— Я всех их, как детей, провожала… К Вале особое чувство. Каждой матери пожелаю такую…

В ожидании старта на космодроме мы, журналисты, жили в одной гостинице с космонавтами. Вместе играли в волейбол. Вместе ходили на рыбалку. Мы видели, как Валя выходила делать зарядку, видели, как внимательно изучает она журнал корабля, видели: слушает музыку, смотрит кино, видели, как вместе с Гагариным она укладывала пакеты с едой — багаж Быковского. Мы видели, как с помощью парикмахера Валя приводила в порядок прическу.

Все на космодроме полюбили девушку в синем платье.

Что говорить, космонавт есть космонавт. Лишний раз стесняешься подойти. К Вале всегда подходишь смело. Твои глаза встречаются с голубыми глазами. Голубые глаза улыбаются.

Лицо простое, открытое — такому человеку при первой встрече расскажешь все. Эти глаза взяли от матери доброту, этим глазам прибавила доброты жизнь среди рабочих людей, нелегкая работа комсомольского вожака. Валя Терешкова очень веселая. Она сама горазда на шутки и шутку слушает с удовольствием, понимает.

В дни перед стартом Валя много работала. Знакомилась с документами корабля, еще и еще раз изучала программу полета. Каждый день — физкультура, поездки на площадку, где готовились корабли. На отдыхе она готовила уху на костре. Перед тем, как костер разложили, она умоляла рыбаков отпустить трепетавшего на жарком песке сазана…

Валя много читала. Вчера на стартовой площадке я видел книгу. Она читала Стефана Цвейга. Ее любимый писатель? Она назвала Льва Толстого, Макаренко, Шолохова: «Пишут правдиво». Ее любимая песня? Мы часто слышали песню «Я люблю тебя, жизнь». Это не увлечение песней. Просто это ее песня. Эта песня хорошо определяет сущность ее характера, она действительно любит жизнь. Работала ткачихой, парашют. Комсомольская работа. Учеба. Музыка. Для нее все это было сплошной музыкой жизни.

Она добровольно нагружала себя работой и всякую работу доводила до конца. Трудную дорогу в космос, на которой отсеялись многие кандидаты, она прошла не хуже мужчин. Но и ничто женское ей не чуждо. Ее любимые духи — «Красная Москва». Ее любимые цветы — полевые ромашки и белые гладиолусы…

Земля предоставила ясный, погожий день. Над космодромом с востока на запад тянулись прозрачные, похожие на сказочных птиц облака. Нам сообщают: «В восемь она проснулась, делала зарядку. Сейчас надевает скафандр».

И вот мы уже видим не просто девушку, а девушку-космонавта. Синий теплый костюм. На груди эмблема: на синем поле — лучи солнца и вышитый шелком силуэт голубя. Внизу красные четкие буквы: СССР. Надевается шлем.

Укрепляются датчики.

На старте в это время ракетчики и ученые ведут последнюю проверку корабля и ракетоносителя. Голоса с разных участков площадки:

— Система готова… Готова…

Точно по расписанию в сорока шагах от ракеты останавливается синий автобус. Десятки глаз смотрят на дверь.

— Выходит…

Аплодисменты. Аплодируют люди внизу, аплодируют, оторвавшись на минуту от дела, с верхних площадок. У всех космонавтов на пути к кораблю, кажется, одна и та же походка.

В оранжевых костюмах они кажутся совсем одинаковыми. Но вот лицо. Улыбка девушки. Сегодня мир узнает эту улыбку. Мы видим первыми эту улыбку в овале скафандра.

Четверть минуты делового доклада:

— Космонавт Терешкова к полету готова!

Прощальные поцелуи. Люди, которые к Вале подходят, годятся ей в отцы и даже в деды. А вот поцелуи ровесников — Гагарина, Титова, Николаева.

Шаги вверх по ступенькам. Кабина лифта.

Точно так же позавчера было. Точно так же стоял Валерий. Одна рука жмет другую над головой. Ветер уносит в степь прощальное слово. Щелчок двери лифта. Точно такой же щелчок, как в наших домах. Вместе с Валей к вершине ракеты поднимается один из конструкторов корабля.

Он помогает Вале занять место в кабине, дает последние советы. Все. Люк закрывается. Теперь человеческий голос Валя услышит только по радио. Земля говорит голосом космонавта Гагарина:

— «Чайка», как самочувствие? Начинаем проверку аппаратуры, включите глобус…

— Я «Чайка»! Я «Чайка»! Включаю аппаратуру…

Из другого репродуктора голос: «Покинуть площадку». Уезжаем на пункт наблюдения за стартом.

Я стою на том же месте, где стоял перед стартом позавчера. На барьере, окрашенном масляной краской, — глубокая черточка. Ее ногтем позавчера оставила Валя, в минуту, когда услышала: «Старт». Сейчас ее голос из корабля.

— Я «Чайка»! У меня все в порядке. Аппаратура в порядке. Давление, влажность, температура в кабине — все хорошо.

Голос Главного конструктора:

— Мы тебе, Валя завидуем. У нас жара тридцать пять градусов.

По небу над космодромом высоко проплывают тонкие паутинные облака. По желтой степи мимо ракеты ветер гонит тонкую пыль. И вот ракета стоит, открытая всем ветрам. Наверное, шуршат по ракете песчинки. Как бы хотелось потрогать сейчас ракету рукой, ласково пожелать счастливой дороги. Кое-кому из романтиков это, видимо, удается. Гагарин сообщает на борт корабля: «Чайка»! «Чайка»! На ракете появились надписи мелом: «Счастливой дороги, Валя!», «Валя, мы все сразу целуем тебя. Ракетчики». «Ты молодец, «Чайка»!»

Объявляется 15-минутная готовность…

— Я «Чайка»! Закрыла иллюминатор скафандра, надела перчатки.

Пятнадцать минут до старта. Сколько поэтов воспели эти пятнадцать минут. Во многом поэты не ошибались. Пятнадцать минут готовности к старту очень волнуют.

— Я «Чайка»! Я «Чайка»! К старту готова!

Тают пятнадцать минут. Не отрывая глаз от часов, звоню на главный пункт управления полетом:

— Интересно узнать, а где в эти пятнадцать минут Валерий?

Пол минуты расчетов:

— Валерий летит сейчас от экватора в направлении Индии…

Сейчас для пуска важны не только минуты, не только секунды, но и доли секунды. Знойная тишина. Кажется, над степью опрокинули синий прозрачный колпак. Ни звука под знойной крышей. Даже не крутит над степью дымных вихрей. Только слышно, как просят еды птенцы воробьев под легкой крышей. Гляжу на часы.

До чего же равнодушна секундная стрелка! Но, кажется, именно она даст сигнал, сравнявшись с цифрой четыре. Тик-тик-тик…

Старт!

Сначала короткий свет, как будто зарница сверкнула с ракеты маяком. Потом огромной высоты облако пыли и дыма, будто дремавший тысячи лет вулкан выбросил к небу темные тучи. И гул. Нарастающий гул. От него покалывают кончики пальцев и, кажется, шевелятся листы у блокнота. И пламя. Сначала круглый, светящийся шар, потом слепящие полосы. И вот уже видно — ракета в воздухе. Пошла! Пошла!

Длинные языки пламени тянет по небу ракета. Мгновение. Кажется, ракета оставила в небе полосы снега. Это белый инверсионный след. Еще две секунды. Еще секунду горит огонек. Вот он превращается в искорку, растворяется в синеве.

Аплодисменты. Хочется кричать от радости.

— Я «Чайка»! Я «Чайка»! На борту все в порядке. Чувствую перегрузки. Самочувствие отличное. Вижу горизонт! Голубая и синяя полоса. Это Земля. Это Земля.

— Поздравляю, поздравляю, поздравляю, Валюта! — это голос Главного конструктора. — «Чайка, «Чайка», все отлично, орбита отличная.

— Я «Чайка»! Я «Чайка»!.. — это голос бывшей ткачихи. Это голос советской девушки! Это голос коммуниста!

…Люди, запомните эту минуту на часах вашей истории. В космосе русский парень! В космосе русская девушка! В космосе двое советских людей!

_{Космодром. 16 июня 1963 г.}

Перед стартом

Ребятишки в космическом городке еще не знают, что тетя Валя полетит в космос…

В самый канун старта космонавта-пять журналисты встретили Валентину Терешкову и Валерия Быковского на дорожке парка в городке космодрома. Они тихо беседовали. Может быть, речь шла о космосе… У космонавтов было хорошее настроение, и они сдались натиску журналистов. На скамейке в парке и состоялось это интервью перед стартом.