Я бросил последний взгляд на Арену и свернул в переулок.

От постоялого двора «Охотничья луна» несся рев сотен глоток пьянствующих рыцарей. Кажется, веселье было в самом разгаре. Когда я поднимался по ступеням, заметил, что у конюшни парочка горячих голов уже самозабвенно бьет друг другу морды.

«А что будет, когда турнир начнется?» — подумал я.

И, вздохнув, толкнул двери гостиницы.

Глава 7. Грызня

В первую секунду меня оглушило.

В лицо ударила плотная волна горячего воздуха, в котором для кислорода, казалось, места не было. Сплошной перегар, вонь прогорклого жира и подгорелого лука. А еще несло крепким потом, мокрой шерстью, кожей и железом.

Первый этаж таверны был забит народом настолько, что в глазах рябило.

Пирующие воины орали и стучали кружками кто по столам, а кто по голове соседа. Одни валялись под лавками, другие с хохотом играли в кости, третьи спорили, срывая голосовые связки. В углу зажимали вдвоем в стельку пьяную служанку таких нестандартных размеров, что у каждого «ухажера» сил хватало лишь на одну пышную грудь под холщовым платьем. В противоположном громогласно блевал ледяной великан, а троица гномов ехидно считали каждый новый желудочный спазм. Кажется, гномы делали ставки.

Между столов с пластикой харид носились кухонные девки-НПСы, чудом удерживая забитые едой подносы. Осоловелые от объедков псы даже не пытались лаять и кусаться, когда чьи-то сапоги давили им хвосты и лапы, только через силу скалили клыки.

Я скользнул по проходу, мастерски пресекая любые попытки заговорить со мной («невидимые и всемогущие»). Шагнул было на лестницу, и едва успел отпрянуть. По ступеням с грохотом скатилась вдрабадан пьянючая валькирия.

С трудом сфокусировав на мне взгляд, она пробормотала:

— Кжтся… я немного захмелела…

Мне показалось, что она и в рилайфе такая же. Система иначе имитирует опьянение.

В любом случае разыгрывать рыцаря я не стал, а беспомощная подружка на ночь мне сегодня не нужна. И деликатно перешагнув уже захрапевшую валькирию, я двинулся на второй этаж.

Наверху было спокойней. Полутемный коридор казался таинственным в свете треплющихся огоньков лампад. Из одной комнаты выскользнула служанка, я перехватил ее за рукав.

— Жаркое и вина мне в комнату.

НПС сама определила номер моего покоя и чирикнула:

— Пятнадцать серебряных орлов.

Я вынул из кошеля квадратные монеты и ее будто ветром сдуло.

Комнату мне сняли еще за две недели до начала Турнира. Конечно, мест уже тогда не хватало, но Лилит умела договариваться. Хоть и простенько вышло, зато от Арены в двух шагах. Кто же знал, что у меня будет собственный пропуск в святая святых?

Я тщательно запер за собой дверь, поджег лампаду. В зыбком алом свете комнатка показалась еще бедней: обязательный сундук, гамак и столик у стены.

Усевшись на сундук, я дождался служанки с едой, потом вновь закрылся и вызвал меню профиля.

В списке контактов ник Лилит призывно горел зеленым. Я воспользовался клановой связью, но, к своему удивлению, ответа не получил. Так же, как и на отосланное текстовое сообщение.

Ругнувшись, я дал команду на выход.

Только увидев за окном Москву, одетую в глубокую ночь с колье неоновых огней, я понял, как на самом деле устал и хочу спать. Денек выдался долгим и уж точно не легким.

Я снял и отложил нейрообруч, потянулся в кресле и зевнул с подвыванием.

КВП, воспользовавшись паузой, напомнил о необходимости приема пищи. Так же сообщил, что хоть во время моего погружения система и стимулировала мои мышцы электроимпульсами, но свежий воздух и спорт мне не помешают.

Жестом я закрыл сообщение. Сами с усами.

Сходив в туалет и поставив на кухне чайник, я вернулся за мобильником. Набрал номер Лилит и включил громкую связь. А сам полез в холодильник. Виртуальная еда только разожгла аппетит.

Я успел достать хлеб, колбасу, сыр и листья салата пока шли гудки. Потом связь прервалась. Абонент подходить к телефону не спешил.

Недоумевая, я повторил набор.

Закипел чайник, я слепил пару бутербродов с сыром, зеленью и колбасой, и еще пару с красной рыбой. За это время звонил Лиле четырежды. Ответа не было.

Я взглянул на часы — половина второго ночи. Время, конечно, позднее, но не для наемников. Да и Лилит всегда готова была ответить на звонок даже ранним утром. Неужели так обиделась?

Раздумывая, слопал первый бутер. Не выдержав, набрал Бродягу.

— Здоров полуночник, — сразу же отозвался бывший глава Лиги хэдхантеров. — Че тебе?

— Да вот… — начал было я, но Бродяга перебил:

— Ой, прости! Лилька по второй линии звонит, я ща…

Я ругнулся, но на экране телефона уже появилось сообщение об удержании вызова.

Что за хрень там творится?! «Лилька звонит»! Почему она мне не отвечает?!

Я переключился на громкую связь и стал жевать бутеры, запивая чаем. При этом смотрел на телефон и мысленно матюгался. Даже стал подбирать особо витиеватые обороты, чтобы озадачить ими Бродягу, когда тот соизволит вернуться к нашей беседе.

Тем больше было мое удивление, когда вызов прервался.

С минуту я гипнотизировал телефон, пораженный до глубины души. Потом немедленно выругался и перенабрал номер. Гудков не было. Механический голос из динамика проговорил:

— К сожалению, абонент поместил вас в черный список. Ваши исходящие вызовы и смс теперь будут заблокированы для этого адресата.

Будут что?!!

Как оказалось, сумасшествие на этом не закончилось.

Я потратил следующие полчаса только на то, чтобы установить, что для Гильдии теней Серый Лис перестал существовать!

Единственное, что меня хоть как-то связывало — поместье Теней. Я все еще входил в троицу тех, кто имел право управлять будущим оплотом. Но…

Меня все поставили в игнор. Впрочем, ответ на вопрос, почему это произошло, нашелся быстро.

Мне пришло уведомление, что я временно исключен из наемнического братства. Официальная причина звучала так:

В масштабном соревновании и столкновении принял сторону врага.

Окончательно решение (исключать или нет) примет Совет Гильдии на судебном заседании.

Я даже не сразу нашелся, как бы это прокомментировать. А, когда слова все же вспомнились, было поздно, ругаться перехотелось — пришло письмо от Лилит.