понедельника как раз – эти суки в погонах таки сделали тут для всей зоны третью проверку в день!.. Твари!.. Но устроили ее не в 7–30 утра, как я думал, а в 19–30 вечера – в то самое время, когда я начинаю готовить себе ужин!.. Суки, убил бы вас всех своими руками!!! Теперь ни поесть нормально, ни хрена: где–то без 15–ти, без 10–ти 7 приходим с ужина, с 19–30 до 20–00 (по новому “распорядку дня”, вывешенному официально на стенде) – проверка, потом только можно идти готовить. А у меня еще эта дурацкая привычка – все мне хочется в 21–00 “Время” посмотреть, закончить с ужином и чаем к этому времени. Да и “козлы” (вот уж действительно!..) начинают в 9 вечера уже выгонять на следующую проверку, которая только в 21–30 по графику (хотя меня, конечно, хрен выгонишь, мне на них плевать...). Так что есть теперь – скорей–скорей, второпях, впопыхах, чего я терпеть не могу с самого детства, в промежутке между двумя проверками и новостями по ТВ. Да еще вчера эта новая проверка проводилась по карточкам – уж не каждый ли день они теперь так будут считать?! – хотя “козел” перечислял фамилии довольно быстро, и в секцию я поднялся (засек по часам)в 19–45.
Ларек, работавший по вечерам с 18–20 до 20–00, вчера, по рассказам, где–то после 7 вечера уже не пробивал чеки, – проверка! Т.е., реально он работает теперь с18–20 до 19 ч. – меньше трех часов в день, если считать еще и 2 часа с 14 до 16. В “школе” местной для 20+летних балбесов занятия, по распорядку дня проводимые вечером, тоже падают теперь на время этой новой проверки, и, как рассказал сегодня один из “учеников”, учительница обещала договориться, чтобы их не снимали с занятий, а считали прямо там, в школе. Но это вряд ли, конечно, – проверка “мусорам” важнее, чем эти заведомо пустые, туфтовые “занятия”...
Пока писал все это, отключили свет. Вчера его тоже отключали, – как обычно: вырубают где–то около 9–ти утра – включают после обеда, в 4–5 вечера. Сегодня, видимо, будет так же. Хорошо, успел позавтракать и запастись водой. Обещанного отключения на двое суток пока нет, но в любые выходные оно может произойти.
Отрядник заходил, говорят, сегодня на зарядку, – приперся после выходного на работу прямо в 6 утра, неизвестно зачем? Я его не видел; но, согласно его же обещанию, он должен прийти вот сейчас, с утра, и я пойду к нему с документами на УДО, доверенностью на имя Эделева и вопросом о заготовщиках, отказавшихся меня обслуживать.
12–27
Свет включили еще до проверки. Палыч, сука, пришел только на проверку и тотчас ушел; теперь ждать его вечером, чтобы отдать наконец–то эти проклятые бумаги. Он принес главную новость: начальником зоны таки назначили Макаревича, этого бешеного дикого кабана! Реакция в моей душе на эту новость такая, такая ярость и остервенение, что, ей–богу – давняя мечта! – залил бы всю эту зону, прямо по периметру “запретки”, горящим напалмом, чтобы тут вообще никого живого не осталось, чтобы кирпичи плавились в стенах бараков...
4.11.09. 12–50
Сходил вчера вечером, отдал документы на УДО. Поставил дату 9 ноября по просьбе отрядника, – тут практикуется та же система фальсификации сроков подачи документов, как и на 13–м. Но эти–то он хоть взял, а вот доверенность на имя Эделева – отказался брать вообще, послав меня, как и Казиев на 13–м весной, к этому их юристу в штабе. Но если Казиев говорил мне, что она, мол, мне все “объяснит” (что эта доверенность на самом деле мне вовсе и не нужна :), то этот сказал, что она, мол, возьмет, чтобы заверить у начальника (Макаревича :) и послать Эделеву. Явное вранье. А про заготовщиков я даже и спрашивать не стал, – этот хмырь явно был не расположен, как тогда, к долгим обстоятельным беседам, да за дверью ждал очереди еще кто–то, и по роже Палыча было ясно, что обращаться к нему с этим вопросом совсем уж бесполезно. Ладно, поищем другие методы...
Зарядки с утра не было, – как же, сегодня “праздничек”. День народного паскудства. :) Праздник – день, когда русское ополчение под руководством Минина и Пожарского победило возможность свободного и цивилизованного европейского развития своей страны под польской короной, предпочтя ей привычную дикость а lа Иван Грозный. День победы русских над свободой. Не единственный, увы, – 1612, 1812, 1945...
15–02
Дела отвратительные, и настроение отвратительное тоже. Начал опять болеть зуб, – это самая большая беда. Вчера только я вспоминал, как ровно месяц назад, в ночь с 3 на 4 октября, не мог больше полночи даже лежать от боли, какой это был кошмар... И вот сегодня – опять!.. С утра он только начал чувствоваться, сейчас – болит уже довольно заметно, но еще терпимо, что будет к ночи – мне противно даже подумать...
Пошел сейчас в столовке опять брать самостоятельно горох в окошке на обед, – а раздатчик говорит: получишь у заготовщиков, они тебе дадут! Насилу объяснил ему, что заготовщики–то как раз не дадут, а то он ведь не хотел давать мне этот проклятый горох. В конце концов, правда, дал, но сигнал сам по себе тревожный. У всех этих мразей, уголовников, наглых, злобных и тупых, хрен что получишь, даже положенное тебе по закону. И это ведь я еще не пытался за все эти дни, с 31 октября, получать хлеб в хлеборезке самостоятельно...
Единственная радость – переписал сегодня весь дневник, до вчерашнего дня. Гора с плеч; теперь можно переписывать его прямо по ходу, как он ведется.
5.11.09. 10–15
До совершеннейшего исступления довели за вчерашний вечер и сегодняшнее утро все эти мерзкие мелочи, незначительные на 1–й взгляд, каждое в отдельности, неудобства и нелепости; почти до безумия. До того, что лично, своими руками, перебил, перестрелял, уничтожил бы всех этих тварей, что вокруг...
Проверка в 19–30 вчера шла мучительно долго, нудно, бесконечно; идиот–“мусор” перебирал карточки и так, что ни хрена не было слышно, называл фамилии. Казалось, это не кончится никогда. В барак я поднялся только в 4 или 5 минут 9–го, сразу взялся за ужин – и таки успел еще к 9 вечера, к новостям. Но это только потому, что консервы попались такие, – нечего там было выбирать, тратить время. Иначе не успел бы никак.
Утром, после “завтрака” (который мне не подают), пошел в баню. Она таки работала! :)) Но – я уже и не сомневался, реагировал только этаким нервным смехом на предчувствие и на реально увиденное там сегодня, – стекла так и не вставили! Уже настоящая зима, снег и мороз на улице – а там в зале 2 окна частично без стекол и в раздевалке в одном нет форточки. Под блатную “лейку” я сегодня не попал было там постоянно занято, пришлось полчаса ждать включения остальных “леек”. Холодина в бане из–за окон без стекол была страшная, я чуть не окоченел, хотя стоял в середине зала, где еще были свободные “лейки”, когда я пришел, дальше от окон, чем обычно. Дай бог не заболеть после этой бани!